WikiSort.ru - Не сортированное

ГИНХУК

Летом 1925 по совету художницы В. М. Ермолаевой переехал в Ленинград, и осенью 1925 начал работать в ГИНХУКе у К. С. Малевича. С января 1926 официально оформлен практикантом отдела живописной культуры ГИНХУКа; занимался живописью под руководством К. С. Малевича, изучал кубизм и супрематизм; и после закрытия ГИНХУКа работал под руководством К. Малевича (до 1934). Познакомился с Н. Н. Пуниным, П. Н. Филоновым, П. А. Мансуровым, М. В. Матюшиным, Н. И. Харджиевым, Б. В. Эндером. Вместе с В. М. Ермолаевой, К. И. Рождественским, Л. А. Юдиным, Н. М. Суетиным, А. А. Лепорской вошёл в «группу живописно-пластического реализма», образованную в 1929, оставался близок этим художникам в течение всей жизни.

В декабре 1926 познакомился с поэтами круга ОБЭРИУ — А. И. Введенским, Д. И. Хармсом; их личная и творческая дружба продолжалась до 1941 года^[2].

В 1929 начал работать в книжной и журнальной иллюстрации, сотрудничал с журналами «Ёж» и «Чиж»; иллюстрировал книги, в том числе «книги собственного текста». Все предвоенные годы писал стихи и прозу.

С 1930 начал работать как педагог; его первым учеником стал художник П. И. Басманов. В 1932 вступил в Союз Художников. В октябре 1932 участвовал в выставке «Художники РСФСР за 15 лет» в Русском музее. Работы этого времени: «Равновесие» (1927)^[3], серии «Мужики», «Жнецы», «Полуобраз» (1933).

Арест и предвоенные годы

25 декабря 1934 был арестован и находился под следствием до 26 февраля 1935^[4]. 27 марта 1935 осуждён согласно постановлению УНКВД по статье 58-10, 58-11; 29 марта 1935 отправлен отбывать наказание в 1-е отделение 3-го отдела Карагандинского ИТЛ. В лагере вместе с ним отбывали срок художники В. М. Ермолаева и П. И. Соколов. Находился в заключении (Карлаг, посёлок Долинка) до 19 декабря 1938, был досрочно освобождён.

В декабре 1938 встал на учёт в Союзе художников Казахстана, в Караганде.

В августе 1939 переехал в Подмосковье (в Петушки); несмотря на запрещение жить в Москве, постоянно бывал там, останавливаясь у друзей (Е. В. Сперанского, Е. В. Сафоновой). В 1940 работал над панно на Сельскохозяйственной выставке в Москве. В эти годы встречался с А. И. Введенским, стал крёстным отцом его сына Петра^[5].

Война и эвакуация

В 1941 переехал в посёлок Малая Вишера Новгородской области. 22 июля 1941 призван по мобилизации Маловишерским РВК Новгородской области в 47-й запасной артиллерийский полк (рядовой 2-го запаса). Вместе с полком находился на фронте, идущем по реке Сестре, где 12 января 1942 был контужен. Находился на излечении в полевом госпитале, с 28 февраля по 15 мая — в эвакогоспитале № 1354 (там сделал серию рисунков «В госпитале»). В феврале 1942 узнал о смерти Даниила Хармса, написал текст «На смерть Даниила Ивановича». 15 апреля 1942 уволен из армии инвалидом 2-й группы, а 1 июня 1942 признан негодным к военной службе с исключением с учёта. Награждён боевой медалью «За оборону Ленинграда»^[6].

13 июня 1942 эвакуировался из блокадного Ленинграда в Алма-Ату, где 3 июля 1942 встал на учёт в Союзе художников Казахской ССР. Вошёл в круг художников, эвакуированных из Москвы и Ленинграда: Д. Митрохин, Б. Урманче, С. Калмыков, П. Зальцман, Ф. Бернштам, Н. Харджиев, Б. Кузин, Н. Берковский, М. Аксельрод, Р. Великанова. Близко дружил с В. В. Воиновым. В 1943 году женился на ленинградской художнице Т. Н. Глебовой. Организовывал художественную жизнь в Алма-Ате: работал в ЦДКА, в госпиталях; организовал студию в Союзе художников, где занимался разработкой художественных проблем; преподавал историю и перспективу в художественном училище; вёл литературные передачи на радио; изучал технику фресковой живописи и писал фреску на стенах Союза художников Казахстана. По договору с КазИЗО выполнил иллюстрации к семи детским книгам; участвовал в республиканской выставке «Великая Отечественная война»; организовал выставку художников-фронтовиков (1944), а также свою персональную выставку (1943) и групповые выставки «О колорите», «Рисунок»; живописной работой участвовал в выставке к юбилею народного героя Амангельды Иманова. Среди его работ этого времени выделяется серия «Воспоминания о супрематизме». С 1944 по ноябрь 1945 входил в бюро графической секции Союза художников КазССР, в 1945 избран секретарём графической секции Союза художников КазССР. В ноябре 1945 вернулся в Ленинград.

Послевоенные годы

В декабре 1945 встал на учёт в ЛОСХ и активно вошёл в ленинградскую художественную жизнь. В круг его общения в 1940—1950 входили художники Г. Н., А. Г., В. Г. Траугот^[7], В. П. Янова, П. И., Н. Г. и М. П. Басмановы, А. А. Лепорская и Н. М. Суетин, скульптор М. В. Войцеховский, искусствовед В. Н. Петров, астрофизик Н. А. Козырев, филолог-античник А. И. Зайцев, философ Я. С. Друскин^[8]. В Москве встречался с Б. В. Эндером, Д. И. Митрохиным, Н. И. Харджиевым.

В некоторых работах 1940-х годов присутствует момент супрематизма, «супрематические состояния»: «Окно», «Старая Ладога» (1946—1947). Другие его работы несут уже новые образы: серия «Быки» (1940—1950); серия гуашей «Облака перед несуществующим» (1950—1951). В 1951 начал разрабатывать религиозную тему: Евангельский цикл (1951—1954), серия гуашей «Вестники» («Ангелы», 1956—1957), эта тема продолжалась на протяжении всей жизни.

В 1940-60 е гг. продолжал писать стихи и прозу. Его литературные произведения опубликованы посмертно.

1960-е годы

В 1950-е годы дружил с реставраторами и исследователями древнерусского искусства; принимал участие в праздновании юбилея Андрея Рублёва в Москве (1960). В это время в его графических и живописных работах появляются новые пластические качества.

В начале 1962 года, развивая теорию своего учителя К. С. Малевича о прибавочных элементах в изобразительном искусстве, Стерлигов открыл новый прибавочный элемент искусства 1960-х — «прямо-кривую». Его теория получает название «Чашно-купольного сознания». В 1962 Стерлигов посвящает в свою идею других художников, привлекает их к работе над новой формой, над созданием нового пластического пространства — сферического, криволинейного.||

В 1963—1966 гг. вместе с друзьями создал Старопетергофскую школу получившую это название, потому что встречи и выставки художников проходили в Старом Петергофе, в доме художника С. Н. Спицына.) — Старый Петергоф. 1 линия, д. 11. В круг Старопетергофской школы входили В. В. Стерлигов, Т. Н. Глебова, П. М. Кондратьев (до 1965), С. Н. Спицын, В. П. Волков(до 1965), искусствоведы Е. Ф. Ковтун и А. В. Повелихина. Стерлигов и его круг изучали теорию прибавочного элемента К. С. Малевича, «пять новейших систем в искусстве — импрессионизм, сезаннизм, кубизм, супрематизм, кроме футуризма», исследовали цвет. Стерлигов называл эту работу «невидимый институт», потому что видел в ней продолжение, с перерывом более чем в 30 лет, исследовательской работы, проводившейся в ГИНХУКе. «Объяснение вчерашнего дня сегодняшним», недолгое возвращение к прошедшему периоду служило художникам к тому, чтобы « освежить» свою современную работу. Основное внимание Стерлигов обращал на работу над « чашно-купольным сознанием».

Персональные выставки работ В. В. Стерлигова при его жизни проходили редко: однодневная выставка в ЛОСХ (1966), и две выставки, в НИИ архитектуры и в ГМИИ в Москве (1970). С 1957 проводил «квартирные» выставки у себя дома и у друзей. С июня 1971 эти выставки проходили в мастерской Т. Н. Глебовой на ул. Ленина, д. 52, кв.43.

Книжная иллюстрация

В книжной иллюстрации В. В. Стерлигов работал на протяжении всей жизни. В 1953—1973 постоянно сотрудничал с детским журналом «Мурзилка».