Дворянство в России — сословие (дворянство) в России княжеского, царского и имперского периода, возникло в XII веке как низшая часть военно-служилого сословия, составлявшая двор князя или крупного боярина.
Свод законов Российской империи определял дворянство как сословие, принадлежность к которому «есть следствие, истекающее от качества и добродетели начальствующих в древности мужей, отличивших себя заслугами, чем, обращая самую службу в заслугу, приобретали потомству своему нарицание благородное. Благородными разумеются все те, кои от предков благородных рождены, или монархами сим достоинством пожалованы». А. С. Пушкин:
Что такое дворянство? Потомственное сословие народа высшее, то есть награждённое большими преимуществами касательно собственности и частной свободы.
Слово «дворянин» буквально означает «человек с княжеского двора» или «придворный». Дворяне брались на службу князем для выполнения различных административных, судебных и иных поручений.
С конца XII века дворяне составляли низшую прослойку знати, непосредственно связанную с князем и его хозяйством, в отличие от боярства. В эпоху Всеволода Большое Гнездо, после разгрома в 1174 году старого ростовского боярства, дворяне вместе с горожанами временно стали основной социальной и военной опорой княжеской власти.
Усиление русского дворянства в период XIV—XVI веков происходило в основном за счёт получения земли под условием военной службы, что фактически превращало дворян в поставщиков феодального ополчения по аналогии с западноевропейским рыцарством и русским боярством предыдущей эпохи. Поместная система, введённая с целью усиления армии в ситуации, когда уровень социально-экономического развития страны ещё не позволял централизованно оснащать армию (в отличие, например, от Франции, где короли с XIV века начали привлекать рыцарство в армию на условиях денежной оплаты сначала периодически, а с конца XV века — на постоянной основе), обернулась крепостным правом, ограничившим приток в города рабочей силы и затормозившим развитие капиталистических отношений в целом.
Пётр I унаследовал от своего отца общество, которое делилось на сословия «тяглые», обязанные государству «тяглом» (налогами и повинностями) и «служилые», обязанные государству службой. В этой системе фактически были закрепощены все, сверху донизу, и дворяне были прикреплены к службе точно так же, как крестьяне к земле.
В 1701 году Пётр I указал, что все «служилые люди с земель службу служат, а даром землями никто не владеет». В 1721 году царь провёл общий смотр всем дворянам, за исключением живших в отдалённых Сибири и Астрахани. Чтобы в их отсутствие дела не остановились, дворяне должны были прибыть в Санкт-Петербург или Москву в две смены: первая в декабре 1721 года, вторая — в марте 1722 года.
Уже в 1718 году Пётр I при проведении Податной реформы исключил от обложения подушной податью дворян, кроме того ещё в марте 1714 года был принят указ «О порядке наследования в движимых и недвижимых имуществах», который уравнял вотчину и поместье, и ввёл принцип единонаследия.
Император повёл решительное наступление на старую боярскую аристократию, сделав своей опорой дворян. В 1722 году была введена Табель о рангах, заменившая в государственной службе принцип родовитости на принцип личной выслуги. Чин низшего, XIV класса, полученный по военной службе, давал всем его получившим потомственное дворянство (по гражданской службе — только чин VIII класса). Подразумевалось соответствие старых, допетровских, чинов Русского государства, некоторым чинам Табели о рангах, однако пожалования в старые чины прекратились.
Параллельно с учреждением Табели о рангах была создана Герольдмейстерская контора при Сенате, задачей которой стал учёт дворян, и очищение сословия от периодически появлявшихся самозванцев, самовольно производивших самих себя в дворяне и рисовавших гербы. Пётр I подтверждает, что «никому, кроме нас, и других коронованных глав, не принадлежит, кого в дворянское достоинство гербом и печатью пожаловать».
В дальнейшем Табель о рангах подвергалась многочисленным изменениям, однако в целом использовалась до 1917 года.
Возможность получения дворянства через службу создала массовый слой беспоместных дворян, целиком зависящих от службы. В целом, российское дворянство представляло собой крайне неоднородную среду; кроме богатых княжеских фамилий (к концу XIX века учтено около 250 родов[источник не указан 303 дня]), имелся также обширный слой мелкопоместных дворян (имевшие менее 21 души крепостных мужского пола, зачастую — 5—6), которые не могли сами обеспечить себе достойное своего сословия существование, и надеялись только на должности. Само по себе владение имениями и крепостными не означало автоматически высоких доходов. Имели место даже и такие случаи, когда дворяне, не имея других средств к существованию, лично пахали землю.
В дальнейшем дворяне получали одну льготу за другой:
Жалованная грамота дворянству превратила дворянина-помещика в главного агента правительства на местах; он отвечает за отбор рекрутов, сбор налогов с крестьян, надзор над общественной нравственностью и проч., выступая в своём имении, по выражению Н. М. Карамзина, как «генерал-губернатор в малом виде» и «наследственный полицмейстер»[источник не указан 1839 дней].
Особой привилегией дворян также стало право на сословное самоуправление. Отношение к нему государства было двояким. Вместе с поддержкой дворянского самоуправления искусственно поддерживалась его разрозненность — уездные организации не подчинялись губернским, а вплоть до 1905 года не было общероссийской дворянской организации.
Фактическое освобождение дворян Екатериной II от обязательной службы при сохранении крепостного права для крестьян породило огромную пропасть между дворянами и народом. Это противоречие породило в крестьянской среде слухи о том, что Пётр III якобы собирался освободить и крестьян (или «передать их в казну»), за что и был убит. Давление дворян на крестьянство стало одной из причин восстания Пугачёва. Озлобление крестьян выразилось в массовых погромах дворян под лозунгом «руби столбы — забор сам повалится», только за лето 1774 года крестьянами было убито около трёх тысяч дворян и представителей власти. Емельян Пугачёв в своём «манифесте» прямо заявлял, что «кои прежде были дворяне в своих поместиях и водчинах,— оных противников нашей власти и возмутителей империи и раззорителей крестьян, ловить, казнить и вешать, и поступать равным образом так, как они, не имея в себе христианства, чинили с вами, крестьянами».
Получение «дворянской вольности» в 1785 году было апогеем могущества русского дворянства. Дальше началась «золотая осень»: превращение высшего дворянства в «праздный класс» (ценой постепенного отстранения от политической жизни) и медленное разорение низшего дворянства. Строго говоря, «низшее» дворянство особо не разорялось просто потому, что зачастую некого было «разорять» — большинство служилых дворян были беспоместными[источник не указан 1839 дней].
В начале XIX века (особенно после Отечественной войны) часть дворянства прониклась республиканскими настроениями. Многие дворяне вступали в масонские ложи или тайные антиправительственные организации. Движение декабристов имело черты дворянской фронды.
Со временем государство начинает ограничивать массовый приток не-дворян во дворянство, ставший возможным благодаря выслуге чинов. Специально для удовлетворения амбиций таких не-дворян было учреждено «промежуточное» сословие почётных граждан. Оно образовано 10 апреля 1832 года, и получает такие важные привилегии дворянского сословия, как освобождение от подушной подати, рекрутской повинности и телесных наказаний.
Круг лиц, имевших право на почётное гражданство, со временем расширялся — дети личных дворян, купцы I гильдии, коммерции- и мануфактур-советники, художники, выпускники ряда учебных заведений, дети православных церковнослужителей.
С 11 июня 1845 года гражданские чины X—XIV классов вместо личного дворянства начали давать лишь почётное гражданство. С 1856 года личное дворянство начиналось с IX класса, потомственное — с VI по военной службе (полковник) и с IV по гражданской (действительный статский советник).
Волна крестьянских бунтов во время Крымской войны (крестьяне записывались во время войны в ополчение, рассчитывая на освобождение от крепостной зависимости, но этого не произошло) приводит Александра II к мысли о том, что «лучше отменить крепостное право сверху, нежели дожидаться того времени, когда оно само собою начнет отменяться снизу».
После крестьянской реформы 1861 года экономические позиции дворянства ослабли. По мере развития капитализма в России дворянство теряло позиции в обществе. После отмены крепостного права дворяне сохранили около половины земли, получив щедрую компенсацию за вторую половину; однако к началу XX века помещики владели уже только 60 % земли, принадлежавшей им в 1861 году. На январь 1915 года владели в Европейской части России 39 из 98 млн десятин пригодной земли. К началу 1917 года это количество резко падает, и в руках крестьян оказывается уже около 90 % земли.
К началу XX века потомственное дворянство, которое официально воспринималось, как «первая опора престола» и «одно из надёжнейших орудий правительства», постепенно теряет своё экономическое и административное доминирование. На 1897 год доля потомственных дворян среди военных составляет 52 %, среди гражданских госслужащих 31 %. На 1914 год в деревнях жило от 20 до 40 % дворян, остальные переселяются в города.
После Октябрьской революции все сословия в РСФСР были ликвидированы декретом ВЦИК «Об уничтожении сословий и гражданских чинов» от 10 ноября 1917 года.
В период расцвета дворянство подразделялось на:
Российское дворянство составилось из разнородных элементов — в среду его входили: дети боярские по губерниям и уездам, великорусское московское дворянство, украинское и донское казачье дворянство, прибалтийско-немецкое дворянство, польская и литовская шляхта, шляхта по губерниям и уездам России XVIII века (например, галичская шляхта), бессарабское дворянство, осетинское, грузинское, армянское, наконец инородческое дворянство. По данным переписи 1897 г., в Российской империи было 1,8 миллиона дворян (из них 1,2 млн потомственных), это 1,5 % населения. Из них 53 % назвали своим родным языком русский, 28,6 % — польский, 5,9 % — грузинский, 5,3 % — татарский, 3,4 % — литовский, 2,4 % — немецкий[1].
В1858 году потомственных дворян было 609 973, личных и служащих — 276 809; в 1870 году потомственных дворян было — 544 188, личных и служащих 316 994; дворян-землевладельцев, по официальным сведениям за 1877—1878 годы, считалось в Европейской России 114 716.
В великорусских губерниях дворяне в 1858 году составляли 0,76 % населения, что было существенно меньше, чем в таких странах, как Англия, Франция, Австрия и Пруссия, где их численность превышала 1,5 %. В Речи Посполитой дворяне составляли более 8 % населения[2].
Потомственное (передаваемое по наследству) дворянство приобреталось четырьмя путями:
В 1722—1845 годах потомственное дворянство давалось, начиная: на военной службе — с XIV класса, на гражданской службе — с VIII класса Табели о рангах и при награждении любым орденом Российской империи.
С 1845 года из-за обесценивания чинов, вызванного тем, что повышение давалось не за достоинства, а за выслугу лет, была повышена планка вступления в дворянство: для военных — до VIII класса (чин майора) и для гражданских чиновников — до V класса (статского советника), за награждение орденами: Святого Георгия и Святого Владимира любой степени и первыми степенями орденов Святой Анны и Святого Станислава. В период 1856—1917 годов дворянство давалось дослужившимся до чина армейского полковника или флотского капитана 1 ранга (VI класс) и действительного статского советника (IV класс). Таким образом, с середины XIX века главным путём получения дворянства стало получение ордена. Чаще всего дворянство приносил орден Святого Владимира 4-й степени, который массово жаловался гражданским чиновникам VII класса по выслуге лет, а также за благотворительные пожертвования. С 1900 года потомственное дворянство по ордену Святого Владимира можно было получить только начиная с 3-й степени. В это же время стало труднее получить чиновникам продвижение в IV класс (требовалось не менее 5 лет прослужить в V классе, имея при этом должность, соответствующую этому рангу и общий срок службы в классных чинах не менее 20 лет).
Долгое время позволительно было ходатайствовать о пожаловании потомственного дворянства в том случае, если отец и дед ходатая имели личное дворянство, выслужив его в обер-офицерских чинах. Право приобретения потомственного дворянства потомками личных дворян и именитых граждан сохранялось до начала XX века. Статья закона о получении потомственного дворянства сыном по достижении совершеннолетия и вступлении на службу в случае, если его дед и отец состояли «беспорочно» на службе в чинах, приносивших личное дворянство, не менее 20 лет каждый, была отменена Указом 28 мая 1900 года. В Законах о состояниях 1899 года издания отсутствовало ранее действовавшее положение, что в случае если именитые граждане — дед и отец — «именитость беспорочно сохраняли», то их старший внук мог просить потомственное дворянство при условии его беспорочной службы и достижения 30-летнего возраста.
К 1917 году в Российской империи было около 1 300 000 человек потомственных дворян, что составляло менее 1 % населения.
Особое положение занимали личные дворяне, появившиеся одновременно с Табелью о рангах.
Личное дворянство приобреталось:
Личное дворянство передавалось браком от мужа к жене, но не сообщалось детям и потомству. Правами личного дворянства пользовались вдовы не принадлежавших к потомственному дворянству священнослужителей православного и армяно-грегорианского исповедания. Наибольшее количество личных дворян было среди офицеров среднего звена и чиновников. По оценкам 1858 года, общее число личных дворян и чиновников не дворян (имевших низшие классные чины по Табели о рангах, а также мелких канцелярских служащих), также входивших в эту группу, включая жен и несовершеннолетних детей, составляло 276 809 человек, а по переписи 1897 года уже 486 963 человека.
Н. М. Коркунов отмечал в 1909 году[4]:
Нельзя не обратить при этом внимания на чрезвычайную облегченность достижения дворянства для лиц, получивших высшее образование, особенно ученые степени, и для лиц, служащих по ученому и учебному ведомствам. Высшее образование даёт право на производство прямо в чины XII, X или IX класса; ученая степень доктора даже право на чин VIII класса. Пользующиеся правами учебной службы утверждаются в чинах прямо по классу должности и могут быть производимы двумя чинами выше класса должности. Таким образом, можно сказать, что у нас делается дворянином каждый, получивший высшее образование и сколько-нибудь послуживший родине. Правда, до последнего времени это несколько ограничивалось тем, что получение чинов и орденов соединяется только с государственной службой. Образованный земский деятель, поэтому, никак не мог сделаться дворянином. Но теперь это ограничение отпало. Земское положение 1890 г. предоставило права государственной службы и членам земских управ. Благодаря этому, кандидат университета, прослуживший хотя бы одно трёхлетие членом земской управы, получает чин IX класса и с ним личное дворянство. Даже члены земских управ из лиц, не пользующихся правом поступления на государственную службу, по выслуге трёх трёхлетий, могут быть представляемы губернатором к производству в первый классный чин.
Потомственное дворянство передавалось по наследству и в результате брака по мужской линии. Каждый дворянин сообщал своё дворянское достоинство жене и детям. Женщина же дворянка, выходя замуж за представителя другого сословия, не могла передать права дворянства мужу и детям, но сама оставалась дворянкой.
Распространение дворянского достоинства на детей, рождённых до пожалования дворянства, зависело от «высочайшего благоусмотрения». Вопрос о детях, рождённых до получения их отцами чина или ордена, дававших право потомственного дворянства, решался по-разному. Высочайше утверждённым мнением Государственного совета от 5 марта 1874 года ограничения, касавшиеся детей, рождённых в податном состоянии, включая и рождённых в нижнем воинском и рабочем звании, были отменены.
Пожалование дворянством и титулами Российской империи было продолжено и после Октябрьской революции главами Российского Императорского Дома в эмиграции.
Дворянство обладало следующими привилегиями:
Каждый потомственный дворянин записывался в родословную книгу той губернии, где имел недвижимую собственность. По Высочайшему указу от 28 мая 1900 года внесение безземельных дворян в губернские родословные книги было предоставлено собранию предводителей и депутатов дворянства. При этом не имевшие недвижимости вносились в книгу той губернии, где имением владели их предки.
Получившие дворянство непосредственно через чин или пожалование орденом вносились в книгу той губернии, куда они пожелают, даже если не имели там никакого имения. Это положение существовало до Указа от 6 июня 1904 года «О порядке ведения родословных книг для дворян, не записанных в родословные книги в губерниях», по которому на герольдмейстера возлагалось ведение общей для всей империи родословной книги, куда стали вписывать дворян, не владевших недвижимостью или владевших ею в губерниях, где не было дворянских учреждений, а также приобретших права потомственного дворянства евреев, не подлежавших на основании Указа от 28 мая 1900 года внесению в губернские дворянские родословные книги.
Личные дворяне в родословную книгу не вносились. С 1854 года они, наравне с почётными гражданами, записывались в пятую часть городской обывательской книги.
Дворяне имели право ношения шпаги. Общим для всех дворян был титул «ваше благородие». Имелись также родовые титулы дворянства — баронские (барон), графские и княжеские (ваше сиятельство), а также другие титулы. Если служившие дворяне имели титулы и мундиры, соответствовавшие их чинам гражданского или военного ведомства, то неслужилый дворянин сохранял право носить мундир той губернии, где имел поместье или был записан, а также право «по прозвании своем писаться как помещиком его поместий, так и вотчинником родовых, наследственных и жалованных его вотчин».
Одной из привилегий, принадлежавшей исключительно потомственным дворянам, было право иметь родовой герб.[5] Гербы утверждались для каждого дворянского рода высочайшей властью и затем оставались навсегда (изменения могли вноситься лишь по особому высочайшему повелению). Общий гербовник дворянских родов Российской империи был создан ещё Указом от 20 (31) января 1797 года.[6] Он составлялся Департаментом герольдии и содержал рисунки и описания гербов каждого рода.
Рядом узаконений с 21 апреля 1785 года по 17 апреля 1863 года потомственные, личные, иностранные дворяне не могли подвергаться телесным наказаниям как по суду, так и во время содержания под стражей. Однако в результате постепенного освобождения от телесных наказаний других слоёв населения эта привилегия дворян в пореформенный период перестала быть привилегией.
В Законах о состояниях 1876 года издания содержалась статья об освобождении дворян от личных податей. Однако в связи с отменой подушной подати по Закону от 14 мая 1883 года эта статья оказалась ненужной и в издании 1899 года уже отсутствовала.
Особенности российского законодательства (в частности принцип раздельности имущества супругов) привели к тому, что русские дворянки отличались по своему статусу от женщин благородного сословия Западной Европы и Америки (см. Coverture). В частности они обладали широкой правоспособностью — могли покупать и продавать землю, вступать в деловые отношения с другими помещиками даже будучи замужем[7]. Исследователи считают, что данный юридический принцип сформировался в Средневековье, так что уже женщины Новгородской и Московской Руси участвовали в разнообразных финансовых сделках, закладывали имения, составляли завещание и сами выбирали своих наследников[8][9]. Власть тщательно следила за тем, чтобы имущественные права благородных женщин охранялись, к примеру, в XVII веке Боярская дума выпустила три указа запрещавшие мужчинам продавать родовые земли своих жен без согласия последних и запрещавшие силой получать такое согласие. Таким образом, по словам французского исследователя М. Ламарша, "к концу XVII столетия неприкосновенность земель замужних женщин уже представляла собой освященный временем принцип русского имущественного права"[10]. В XVIII веке было принято несколько указов (от 1715 и 1753 гг.) которые полностью запрещали супругам вмешиваться в финансовые дела друг друга[11][12]. В Своде законов Российской империи, изданном в 1832 году, было указано, что никакое имущество жены не может стать собственностью мужа "независимо от способа и времени его приобретения"[13]. Вместо этого, супруги могли вступать друг с другом в отношения купли-продажи, передачи имущества по дарственной и др.[14] Также законом признавалась раздельность обязательственных прав супругов, подчеркивалась свобода одного из них от долгов и обязательств, принятых другим [15][16]. К концу XVIII века около трети земельных владений в Росcии принадлежали женщинам[17]. Все эти факторы также приводили к широкому развитию женского предпринимательства в России[15][18].
Подобные практики удивляли иностранцев, проживавших в России. Британская путешественница и близкая подруга Екатерины Дашковой Марта Вильмот, прожившая несколько лет в России, вспоминала в своих мемуарах, с каким удивлением она слышала, как во время балов и светских приёмов молодые дворянки начинали обсуждать между собой сделки по продаже земли и крепостных крестьян. Она отмечала что подобное поведение невозможно для британского общества[19]. Всё это приводило к представлениям о России, как о стране "женственных мужчин" и "мужественных женщин". Также иностранцев проживавших в России удивлял контраст между деспотической формой правления и излишне свободными нравами в обществе. Так, одна из них писала в 1806 г. своей сестре
Следует тебе знать, что каждая женщина имеет право на свое состояние совершенно независимо от мужа, а он так же независим от своей жены. Поэтому брак не является союзом ради каких-либо выгод… Это придает некий любопытный оттенок разговорам русских матрон, которые смиренной англичанке кажутся проявлением поразительной независимости при деспотическом правлении
Martha Wilmot, Katherine Wilmot. The Russian journals of Martha and Catherine Wilmot: being an account by two Irish ladies of their adventures in Russia as guests of the celebrated Princess Daschkaw, containing vivid descriptions of contemporary court life and society, and lively anecdotes of many interesting historical characters, 1803-1808. — New Yourk: Arno Press, 1973. — С. 271.The full & entire dominion which Russian Women have over their own fortunes gives them a very remarkable degree of liberty & a degree of independence of their Husbands unknown in England
![]() |
Фото на Викискладе |
---|
Данная страница на сайте WikiSort.ru содержит текст со страницы сайта "Википедия".
Если Вы хотите её отредактировать, то можете сделать это на странице редактирования в Википедии.
Если сделанные Вами правки не будут кем-нибудь удалены, то через несколько дней они появятся на сайте WikiSort.ru .