WikiSort.ru - Не сортированное

ПОИСК ПО САЙТУ | о проекте
Серия статей о
репрессиях в СССР
Основное
Депортации народов

Депорта́ция из за́падных райо́нов Пско́вской о́бласти ― принудительное переселение в мае — июне 1950 года из западных районов Псковской области, переданных в её состав из Латвийской и Эстонской ССР. Депортации подлежали преимущественно русскоязычные хуторяне этих районов — кулаки и участники антисоветских группировок «лесных братьев» — а также члены их семей. Депортация таким образом была направлена на борьбу с антисоветскими группировками и кроме того, проходила в рамках послевоенной политики коллективизации. Одновременно с выселением проводились создание и укрупнение колхозов в западных районах Псковской области, а также ликвидация хуторов. Выселяемых отправили «навечно» на спецпоселение в Красноярский край. Всего было выселено около 1,4 тысячи человек из Качановского, Пыталовского и Печорского районов Псковской области. Депортация не привела к полной ликвидации хуторской системы в западных районах Псковской области. Большинство депортированных было освобождено после смерти Иосифа Сталина в 1953—1957 годах.

Предпосылки

Территориальные и этнические

Яунлатгальский (Абренский) уезд. Жёлтым обозначена восточная часть его территории, возвращённая в состав РСФСР в 1945 году как Пыталовский и Качановский районы Псковской области

Западные районы современной Псковской области (Псково-Печорский край) в дореволюционный период входили в состав Псковской губернии. В 1920 году РСФСР передала Латвии согласно Рижскому мирному договору часть бывшего Островского уезда Псковской губернии с железнодорожной станцией Пыталово. В составе Латвии эта территория была включена в Лудзенский уезд, а потом частично (вместе с Пыталово, который переименовали в Абрене) в Абренский уезд. Похожей была ситуация с другим западным районом Псковской области — Печорским. Территория этого района оказалась в составе Эстонии согласно Тартусскому мирному договору от 2 февраля 1920 года. В Эстонии территория района была включена в уезд Петсери.

В духовном плане Псково-Печорские земли в межвоенный период по-прежнему были единым целым: граница между латвийской и эстонской частями была легко преодолимой[1]. Этнокультурным ориентиром для всей этой территории служил православный Псково-Печорский монастырь[1]. Этот фактор также был важен: на соседних территориях Псковского округа храмы были закрыты.

Этнический состав всех трёх районов был однороден — преобладали русские (их численность возросла в связи с тем, что часть солдат армии Юденича и бежавшей от большевиков псковской интеллигенции поселилась в Печорском районе[2]). Лишь в Печорском районе была заметная община православных эстонцев-сету. Численность сету и эстонцев в Печорском районе на начало 1945 года оценивалась примерно в 6 тыс. человек (в том числе 5,7 тыс. сету)[3]. В составе Эстонии сету подверглись принудительной государственной эстонизации: детям сету давали обязательное 6-ти летнее начальное образование на эстонском литературном языке, язык сету был запрещён в школе (даже во внеучебное время)[4].

Русским жителям Печорского района эстонский закон 1925 года предоставил право получать школьное образование на русском языке[1]. Власти Латвии пошли дальше: русские жители Абренского района были официально объявлены русскоязычными латышами, а сам Абренский район переименовали в Яунтлатгальский (то есть Ново-Латгальский)[1].

В межвоенный период в Печорском уезде русские сохраняли самобытность и имели свои общественные организации. С 1922 года действовало Петсерское (Печорское) русское общество (с 5 отделениями)[5]. С 1920 года существовало Изборское культурно-просветительское общество[6].

Несмотря на политику эстонизации в межвоенный период и эмиграцию численность русского населения в Эстонии (в том числе в Печорском районе) росла. Это было связано с тем, что у русских был намного выше уровень рождаемости, чем у эстонцев. Русские рано обзаводились семьей и старались иметь побольше детей, тогда как эстонцы поздно вступали в брак и придерживались политики малодетности[7]. Численность средней семьи по Эстонии составляла 4 человека, а в Печорском районе — 5,5 человек[8]. Практически не было смешения русских и эстонцев — межнациональные браки составляли в начале 1930-х годов всего 2,6 % от общего числа браков[9].

В итоге Печорский уезд был местом компактного проживания русских в Эстонии. По переписи 1934 года в Печорском уезде проживал 39321 русских (42,2 % всех русских Эстонии)[10]. В самих Печорах русских было около 40 %[11], но ряд волостей Печорского уезда был моноэтничным. Наиболее русскими были следующие волости Печорского уезда (в скобках указана доля русских)[12]:

  • Кулейская (98,4 %);
  • Изборская (96,7 %);
  • Сенская (96,4 %);
  • Лавровская (80,2 %).

В довоенной Латвии ситуация с русскими была похожа на эстонскую. Попытки ассимиляции русских властями Латвии предпринимались (в рамках «латышизации» (latviskošana)), но более высокий естественный прирост русского населения (по сравнению с латышами) приводил к тому, что доля русских в населении Латвии не уменьшалась в межвоенный период[13].

В Яунтлатгальском уезде в 1935 году доля русских составляла около 42 %[14]. При этом (как и в Печорском уезде Эстонии) существовали в Яунтлатгальском уезде Латвии волости (пагасты), где более 90 % жителей составляли русские. Такие волости были на территории Пыталовского края[15].

Городское население в Печорском и в Яунтлатгальском уездах в межвоенный период было незначительным и многонациональным. Среди горожан было много представителей титульных наций — эстонцев и латышей. В Псково-Печорском крае было всего два города — Печоры (Петсери) и Пыталово (Яунтлатгале, с 1938 года Абрене). Оба города были малонаселенными — менее 5 тысяч жителей. Так, в Яунтлатгале (статус города получен в 1933 году) по переписи 1935 года проживали всего 1242 человека[16]. В Петсери в 1922 году проживали 2013 человек, а в 1939 году — 4962 человека (по темпам прироста Петсери занимал второе место в Эстонии после таллинского пригорода Нымме)[17].

Территория трёх западных районов Псковской области вошла в состав СССР в 1940 году вместе с Эстонией и Латвией. В 1940—1941 годах на территории Псково-Печорского края развернулось вооружённое антисоветское движение, которое характеризовалось в советских документах как бандитское. Движению благоприятствовал тот факт, что власти довоенных Эстонии и Латвии создали на местах военизированные отряды. В Латвии это были «Айзсарги».

Так, в 1940—1941 годах на территории Пыталовского района советским органам пришлось воевать с «организованными контрреволюционно-повстанческими террористическими группами»[18]. Там действовали группы по 5 — 10 человек, которые объявили себя «айзсаргами» и использовали для борьбы с советскими частями охотничье оружие, а также оружие, сохранившееся от Гражданской войны[18]. Нападения «айзсаргов» на советских активистов продолжались до прихода немецких войск в июле 1941 года. В Печорах в начале войны также действовал крупный антисоветский вооруженный отряд[18]. В июле 1941 года на территории Эстонии были созданы отряды самообороны — «Омакайтсе». Именно её члены уничтожили советских активистов в июле 1941 года в Петсеримаа и захватили этот уезд за несколько дней до прихода немцев[19].

В период немецкой оккупации была восстановлена граница между Эстонией и оккупированными областями СССР, существовавшая на 1939 год. Её охрану несли части «Омакайтсе». Они задерживали тех, кто пытался перейти границу (спекулянтов, голодающих, бежавших советских военнопленных и других) и передавали полиции[19]. Части «Омакайтсе» подчинялись немецкому военному командованию. Численность жителей Петсеримаа, вступивших в «Омакайтсе», была небольшой — меньше, чем в уездах с эстонским населением. Главное командование «Омакайтсе» в справке, составленной не позднее 1943 года, отмечало:

Членами «Омакайтсе» состоят из общего числа мужчин Эстонии около 9 %. Этот процент стоит выше всего в районе полка Виру — 16,7 %, далее следует Ярвамаа — 13,4 % и Вильяндимаа — 13,1 %. В городах этот процент заметно ниже: от 1,4 до 9 %. Наименьший процент из общего числа мужчин состоит в «Омакайтсе» в Таллине — 1,4 %, где к формированию территориальных подразделений приступили лишь с марта месяца 1942 г. Дальше следует Петсеримаа с 2,6 %, где большинство народонаселения составляют русские, почему там число верных людей более ограничено[19].

В 1944 году Псково-Печорский край был освобождён советскими войсками. 16 января 1945 года восточная часть территории Яунтлагальского уезда (вместе с Абрене) была передана в состав недавно созданной Псковской области РСФСР. Абрене было возвращено название Пыталово. Переданная территория в составе Псковской области была разделена на два района — Пыталовский и Качановский. В 1945 году 79,1 % территории эстонского уезда Петсери с городами Печоры и Новый Изборск были переданы в состав Псковской области РСФСР, где из неё был образован Печорский район.

Согласно справке от 2 октября 1945 года, подготовленной работниками Псковского областного комитета ВКП(б), численность населения трёх западных районов была следующей[20]:

  • Печорский район — 31958 человек на 1 января 1945 года и 40623 человека на 1 сентября 1945 года;
  • Качановский район — 13713 человек на 1 января 1945 года и 15316 человек на 1 сентября 1945 года;
  • Пыталовский район — 23549 человек на 1 января 1945 года и 23523 человека на 1 сентября 1945 года.

Таким образом, на 1 сентября 1945 года население трёх районов составляло 79462 человека, причём в бывших эстонских территориях оно увеличивалось в 1945 году.

Экономические

Двадцатилетнее пребывание западных районов в составе капиталистических Эстонии и Латвии привело к тому, что они стали существенно отличаться от остальной территории бывшей Псковской губернии, где существовала советская власть.

Главным отличием стало экономическое. На рубеже XIX—XX веков экономика Псково-Печорского края почти не отличалась от экономики таких же волостей Псковского и Островского районов[21]. В начале 1920-х годов власти Эстонии и Латвии провели аграрные реформы (в Латвии ещё одна аграрная реформа была также в середине 1930-х годов)[1]. В ходе этих реформ была разрушена традиционная деревенская модель расселения. Вместо неё была введена хуторская модель по образцу Эстонии, западных и центральных районов Латвии[1]. В итоге хозяйства Псково-Печорского края отличались от хозяйств остальных территорий Эстонии и Латвии только более низким уровнем зажиточности. Это было связано с тем, что земли Печорского уезда были менее плодородны, чем в центральной Эстонии. Земли сельскохозяйственного назначения (пашня, покосы и выгоны) в Печорском уезде составляли 72,8 % (в целом по Эстонии 85,7 %)[22]. Хутора в Печорском уезде по эстонским меркам были небольшими — 69 % имели от 1 до 10 гектар земли (в среднем по Эстонии таких хуторов было 34 %)[23]. По эстонским меркам были бедны хутора скотом. В среднем на 1 двор в Печорском уезде приходилось 0,7 лошади, а в среднем по Эстонии этот показатель составлял 1,5 лошади на двор[24].

Одновременно на советской части бывшей Псковской губернии в ходе коллективизации деревенская модель стала абсолютно доминирующей.

Советская власть в 1930-е годы вела ожесточённую и упорную борьбу с хуторами, принудительно сселяя их жителей в колхозные деревни и посёлки. В 1924 году Наркомзем РСФСР дал указание о прекращении выделения земли под хутора[25]. 22 сентября 1935 года бюро Псковского окружкома ВКП (б) предложило разработать комплекс мероприятий по сселению хуторов в колхозные селения[25]. С 1937 года по районам Псковского округа были разосланы планы сселения хуторов, причём переселенцам предусматривалось выделение на обустройство в колхозных селениях строительным материалов (в количестве явно недостаточном)[26]. Большинство хуторян не захотело переселяться. Тогда власти приняли административные меры. 27 мая 1939 года было принято Постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О мерах охраны общественных земель колхозов от разбазаривания», которое предложило «ликвидировать расположенные в общественных полях колхозов хуторские приусадебные участки колхозников… и сселить этих колхозников к одному месту, наделив их приусадебными участками в местах сселения по уставным нормам»[26]. После этого процесс пошел активно — только в 1939 году в Псковском округе разобрали 9356 хуторов[26]. В итоге большинство хуторов было разобрано.

К концу 1940-х годов в западных районах преобладали крепкие середняцкие хуторские хозяйства[27]. Численность этих единоличных хозяйств в течение 1945 года во всех трёх западных районах Псковской области быстро возросла за счёт возвращения населения, ушедшего с немцами. На 1 января 1945 года в трёх районах было 16541 единоличное хозяйство, а в на 1 сентября 1945 года уже 18613 единоличных хозяйств[28]. На 1 ноября 1948 года во всех трёх западных районах насчитывалось 17161 хуторское хозяйство[27]. Для сравнения — на всей остальной территории Псковской области к апрелю 1950 года числилось лишь 1755 хуторов и мелкодворных деревень[27].

Доходность единоличных хозяйств в западных районах Псковской области была более чем в три раза выше, чем в «старых» районах Псковской области. В 1950 году средний доход на одно единоличное хозяйство в западных районах был 7730 рублей, а в «старых» районах только 2503 рубля[29]. При этом налогов хозяйства в новых районах платили тоже больше. В 1950 году средняя сумма сельскохозяйственного налога в новых районах составляла 3018 рублей, а в старых районах — 565 рублей[30]. Таким образом средняя сумма сельскохозяйственного налога с единоличного хозяйства западного района в шесть раз превышала среднюю сумму сельскохозяйственного налога с хозяйства «старого» района. О более высоком уровне жизни в западных районах стало известно в соседних местностях Псковской области. Колхозники из «старых» районов Псковской области нанимались к хуторянам западных районов в качестве батраков. В справке от 2 октября 1945 года работники Псковского областного комитета ВКП(б) характеризовали эту ситуацию следующим образом:

Имеют место и такие факты, когда крестьяне этих районов пропагандируют антиколхозные настроения среди колхозников граничащих с ними районов. Они убеждают колхозников, что в колхозе жить невыгодно, и вербуют их на работу в качестве наёмных рабочих в свои хозяйства. В период сева и уборочных работ из Палкинского, Псковского, Серёдкинского и др. районов работало немало колхозников по найму в хозяйствах единоличников[31].

Коллективизация в западных районах Псковской области (до депортации 1950 года)

Советская власть сразу же провела в новых районах земельную реформу, выразившуюся в конфискации излишков земли в крупных хозяйствах и всей земли у «изменников родины». В справке от 2 октября 1945 года работники Псковского обкома ВКП(б) сообщали, что в Качановском районе «отрезано» 4951 гектар земли у 318 хозяйств, а ещё у 44 хозяйств «изменников Родины» земля была изъята полностью[32]. Конфискованная земля была передана малоземельным бедняцким единоличным хозяйствам. В Пыталовском районе землю получило 71 безземельное хозяйство и 1133 малоземельных хозяйства[31]. При этом вся переданная земля была к октябрю 1945 года обработана[31].

Сплошную коллективизацию в западных районах Псковской области советской власти до начала 1950 года не удалось. Попытка её проведения в 1946—1947 годах провалилась. Тогда советская власть стала стимулировать вступление в колхозы за счет повышенного налогообложения единоличников-хуторян. В первые послевоенные годы налогообложение единоличников в западных районах Псковской области было более льготным, чем единоличников в остальных районах Псковской области. В ходе хлебозаготовительной кампании 1948 года единоличников западных районов Псковской области уравняли с единоличниками остальных районов Псковской области[33].

Зимой 1949—1950 годов началась сплошная коллективизация. При этом она была одинаковой вне зависимости от того, находилось ли крестьянское хозяйство ранее на территории Эстонии или Латвии[34]. По состоянию на 15 марта 1950 года было коллективизировано[33]:

  • Печорский район — 25,4 % крестьянских хозяйств;
  • Пыталовский район — 39,2 % крестьянских хозяйств;
  • Качановский район — 57,6 % крестьянских хозяйств.

В западные районы Псковской области власти направили в период коллективизации специалистов. Только за период с 5 апреля по 5 мая в Печерский, Качановский и Пыталовский районы были направлены 11 агрономов, 24 землеустроителя, 15 инструкторов-бухгалтеров и 5 специалистов Облсельхозуправления[35]. К концу апреля 1950 года были коллективизированы уже 90 % хозяйств[35]. В Качановском районе 20 апреля 1950 года было объявлено о завершении коллективизации[35].

Несмотря на все усилия показатели коллективизации были во многом формальными. В коллективизированных хозяйствах зачастую инвентарь, тягловая сила и хозяйственные постройки находились у «колхозников», которым они принадлежали до коллективизации[36]. Таким образом часто единоличники становились колхозниками только по названию. Формальное вступление в колхоз позволяло единоличникам меньше поставлять по фиксированным государственным ценам своей продукции (мяса, молока, кожевенного сырья и шерсти), чем единоличникам[35].

15 апреля 1950 года власти начали объединение (укрупнение) колхозов, несмотря на то, что постановление бюро Псковского обкома ВКП(б) об этом было вынесено 30 апреля 1950 года (а поступило на места лишь 22 мая того же года)[35].

«Лесные братья» западных районов Псковской области

После присоединения Прибалтики к СССР на территории Эстонии, Латвии и Литвы во второй половине 1940-х годов действовали многочисленные отряды «лесных братьев». Эти группировки уничтожали советских военнослужащих и тех местных активистов, кто перешел на сторону Советской власти, сопротивлялись начавшейся коллективизации. Частью этого движения были «лесные братья» недавно присоединенных к СССР западных районов Псковской области. В Качановском, Печорском и Пыталовском районах среди «лесных братьев» пребывали местные крестьяне, которые в большинстве своем вместо обработки земли последние несколько лет воевали[37]. Активной вооруженной борьбе способствовал характер местности — обилие лесов и болот.

Вооруженные банды западных районов Псковской области во второй половине 1940-х годов имели следующие особенности[38]:

  • В составе банд были мужчины в возрасте от 18 до 50 лет, причем среди них было много молодых людей;
  • В бандах участвовали женщины — родственница «активных бандитов» (сестры, жены, дочери). Они были не только «бандпособниками», но и исполнительницами вооруженных акций;
  • Многие банды строились по родственному признаку;
  • Многие банды образовывались после того, как человек, возвращался из Германии (или дезертировавший) в родную деревню или на хутор, откуда уходил в лес и «склонял к активной вооруженной борьбе и грабежам» своих родственников и знакомых;
  • Некоторые нацбанды были оставлены немцами или перешли из соседних Латвии и Эстонии;
  • Наличие значительного числа «бандпособников» из числа местного населения, которые помогали вооруженным бандам, снабжали их членов и главарей информацией о передвижениях сотрудников советских правоохранительных органов, размещении войсковых соединений, деятельности местных жителей и активистов и о подвозе продуктов в советские магазины.

Самой известной бандой западных районов Псковской области был отряд П. В. Супе, называвшийся «Третьей дивизией Объединения защитников отечества партизан Латвии» («ОЗОПЛ»)[39]. В этой банде в апреле 1945 года состояло до 700 человек[39]. Банда Супе занималась диверсиями в советском тылу. Сам П. В. Супе в 1930-х годов трудился агрономом в Абрене[39], поэтому хорошо знал Пыталовский район. После окончания немецкой разведшколы в Риге и Кенигсберге П. Супе забрасывался с самолета для выполнения диверсий в советский тыл, после чего возвращался обратно[39]. Супе был не единственным жителем Пыталовского района, которого немцы забрасывали в советский тыл. Вместе с Супе был заброшен бывший священник католического костела в Абрене Л. Штагарс[39]. В мае 1945 года Супе («Цинитис») создал «Национальное объединение партизан Латвии», которое ставило своей целью создание «демократической Латвии»[39]. Отряды этого объединения регулярно нападали на сельсоветы, угоняли скот, расправлялись с партийно-советскими работниками и отдельными гражданами. С осени 1945 года Супе развернул агитацию против выборов в Верховный совет СССР[39]. 1 апреля 1946 года Супе был убит[39]. Однако борьба продолжилась. Преемником Супе стал Петр Букш (1909 года рождения, лишенный сана ксендз), который в мае 1946 года был избран руководителем «Национального объединения партизан Латвии»[40]. В августе 1946 года в Качановском районе были уничтожены остатки банды Супе, Петр Букш погиб[41].

В 1946 году была разгромлена латышско-русская банда Ирбе-Голубева, действовавшая на территории Качановского и Пыталовского района со второй половины 1945 года[41]. Главарь банды Альберт Ирбе сдался советским властям, а Голубев был арестован[19].

Подготовка депортации

Несмотря на борьбу с «лесными братьями» поначалу из Псковской области их массово не выселяли, в отличие от прибалтийских республик СССР. В мае 1948 года депортация «лесных братьев» и членов их семей была проведена из Литовской ССР. В марте 1949 года была проведена новая депортация участников банд и членов их семей, охватившая уже не только Литовскую, но также Латвийскую и Эстонскую ССР. Однако обе депортации не касались «лесных братьев» Псковской области. К концу 1949 года ситуация изменилась. В 1949 году после «Ленинградского дела» была проведена чистка партийного и советского руководства Псковской области. Первым секретарем Псковского обкома ВКП(б) (по сути фактическим главой Псковской области) в 1949 году был назначен Геннадий Шубин, который принялся исправлять «упущения бывшего руководства», связанного по его мнению с репрессированным секретарем ЦК ВКП (б) А. А. Кузнецовым для чего провел «чистку» партийного и советского руководства Псковской области[42]. В 1949 году сотрудники МВД-МГБ, а также местные партийные деятели подготовили списки «контрреволюционного элемента», «списки бандпособников», «списки бывших членов банд»[42]. Уже весной 1949 года был подготовлен проект Постановления Совета Министров СССР о выселении из западных районов Псковской области. Сохранилось архивное письмо министра внутренних дел СССР С. Н. Круглова от 28 мая 1949 года, адресованное Управляющему делами Совета Министров СССР М. Т. Помазневу, в котором предлагалось внести в проект постановления Совета Министров СССР «О выселении с территории Пыталовского, Печорского и Качановского районов Псковской области кулаков с семьями, семей бандитов, а также репрессированных за антисоветскую деятельность» следующие коррективы[43]:

Выселение произвести навечно в район Хабаровского края, распространить на них действие Указа Президиума Верховного Совета Союза ССР от 26 ноября 1948 года « Об уголовной ответственности за побеги с мест обязательного и постоянного переселения лиц выселенных в отдаленные районы СССР в период Отечественной войны».

Постановлением Совета Министров Союза ССР № 4722 от 23 декабря 1948 г. МВД Союза ССР обязано направить в первом полугодии 1949 года в Хабаровский край для лесозаготовительных предприятий 6 000 выселенцев, из коих направлено лишь 2 728 человек.

С этой целью на содержание спецкомендатур за счет союзного бюджета выделяются средства по 5 руб. 50 коп. (суточные).

.

Из цитаты видно, что уже в мае 1949 года существовал проект Постановления о выселении из западных районов Псковской области, причем министр внутренних дел СССР предлагал выселенных отправить на лесозаготовки в Хабаровский край. Однако в 1949 году массового выселения из Псково-Печорского края не было.

s: Постановление Совета Министров СССР № 5881-2201сс «О выселении с территории Пыталовского, Печорского и Качановского районов...» в Викитеке

Итоговое секретное постановление Совета Министров СССР № 5881-2201сс «О выселении с территории Пыталовского, Печорского и Качановского районов Псковской области кулаков с семьями, семей бандитов и националистов, находящихся на нелегальном положении, убитых при вооруженных столкновениях и осужденных, а также семей репрессированных пособников бандитов» датировано 29 декабря 1949 года[42].

В январе — мае 1950 года советские и правоохранительные органы уточняли списки лиц, подлежащих выселению, формировали местный актив и готовили технические средства[42].

Вместо Хабаровского края, предложенного С. Н. Кругловым в мае 1949 года, было решено отправить выселяемых в Красноярский край. На эту территорию в начале XX века в рамках столыпинского переселения имела место миграция сету с территории нынешнего Печорского района Псковской области. В начале XX века сету-переселенцы основали к востоку от Красноярска поселения Ново-Печоры, Хайдак и другие[44]. В итоге в Красноярском крае образовалась значительная община сету. В 1927 году в Красноярском округе насчитывался 1891 сету[45].

Ход депортации

s: Приказ МВД СССР от 1 марта 1950 г. № 00158 в Викитеке

Порядок депортации из западных районов Псковской области был регламентирован Приказом МВД СССР от 1 марта 1950 года № 00158 с пометой «строго секретно». В марте 1950 года в Псковскую область поступили директивы МВД СССР, которые уточнили этот приказ[42].

Порядок депортации был следующий[46]:

  • Вся территория районов, с которых шла депортация, была разбита на участки;
  • В каждом участке создали специальную оперативную группу из сотрудников милиции, МГБ СССР, местного исполкома и партийно-хозяйственного актива;
  • Из Эстонской, Латвийской ССР и Ленинграда прибыли курсанты школ милиции и войсковые подразделения для проведения депортации;
  • Непосредственное руководство депортацией осуществляла специальная комиссия. состоявшая из представителей МВД-МГБ и партийно-советского руководства.
  • 20 мая 1950 года заместитель Министра государственной безопасности СССР С. И. Огольцов издал приказ Министерства государственной безопасности СССР № 00300 о проведении специальной операции по непосредственному выселению указанных категорий. Ответственным за непосредственное исполнение был назначен начальник Управления Министерства государственной безопасности СССР по Псковской области А. М. Моисеев. Изначально должен был им быть Н. А. Алмазов, начальник Управления Министерства внутренних дел СССР по Псковской области. Однако в апреле 1950 года Алмазов был снят в связи с «Ленинградским делом». Поэтому вместо него операцию проводил Моисеев;
  • Для координации действий правоохранительных органов в Псковскую область был командирован Я. А. Едунов, уполномоченный Министерства государственной безопасности СССР, заместитель начальника 2-го Главного управления Министерства государственной безопасности СССР.
  • Депортация была проведена в мае — июне 1950 года.
  • Согласно п. 5 Постановления Совета министров СССР от 29 декабря 1949 года выселяемым разрешалось брать с собой только «лично им принадлежащие ценное домашние вещи (одежду, посуду, мелкий сельскохозяйственный, ремесленный и домашний инвентарь) и запас продовольствия на каждую семью». Все остальное имущество (включая зерно, жилые и хозяйственные постройки) конфисковывалось и частично передавалось колхозам, частично шло в доход государства;
  • Все выселяемые переселялись по железной дороге и водными путями в Красноярский край.

Численность, размещение и освобождение депортированных

Было запланировано депортировать около 1563 человека. Фактически на спецпоселение из западных районов Псковской области поступили 1415 человек[47], то есть немного меньше.

Согласно Докладной записке начальника 9-го управления Министерства государственной безопасности СССР С. Ф. Кожевникова, составленной не ранее 15 апреля 1951 года, в СССР было расселено всего 411 спецпоселенцев из Псковской области (в том числе 223 ребёнка в возрасте до 16 лет)[48]. По состоянию на 1 января 1952 года согласно Справке того же 9-го управления Министерства государственной безопасности СССР, на учете состояли 1162 спецпоселенца, выселенных в 1950 году из Псковской области[49].

По состоянию на 1 января 1953 года на учете состояли в качестве спецпоселенцев 1356 человек, депортированных в 1950 году из Псковской области, из которых 1351 человек был в наличие, а 5 оставшихся были арестованы[50]. По состоянию на 1 января 1953 года 950 спецпоселенца (70,3 % от их общего количества) из западных районов Псковской области находились в лагерях и на спецстройках МВД СССР[50]. За последующие полгода численность спецпоселенцев из Псковской области почти не изменилась. На 1 июля 1953 года на учете состояли 1377 спецпоселенцев, выселенных в 1950 году из Псковской области, из которых 341 человек был в возрасте до 16 лет[51].

Постановление Совета Министров СССР от 5 июля 1954 года № 1439-649с, снимавшее с учета детей спецпоселенцев, содержало оговорку, что оно не распространяется на лиц, выселенных из Псковской области (как и на выселенных из Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии)[19]. Поэтому выход этого Постановления не повлиял на численность спецпоселенцев из западных районов Псковской области. Кроме того, это постановление разрешило тем спецпоселенцам, на которых оно распространялось, свободно проживать в пределах их края, области, республики, а также выезжать в командировки за пределы их региона[52]. Таким образом выселенные в 1950 году из западных районов Псковской области вместе с некоторыми другими категориями спецпоселенцев, выселенных в военные и послевоенные годы, оказались в ущемленном правовом положении по сравнению с рядом контингентов спецпоселенцев.

На 1 января 1955 года на учете состояли 1011 спецпоселенцев, выселенных в 1950 году из Псковской области[19].

В 1955—1956 годах почти все спецпоселенцы были освобождены. На 1 января 1957 года на учете в местах поселений состояли 314 человек, выселенных в 1950 году из трех западных районов Псковской области[53]. Массовое освобождение было связано с тем, что в 1955—1957 годах был принят ряд нормативных актов, которые снимали с учета целые категории спецпоселенцев и существенно сократили общую численность этой категория населения в СССР.

Так были в 1955—1957 годах были сняты с учета следующие категории советских спецпоселенцев[52](в скобках указано правовое основание для снятия с учета):

  • члены КПСС, кандидаты в члены КПСС, а также члены их семей (Постановление Президиума ЦК КПСС от 9 мая 1955 года).
  • участники Великой Отечественной войны и лица, награжденные орденами и медалями СССР (Постановление Совета министров СССР от 24 ноября 1955 года);
  • женщины, вступившие в брак с местными жителями, не являющимися спецпоселенцами (Постановление Совета министров СССР от 24 ноября 1955 года);
  • одинокие инвалиды и лица, страдающие неизлечимым недугом (Постановление Совета министров СССР от 24 ноября 1955 года);
  • члены семей, погибших на фронтах Великой Отечественной войны (Постановление Совета министров СССР от 24 ноября 1955 года);
  • преподаватели учебных заведений (Постановление Совета министров СССР от 24 ноября 1955 года);
  • пересмотр решений о выселении в индивидуальном порядке органами суда, прокуратуры и МВД, а также советскими органами.

За 1958 год численность спецпоселенцев из числа лиц, выселенных в 1950 году из западных районов Псковской области, сократилась почти в два раза. Динамика численности таких спецпоселенцев была следующей: на 1 сентября 1958 года — 159 человек, на 1 сентября 1958 года — 96 человек[52]. На 1 января 1959 года на учете оставался 91 спецпоселенец, высланный в 1950 году из Псковской области[54].

Правовые ограничения с членов семей спецпоселенцев из западных районов Псковской области были сняты только в 1960 году — одновременно с представителями той же категории высланных из Эстонии, Латвии и Литвы. 7 января 1960 года датирован указ Президиума Верховного совета СССР «О снятии ограничений с некоторых категорий спецпоселенцев», который предписывал «снять ограничения по спецпоселению и освободить из-под административного надзора органов МВД» с «членов семей руководителей и участников националистического подполья и вооруженных националистических банд, выселенных из западных областей Украины, из Литовской, Латвийской, Эстонской союзных республик и Псковской области»[55]. Указ разрешал выселенным вернуться в места их прежнего проживания (с согласия исполнительного комитета Псковского областного совета депутатов), а также устанавливал, что конфискованное при выселении имущество не будет возвращено[55].

Последствия депортации для хозяйственного развития западных районов Псковской области

Параллельно с депортацией в западных районах были формально завершены коллективизация, укрупнение колхозов и ликвидация хуторов. Ко 2 июня 1950 года 47 колхозов западных районов объединили в 20 колхозов[35]. Одновременно советские органы вели кампанию по ликвидации хуторской системы. В мае 1950 года бюро Псковского обкома ВКП (б) приняло постановление, которое предусматривало вовлечение всех единоличников в колхозы в срок до 20 июня того же года[56].

Фактически ликвидировать хуторскую систему в западных районах на практике не удалось. Доходность уцелевших единоличных хозяйств после депортации резко снизилась, но многие хутора уцелели. В 1951 году средняя доходность одного единоличного хозяйства в западных районах составляла 4283 рубля[30]. Большинство хуторов существовали в западных районах до кампании по ликвидации «неперспективных деревень», а многие сохранились и позднее[35].

См. также

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 Новожилов А. Г. Население Псково-Печорского края между этнокультурной традицией и национальной политикой // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. История. — 2017. — Т. 62. — Вып. 1. — С. 191.
  2. ↑ Сахарова Н. В. Культурная жизнь русского населения Печорского края 1920—1930-е годы // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. — 2009. — № 30. — С. 146.
  3. ↑ Манаков А. Г. Демография и расселение сету в Печорском районе (по материалам экспедиции 2014 года) // Псковский регионологический журнал. — 2015. — № 21. — С. 63.
  4. ↑ Новожилов А. Г. Население Псково-Печорского края между этнокультурной традицией и национальной политикой // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. История. — 2017. — Т. 62. — Вып. 1. — С. 190.
  5. ↑ Сахарова Н. В. Культурная жизнь русского населения Печорского края 1920—1930-е годы // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. — 2009. — № 30. — С. 146.
  6. ↑ Сахарова Н. В. Культурная жизнь русского населения Печорского края 1920—1930-е годы // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. — 2009. — № 30. — С. 147.
  7. ↑ Сергеев В. П. Численность и экономическое положение русских в Эстонской республике в 1920 — начале 30-х гг. // Новый исторический вестник. — 2001. — № 1 (3). — С. 53.
  8. ↑ Сергеев В. П. Численность и экономическое положение русских в Эстонской республике в 1920 — начале 30-х гг. // Новый исторический вестник. — 2001. — № 1 (3). — С. 53.
  9. ↑ Сергеев В. П. Численность и экономическое положение русских в Эстонской республике в 1920 — начале 30-х гг. // Новый исторический вестник. — 2001. — № 1 (3). — С. 53.
  10. ↑ Сергеев В. П. Численность и экономическое положение русских в Эстонской республике в 1920 — начале 30-х гг. // Новый исторический вестник. — 2001. — № 1 (3). — С. 54.
  11. ↑ Сергеев В. П. Численность и экономическое положение русских в Эстонской республике в 1920 — начале 30-х гг. // Новый исторический вестник. — 2001. — № 1 (3). — С. 54.
  12. ↑ Сергеев В. П. Численность и экономическое положение русских в Эстонской республике в 1920 — начале 30-х гг. // Новый исторический вестник. — 2001. — № 1 (3). — С. 54.
  13. ↑ Манаков А. Г. Динамика национального состава населения Эстонии и Латвии в 1920-е — 30-е гг. // Псковский регионологический журнал. — 2017. — № 2 (30). — С. 76.
  14. ↑ Манаков А. Г. Динамика национального состава населения Эстонии и Латвии в 1920-е — 30-е гг. // Псковский регионологический журнал. — 2017. — № 2 (30). — С. 84.
  15. ↑ Манаков А. Г. Динамика национального состава населения Эстонии и Латвии в 1920-е — 30-е гг. // Псковский регионологический журнал. — 2017. — № 2 (30). — С. 84.
  16. ↑ Дементьев В. С. Динамика городского населения Псковской области в советское и постсоветское время // Вестник Псковского государственного университета. Серия: Естественные и физико-математические науки. — 2017. — № 10. — С. 26.
  17. ↑ Дементьев В. С. Динамика городского населения Псковской области в советское и постсоветское время // Вестник Псковского государственного университета. Серия: Естественные и физико-математические науки. — 2017. — № 10. — С. 26.
  18. 1 2 3 Бугаев В. Н. Националистическое движение на территории Прибалтики (1917—1941 гг.) // Симбирский научный вестник. — 2013. — № 1 (11). — С. 20.
  19. 1 2 3 4 5 6 НКВД-МВД СССР в борьбе с бандитизмом и вооруженным националистическим подпольем на Западной Украине, в Западной Белоруссии и Прибалтике (1939—1956) : сборник документов / Сост. Н. И. Владимирцев, А. И. Кокурин. — М.: Объединенная редакция МВД России, 2008.
  20. ↑ Киселева М. А. В новых районах Псковской области (1944—1945 гг.). Свидетельствуют документы // Псков. — 2015. — № 43. — С. 184.
  21. ↑ Новожилов А. Г. Население Псково-Печорского края между этнокультурной традицией и национальной политикой // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. История. — 2017. — Т. 62. — Вып. 1. — С. 190.
  22. ↑ Сергеев В. П. Численность и экономическое положение русских в Эстонской республике в 1920 — начале 30-х гг. // Новый исторический вестник. — 2001. — № 1 (3). — С. 54.
  23. ↑ Сергеев В. П. Численность и экономическое положение русских в Эстонской республике в 1920 — начале 30-х гг. // Новый исторический вестник. — 2001. — № 1 (3). — С. 54.
  24. ↑ Сергеев В. П. Численность и экономическое положение русских в Эстонской республике в 1920 — начале 30-х гг. // Новый исторический вестник. — 2001. — № 1 (3). — С. 54.
  25. 1 2 Кононов А. А. Процесс сселения хуторов на Псковщине (1930—1960-е гг) // Псков. — 2006. — № 24. — С. 167.
  26. 1 2 3 Кононов А. А. Процесс сселения хуторов на Псковщине (1930—1960-е гг) // Псков. — 2006. — № 24. — С. 168.
  27. 1 2 3 Кононов А. А. Процесс сселения хуторов на Псковщине (1930—1960-е гг) // Псков. — 2006. — № 24. — С. 170.
  28. ↑ Подсчитано по: Киселева М. А. В новых районах Псковской области (1944—1945 гг.). Свидетельствуют документы // Псков. — 2015. — № 43. — С. 184.
  29. ↑ Филимонов А. В. Последние единоличники в Псковской области (статья 2) // Вестник Псковского государственного университета. Серия: Социально-гуманитарные науки. — 2015. — Вып. 1. — С. 30.
  30. 1 2 Филимонов А. В. Последние единоличники в Псковской области (статья 2) // Вестник Псковского государственного университета. Серия: Социально-гуманитарные науки. — 2015. — Вып. 1. — С. 31.
  31. 1 2 3 Киселева М. А. В новых районах Псковской области (1944—1945 гг.). Свидетельствуют документы // Псков. — 2015. — № 43. — С. 186.
  32. ↑ Киселева М. А. В новых районах Псковской области (1944—1945 гг.). Свидетельствуют документы // Псков. — 2015. — № 43. — С. 185.
  33. 1 2 Новожилов А. Г. Особенности крестьянского хозяйства западных районов Псковской области, входивших в 1920—1930-е гг. в состав Латвии и Эстонии // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. — 2012. — № 1. — С. 493.
  34. ↑ Новожилов А. Г. Особенности крестьянского хозяйства западных районов Псковской области, входивших в 1920—1930-е гг. в состав Латвии и Эстонии // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. — 2012. — № 1. — С. 494—495.
  35. 1 2 3 4 5 6 7 Новожилов А. Г. Особенности крестьянского хозяйства западных районов Псковской области, входивших в 1920—1930-е гг. в состав Латвии и Эстонии // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. — 2012. — № 1. — С. 494.
  36. ↑ Новожилов А. Г. Особенности крестьянского хозяйства западных районов Псковской области, входивших в 1920—1930-е гг. в состав Латвии и Эстонии // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. — 2012. — № 1. — С. 493—494.
  37. ↑ Седунов А. В. «Выселить навечно» (депортация населения из западных районов Псковской области в 1950 г.) // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. — 2009. — № 31. — С. 212.
  38. ↑ Седунов А. В. «Выселить навечно» (депортация населения из западных районов Псковской области в 1950 г.) // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. — 2009. — № 31. — С. 212—213.
  39. 1 2 3 4 5 6 7 8 Седунов А. В. Западные районы Псковской области и немецкие спецслужбы в 1944—1946 гг. // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. — 2011. — № 35. — С. 157.
  40. ↑ Седунов А. В. Западные районы Псковской области и немецкие спецслужбы в 1944—1946 гг. // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. — 2011. — № 35. — С. 157—158.
  41. 1 2 Седунов А. В. Западные районы Псковской области и немецкие спецслужбы в 1944—1946 гг. // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. — 2011. — № 35. — С. 158.
  42. 1 2 3 4 5 Седунов А. В. «Выселить навечно» (депортация населения из западных районов Псковской области в 1950 г.) // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. — 2009. — № 31. — С. 213.
  43. ↑ По решению Правительства Союза ССР… — Нальчик: Эль-Фа, 2003. — С. 115.
  44. ↑ Манаков А. Г. Демография и расселение сету в Печорском районе (по материалам экспедиции 2014 года) // Псковский регионологический журнал. — 2015. — № 21. — С. 62.
  45. ↑ Лоткин И. В. Латгальцы и сету Сибири в 1925—1930 гг. (опыт социальной адаптации и межнациональных контактов локальных субэтнических групп) // Омский научный вестник. — 2007. — № 6 (62). — С. 25.
  46. ↑ Седунов А. В. «Выселить навечно» (депортация населения из западных районов Псковской области в 1950 г.) // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. — 2009. — № 31. — С. 213—214, 216.
  47. ↑ Бердинских В. А., Бердинских И. В., Веремьев В. И. Система спецпоселений в Советском Союза 1930—1950-х годов. — М.: Политическая энциклопедия, 2017. — С. 163.
  48. ↑ История сталинского ГУЛАГа. Т. 5. Спецпереселенцы в СССР / Отв. ред. и сост. Т. В. Царевская-Дякина — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004. — C. 665.
  49. ↑ История сталинского ГУЛАГа. Т. 5. Спецпереселенцы в СССР / Отв. ред. и сост. Т. В. Царевская-Дякина — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004. — C. 676—677.
  50. 1 2 Бердинских В. А., Бердинских И. В., Веремьев В. И. Система спецпоселений в Советском Союза 1930—1950-х годов. — М.: Политическая энциклопедия, 2017. — С. 163, 184.
  51. ↑ История сталинского ГУЛАГа. Т. 5. Спецпереселенцы в СССР / Отв. ред. и сост. Т. В. Царевская-Дякина — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004. — C. 715.
  52. 1 2 3 Земсков В. Н. Массовое освобождение спецпоселенцев и ссыльных (1954—1960 гг.)
  53. ↑ По решению Правительства Союза ССР… — Нальчик: Эль-Фа, 2003. — С. 689—690.
  54. ↑ Земсков В. Н. Демография заключенных, спецпоселенцев и ссыльных (30-50-е годы) // Мир России. — 1999. — № 4. — С. 123.
  55. 1 2 Указ Президиума Верховного Совета СССР от 07.01.60 «О снятии ограничений с некоторых категорий спецпоселенцев»
  56. ↑ Кононов А. А. Процесс сселения хуторов на Псковщине (1930—1960-е гг) // Псков. — 2006. — № 24. — С. 169.

Данная страница на сайте WikiSort.ru содержит текст со страницы сайта "Википедия".

Если Вы хотите её отредактировать, то можете сделать это на странице редактирования в Википедии.

Если сделанные Вами правки не будут кем-нибудь удалены, то через несколько дней они появятся на сайте WikiSort.ru .



Текст в блоке "Читать" взят с сайта "Википедия" и доступен по лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike; в отдельных случаях могут действовать дополнительные условия.

Другой контент может иметь иную лицензию. Перед использованием материалов сайта WikiSort.ru внимательно изучите правила лицензирования конкретных элементов наполнения сайта.

2019-2024
WikiSort.ru - проект по пересортировке и дополнению контента Википедии