WikiSort.ru - Не сортированное

Михаил Михайлович Пришвин
Дата рождения	23 января (4 февраля) 1873[1][2]
Место рождения	село Хрущёво-Лёвшино, Елецкий уезд, Орловская губерния, Российская империя
Дата смерти	16 января 1954(1954-01-16)[3][4][…] (80 лет)
Место смерти	Москва, СССР[3][1]
Гражданство (подданство)	Российская империя  СССР
Род деятельности	прозаик, публицист
Годы творчества	1905—1954
Направление	в художественном творчестве поэтическая география, в дневниках — осмысление происходящего в стране в первой половине XX века.
Жанр	рассказ, поэма, роман, дневник
Язык произведений	русский[4]
Награды
Произведения на сайте Lib.ru
Произведения в Викитеке
Файлы на Викискладе
Цитаты в Викицитатнике

Михаи́л Миха́йлович При́швин (23 января (4 февраля) 1873 года, Хрущево-Левшино, Соловьёвская волость, Елецкий уезд, Орловская губерния, Российская империя — 16 января 1954, Москва, СССР) — русский писатель, прозаик и публицист. В своём творчестве исследовал важнейшие вопросы человеческого бытия, размышляя о смысле жизни, религии, взаимоотношениях мужчины и женщины, о связи человека с природой. Своё место в литературе Пришвин определил так: «Розанов — послесловие русской литературы, я — бесплатное приложение. И всё…»^[5]

Биография

Михаил Михайлович Пришвин родился 4 февраля (23 января) 1873 года в родовом имении Хрущёво-Лёвшино, которое в своё время было куплено его дедом, елецким купцом первой гильдии Дмитрием Ивановичем Пришвиным. В семье было пятеро детей: Александр, Николай, Сергей, Лидия и Михаил.

Мать — Мария Ивановна (1842—1914, урождённая Игнатова). Отец будущего писателя Михаил Дмитриевич Пришвин после семейного раздела получил во владение имение Констандылово и денежные средства; водил орловских рысаков, выигрывал призы на конных скачках, занимался садоводством и цветами, был страстным охотником.

Отец, проигравшись в карты, в погашение долга продал конный завод и заложил имение. Он умер, разбитый параличом. В романе «Кощеева цепь» Пришвин рассказывает, как здоровой рукой отец нарисовал ему «голубых бобров» — символ мечты, которой он не смог достичь. Матери будущего писателя, Марии Ивановне, происходившей из старообрядческого рода Игнатовых и оставшейся после смерти мужа с пятью детьми на руках и с имением, заложенным по двойной закладной, удалось выправить положение и дать детям достойное образование.

В 1882 году Михаила отдали учиться в начальную деревенскую школу, в 1883 году он был принят в первый класс Елецкой классической гимназии, где за 6 лет учёбы дошёл только до четвёртого класса. Вступив в конфликт с учителем географии (В. В. Розановым), был отчислен из гимназии «за дерзость учителю» с белым билетом. Братья Михаила учились успешно и получили образование: старший, Николай, стал акцизным чиновником, Александр и Сергей — врачами. В дальнейшем М. Пришвин, проживая в Тюмени у своего дяди — купца И. И. Игнатова, владельца Жабынского судостроительного завода, вполне показал умение учиться^[6].

В 1893 году после окончания Тюменского Александровского реального училища, не поддавшись уговорам бездетного дяди унаследовать его дело, уезжает в Елабугу и сдаёт там экстерном экзамены за полный курс классической гимназии. Осенью того же года поступил на химико-агрономическое отделение химического факультета Рижского политехникума. 13 сентября 1893 года вступил в русскую студенческую корпорацию Fraternitas Arctica и до своего отчисления был её коммильтоном. Летом 1896 года, нуждаясь в деньгах, решил подработать на летних каникулах и выехал вместе со студентами-химиками на Кавказ для борьбы с вредителем виноградников — филлоксерой, занесённой в Россию из Европы. На целый месяц будущий писатель попадает в среду бурных дискуссий между народниками и марксистами. Вернувшись в Ригу, Пришвин начинает участвовать в деятельности одного из марксистских студенческих кружков, организованных В. Д. Ульрихом. За связь с социал-демократической организацией, увлечение марксизмом, перевод книги А. Бебеля «Женщина и социализм» в 1897 году Пришвина арестовывают и помещают в Лифляндскую губернскую тюрьму, где он пробыл полгода. Затем около полугода просидел в одиночной камере Митавской тюрьмы. Следствие по его делу вёл товарищ прокурора Грусевич. По суду Пришвина приговорили к году тюремного заключения с последующей высылкой на родину. Предварительное лишение свободы было зачтено, и Пришвин вернулся в Хрущёво под гласный надзор полиции с запретом проживать в крупных городах империи.

В июле 1898 года подал прошение на имя директора Рижского политехнического института. В январе 1899 года получил категорический отказ, подтверждённый департаментом полиции. В 1900 году, уступив настояниям матери, уехал учиться в Германию. После нескольких месяцев занятий в Лейпцигской торговой школе переходит в университет, куда его зачислили с 18 апреля 1901 года. В течение летнего семестра слушает лекции Геккеля в Йенском университете. Увлечённо читает книги по философии: «Пролегомены» Канта, «Этюды» Спинозы, «По ту сторону добра и зла» Фридриха Ницше и особенно «Так говорил Заратустра». С увлечением занимается в лаборатории физикохимика и философа В. Д. Оствальда, будущего Нобелевского лауреата. Весной 1902 года получил диплом инженера-землеустроителя и вернулся на родину. Устраивается помощником В. И. Филипьева, учёного-лесовода, составлявшего лесную энциклопедию.

В 1902 году работает агрономом на хуторе графа Бобринского, хуторе Балахонском в Богородицком уезде Тульской губернии. В 1904 году работает в вегетационной лаборатории Д. Н. Прянишникова в Петровской (ныне — Тимирязевской) академии. С 1905 года работал агрономом на опытной сельскохозяйственной станции «Заполье» (посёлок Володарское) и «Черепенецкий монастырь», сотрудничал в журнале «Опытная агрономия». написал несколько книг и статей по агрономии: брошюру «Как удобрять поля и луга», «О разведении раков», монографию «Картофель в огородной и полевой культуре» объёмом 300 страниц, вышедшую в Петербурге в 1908 году.

После увольнения в 1905 году с опытной станции начинает работать корреспондентом в газетах «Русские ведомости», «Речь», «Утро России» и других.

В детском журнале «Родничок» в 11-м и 12-м номерах за 1906 год был напечатан первый рассказ 33-летнего Пришвина под названием «Сашок», в котором возникают темы, которым он будет привержен всю жизнь: единство неповторимо прекрасной природы и человека.

В 1907 году становится корреспондентом газеты «Русские ведомости», одним из редакторов которого был его двоюродный брат И. Н. Игнатов.

Оставив свою профессию агронома, стал корреспондентом различных газет. Увлечение этнографией и фольклором привело к решению путешествовать по европейскому Северу. Несколько месяцев Пришвин провёл в Выговском крае (окрестности Выгозера в Поморье). Тридцать восемь народных сказок, записанных им тогда, вошли в сборник этнографа Н. Е. Ончукова «Северные сказки».

В мае 1907 года Пришвин по Сухоне и Северной Двине отправился в Архангельск. Затем он объехал берег Белого моря до Кандалакши, пересёк Кольский полуостров, побывал на Соловецких островах и в июле морем вернулся в Архангельск. После этого писатель на рыбацком судне отправился в путешествие по Северному Ледовитому океану и, побывав за Каниным Носом, приехал на Мурман, где остановился в одном из рыбацких становищ. Затем на пароходе он уехал в Норвегию и, обогнув Скандинавский полуостров, вернулся в Санкт-Петербург. На основе впечатлений от путешествия в Олонецкую губернию Пришвиным была создана в 1907 году книга очерков «В краю непуганых птиц (Очерки Выговского края)», за которую он был награждён серебряной медалью Русского географического общества. В путешествии по Русскому Северу Пришвин знакомился с бытом и речью северян, записывал сказы, передавая их в своеобразной форме путевых очерков («За волшебным колобком», 1908).

Став известным в литературных кругах, сблизился с Ремизовым и Мережковским, а также с М. Горьким и А. Н. Толстым.

В 1908 году по результатам путешествия в Заволжье была написана книга «У стен града невидимого».

В октябре 1909 года становится действительным членом Санкт-Петербургского религиозно-философского общества^[7]

Очерки «Адам и Ева» и «Чёрный араб» были написаны после поездки по Крыму и Казахстану. Максим Горький содействовал появлению первого собрания сочинений Пришвина в 1912—1914 годах.

В годы Первой мировой войны был военным корреспондентом, печатал свои очерки в различных газетах. Дважды побывал на фронте: с 24 сентября по 18 октября 1914 года и с 15 февраля по 15 марта 1915 года.

В 1915 году навещал Горького в Нейвале (ныне — пос. Горьковское Выборгского района).

С осени 1917 года до весны 1918 года Пришвин был членом редакции газеты партии эсеров «Воля народа», публиковал в ней антибольшевистские статьи. 31 декабря 1917 года в газете «Воля народа» был напечатан очерк Пришвина о Ленине под красноречивым названием «Убивец!», в котором автор не только характеризует Ленина, но и, главное, освещает два ключевых момента Октябрьской социалистической революции. Во-первых, приводит множество негативных оценок происходящему разными сословиями, разрушая стереотип о якобы всенародной поддержке революции. Во-вторых, Пришвин раскрывает интеллигентско-дворянский, верхушечный характер большевистского переворота как авантюры, за которую его будет судить избранное народом Учредительное собрание^[8]. 2 января 1918 г. писатель был арестован и до 17 января 1918 года находился в пересыльной тюрьме. Антибольшевистская позиция Пришвина свидетельствует о его личном гражданском мужестве. Он обнаруживает в большевизме те же методы насилия над народом, что и при царизме: «Можно теперь сказать так: старая государственная власть была делом зверя во имя Божие, новая власть является делом того же зверя во имя Человека. Насилие над обществом совершается в одинаковой мере, только меняются принципы, имена: на скрижал было написано слово „Бог“, теперь „Человек“.»^[9]

Пришвин вступил в полемику с А. Блоком по поводу примирения творческой интеллигенции с большевиками (последний выступил на стороне Советской власти). Спасаясь от повторного ареста, писатель в апреле 1918 года покинул Петроград и в унаследованном от матери небольшом имении под Ельцом занимался крестьянским трудом. Но осенью 1918 года имение было реквизировано по постановлению местного сельского Совета. После этого Пришвин работал библиотекарем в селе Рябинки, а затем учителем географии в бывшей Елецкой гимназии. Летом 1920 года писатель переехал на родину жены в Смоленскую губернию, где под городом Дорогобужем в селе Следово два года работал школьным учителем и одновременно работал в селе Алексино организатором Музея усадебного быта в бывшем имении купца Барышникова.

1919 год был труден для Пришвина. и в личном плане. К 1919 году умерли почти все его родные: брат Александр (1911), Сергей (1917), Николай (1919), мать Мария Ивановна (1914), сестра Лидия (1919).

В 1922 году Пришвин написал частично автобиографическую повесть «Мирская чаша» (первоначальное название — «Раб обезьяний»), но редактор журнала «Красная новь» А. Воронский отказался её печатать, откровенно сказав автору о невозможности провести такое сочинение через цензуру. Пришвин послал повесть на рецензию Л. Троцкому, в сопроводительном письме выразив надежду на то, что «советская власть должна иметь мужество дать существование целомудренно-эстетической повести, хотя бы она и колола глаза». Однако Троцкий ответил так: «Признаю за вещью крупные художественные достоинства, но с политической точки зрения она сплошь контрреволюционна». В итоге повесть была напечатана лишь почти через 60 лет^[10].

В 1923 году в московском издательстве «Круг» вышел первый сборник дореволюционных очерков писателя под общим названием «Чёрный араб».

В 1925 году вышел первый сборник рассказов для детей под названием «Матрёшка в картошке». Первая публикация в детском журнале «Мурзилка» состоялась в 1926 году — в 8-м номере был напечатан рассказ «Гаечки».

В конечном итоге Пришвин смирился с новой властью: по его мнению, колоссальные жертвы явились результатом чудовищного разгула низшего человеческого зла, что высвободила мировая война, но наступает время молодых, деятельных людей, дело которых — правое, хотя оно победит ещё очень не скоро.

Страстное увлечение охотой и краеведением (жил в Ельце, на Смоленщине, в Подмосковье) отразилось в написанной в 1920-е серии охотничьих и детских рассказов, которые впоследствии вошли в книгу «Календарь природы» (1935), прославившую его как повествователя о жизни природы, певца Средней России. В эти же годы он продолжал работать над автобиографическим романом «Кащеева цепь», начатый им в 1923 году, над которым трудился до последних дней.

В 1930-е годы он обучался автоделу на Горьковском автозаводе и приобрел фургон, на котором путешествовал по стране. Ласково называл фургон «Машенька». А в последние годы жизни имел автомобиль «Москвич-401», который установлен в его доме-музее.

В начале 1930-х годов Пришвин побывал на Дальнем Востоке, в результате появилась книга «Дорогие звери», послужившая основой для повести «Жень-шень» («Корень жизни», 1933). О путешествии по Костромской и Ярославской земле написано в повести «Неодетая весна». В 1933 году писатель снова посетил Соловецкий лагерь (очерк «Соловки») и Выговский край, где строили Беломорско-Балтийский канал. На основе впечатлений этой поездки им был создан роман-сказка «Осударева дорога».

На Первом съезде Союза писателей СССР (1934 год) был избран членом правления.

В мае—июне 1935 года М. М. Пришвин совершил ещё одно путешествие на Русский Север вместе с сыном Петром. Поездом писатель добрался из Москвы до Вологды и плыл на пароходах по Вологде, Сухоне и Северной Двине до Верхней Тоймы. От Верхней Тоймы на лошадях М. Пришвин добрался до верхнепинежских селений Керга и Согра, затем на вёсельной лодке достиг устья Илеши, на лодке-осиновке вверх по Илеше и её притоку Коде. Из верховьев Коды, пешком по дремучему лесу вместе с проводниками писатель пошёл искать «Берендееву чащу» — нетронутый топором лес, и нашёл его. Вернувшись в Усть-Илешу, Пришвин спустился по Пинеге до села Карпогоры, а затем на пароходе добрался до Архангельска. После этой поездки на свет появились книга очерков «Берендеева чаща» («Северный лес») и повесть-сказка «Корабельная чаща», над которой М. Пришвин работал в последние годы жизни. Писатель писал о сказочном лесе: «Лес там — сосна за триста лет, дерево к дереву, там стяга не вырубишь! И такие ровные деревья, и такие чистые! Одно дерево срубить нельзя, прислонится к другому, а не упадёт»^[11].

В своём дневнике в 1940-м году Пришвин высказывал симпатии Германии и Адольфу Гитлеру, видя в них врагов сложившегося в Европе неправильного порядка:

Немцы подошли к Сене. Мне почему-то приятно, а Разумнику неприятно, и Ляля тоже перешла на его сторону. Разумник потому за французов (мне кажется), что они теперь против нас, как в ту войну стоял за немцев — что они были против нас (хуже нас никого нет). А Ляля потому против немцев теперь, что они победители, и ей жалко французов. Я же, как взнузданный, стоял за Гитлера.

Ляля стоит, конечно, ни за то, ни за другое, потому что перемена в обществе может быть лишь через Бога. Меня же, при всем понимании Ляли, при всем сознании легкомыслия наших спорщиков, почему-то тянет к Гитлеру, и я чувствую даже, как от глупости своей у меня шевелятся уши, и все-таки радуюсь его победам и даже радуюсь, что СССР теперь вступает в границы старой России.

22 Июля. Я стою за победу Германии, потому что Германия это народ и государство в чистом виде и, значит, личность в своей сущности остается нетронутой, тогда как в Англии государство принимает во внимание личность, ограничиваемую возможностями современности. От этого, конечно, удобнее жить в Англии, но теперь вопрос идёт не об удобствах, а о самом составе личности, о явлении пророков, вещающих сквозь радио и гул самолетов. Я больше верю в появление таких личностей там, где личность целиком поглощена, а не 95 % + 5 % свободы: цельность — есть условие появления личности.

В современности у нас думают так, что немца нам не миновать: будем ему помогать, он превратит нас в колонию, пойдём против — он расколотит и своею рукою возьмёт.

Евреи и все присные им ненавидят кровно Гитлера, эта ненависть наполнила половину мира от Ротшильда до русского интеллигентного нищего, женатого на еврейке. С другой стороны, другая половина стала против евреев. Такая огромная ненависть не могла бы возникнуть к маленькому народцу, если бы он не являл собой какую-то определяющую весь наш строй силу: еврей стал знаменем капитала и кумиром демократов — интернациональный человек превратился в еврея. Весь человек раскололся на две половины — арийца и семита. Мы же стоим на острие независимого от расы коммунистического человека и чуть в одну сторону — мы с евреями; чуть в другую — с арийцами.

Победа в Греции сразу рассеяла легенду о конце Гитлера, и русские люди, то есть глупо-русские подняли головы. Как это ни странно, но глубочайшее всенародное сочувствие немцам есть своеобразное проявление русского патриотизма (в смысле призвания Рюрика).

Кажется, что борются два величайших народа, немцы и евреи, непосредственно-национальная сила жизни с силой практического интеллекта (Капитала).

А это и есть вопрос наш: симпатию к немцам нельзя высказывать: 1) потому что самые тёмные русские ждут немцев как освободителей от большевиков, 2) потому что некоторые исходят прямо от Нилуса, 3) почти никто не понимает движения русских к внутреннему немцу, то есть самим быть, как немцы, и этой силой закрепить свободу. Зрелище нынешней Франции есть живой пример незащищённой от разврата свободы.

20 декабря 1940 года Пришвин записывает в дневник:

Но чувствовать ненависть к личности еврея только за то, что он еврей — нелепица и признак неудачника. Напротив, русскому человеку нужно так себя ставить, чтобы еврей ему помогал. Для этого надо немного: надо не чувствовать себя неудачником.

— Пришвин. Дневники 1905-1947 гг. (Публикации 1991-2013 гг.)

В 1941 году Пришвин эвакуировался в деревню Усолье Ярославской области, где протестовал против вырубки леса вокруг деревни торфоразработчиками. В 1943 году писатель вернулся в Москву и выпустил в издательстве «Советский писатель» рассказы «Фацелия» и «Лесная капель». В 1945 году М. М. Пришвин написал сказку-быль «Кладовая солнца». В 1946 году писатель купил дом в деревне Дунино Звенигородского района Московской области, в котором жил в летний период 1946—1953 годах.

Почти все произведения Пришвина, опубликованные при жизни, посвящены описаниям собственных впечатлений от встреч с природой, описания эти отличаются необычайной красотой языка. Константин Паустовский называл его «певцом русской природы», Максим Горький говорил, что Пришвин обладал «совершенным умением придавать гибким сочетанием простых слов почти физическую ощутимость всему».

Сам Пришвин своей главной книгой считал «Дневники», которые он вёл в течение почти полувека (1905—1954) и объём которых в несколько раз больше самого полного, 8-томного собрания его сочинений. Опубликованные после отмены цензуры в 1980-х годах, они позволили по-другому взглянуть на М. М. Пришвина и на его творчество. Постоянная духовная работа, путь писателя к внутренней свободе подробно и ярко прослеживается в его богатых наблюдениями дневниках («Глаза земли», 1957; полностью опубликованные в 1990-х годах), где, в частности, дана картина процесса «раскрестьянивания» России и негативных явлений советской действительности; выражено гуманистическое стремление писателя утвердить «святость жизни» как высшую ценность.

Тем не менее, и по 8-томному изданию (1982—1986 гг.), где два тома целиком посвящены дневникам писателя, можно получить достаточное впечатление о напряжённой духовной работе писателя, его честным мнениям о современной ему жизни, размышления о смерти, о том, что останется после него на земле, о вечной жизни. Интересны и его записи времён войны, когда немцы были под Москвой, там, порой, писатель доходит до полного отчаяния, и говорит в сердцах, что «быстрее бы уж, всё лучше чем эта неопределённость», он записывает ужасные слухи, которые разносят деревенские бабы. Всё это есть в этом издании, несмотря на цензуру. М. М. Пришвин неоднократно называет себя коммунистом по своему мировоззрению, даже «первым настоящим коммунистом», и вполне искренне показывает, что вся его жизнь подвела его к этому пониманию высокого смысла коммунизма.

Художник света

Уже первую книгу — «В краю непуганых птиц» — Пришвин проиллюстрировал своими фотографиями, сделанными в 1907 году во время похода по Северу с помощью принадлежащего попутчику громоздкого фотоаппарата^[12][13][14].

В 1920-е годы писатель начал серьёзно изучать технику фотографирования, считая, что использование фотографий в тексте поможет дополнить авторский словесный образ авторским же зрительным образом: «К моему несовершенному словесному искусству я прибавлю фотографическое изобретательство»^[15]. В его дневнике появились записи о заказе в 1929 году в Германии карманного фотоаппарата Leica.

Пришвин писал: «Светопись, или как принято называть, фотография, тем отличается от больших искусств, что постоянно обрывает желанное, как невозможное и оставляет скромный намек на сложный, оставшийся в душе художника план, и ещё, самое главное, некоторую надежду на то, что когда-нибудь сама жизнь в своих изначальных истоках прекрасного будет „сфотографирована“ и достанется всем „мои видения реального мира“».

Писатель довёл до автоматизма все приёмы моментальной съёмки, записанные для памяти в дневнике:

надеть пенсне на шнурке — выдвинуть объектив — установить глубину резкости и выдержку («скорость») — настроить фокус «движением безымянного пальца» — взвести — сбросить пенсне и нажать спуск — надеть пенсне — записать условия съёмки и т. д.

Пришвин писал, что с тех пор, как завел фотокамеру, он стал «фотографически думать», называл себя «художником света» и до того увлекся охотой с камерой, что не мог дождаться когда наступит «опять светозарное утро». Работая над циклами «фотозаписей» «Паутинки», «Капли», «Почки», «Весна света» он делал снимки крупными планами при разных освещённости и ракурсах, сопровождая каждую фотографию комментариями. Оценивая получившиеся визуальные образы, Пришвин записал в дневнике 26 сентября 1930 года: «Конечно, настоящий фотограф снял бы лучше меня, но настоящему специалисту и в голову никогда не придет смотреть на то, что я снимаю: он это никогда не увидит».

Писатель не ограничивался съёмками на природе. В 1930 году он сделал серию фотоснимков об уничтожении колоколов Троице-Сергиевой лавры.

В ноябре 1930 года Пришвин заключил договор с издательством «Молодая гвардия» на книгу «Охота с камерой», в которой фотография должна была играть главную роль, и обратился в Наркомторг СССР с заявлением: «В виду того, что в настоящее время в общем порядке нельзя получить разрешение на ввоз фотокамеры из Германии, я обращаю Ваше внимание на особенное обстоятельство моей литературной работы в настоящее время и прошу сделать мне исключение в деле получения безвалютной лицензии на получение камеры… На мои фото-работы обратили внимание заграницей, и редакция Die Grüne Post, в охотничьем отделе которой я сотрудничаю, готова предоставить мне самый совершенный аппарат Лейка с тремя переменными объективами. В таком аппарате я тем более нуждаюсь, что мой аппарат от усиленной работы пришёл в совершенную негодность…» Разрешение было дано и 1 января 1931 года желанная камера с многочисленными принадлежностями была у Пришвина.

В годы войны Пришвин ходил по окрестным деревням, снимал детей и женщин для посылки фотографий на фронт мужьям и отцам.

Более четверти века Пришвин не расставался с фотоаппаратами. В архиве писателя сохранилось более двух тысяч негативов. В его мемориальном кабинете в Дунино — всё необходимое для домашней фотолаборатории: набор объективов, увеличитель, кюветы для проявителя и закрепителя, рамки для обрезки фотографий.

Знание и опыт фотоработы нашли своё отражение в некоторых сокровенных мыслях писателя, который писал в дневнике: «Наша республика похожа на фотографическую тёмную комнату, в которую не пропускают ни одного луча со стороны, а внутри всё освещено красным фонариком».

Пришвин не надеялся обнародовать при жизни большинство из своих снимков. Негативы хранились в отдельных конвертиках, склеенных писателем собственноручно из папиросной бумаги, в коробках из-под конфет и сигарет. После смерти писателя его вдова Валерия Дмитриевна сохранила негативы вместе с дневниками.

Последние полгода писатель был болен раком желудка^[16]. Скончался Михаил Михайлович Пришвин в 2 часа ночи 16 января 1954 года, в день знакомства со своей любимой. Похоронен на Введенском кладбище в Москве. Скульптор С. Т. Конёнков, друг Пришвина, в короткий срок создал надмогильный памятник, в котором заключена идея бессмертия писателя. Птица Сирин — символ счастья. «Каждая строчка Пришвина вечно будет дарить людям счастье». — так думал Конёнков, высекая из камня памятник.

Семья

Жил гражданским браком со смоленской крестьянкой Ефросиньей Павловной (1883—1953, урождённой Бадыкиной, в первом браке — Смогалёвой). Оформили брак через ЗАГС, когда сыновья сдали выпускные экзамены в школе. В дневниках Пришвин часто называл её Фросей или Павловной. Помимо её сына от первого брака Якова (погиб на фронте в 1919 году в Гражданскую войну), у них было ещё трое сыновей: Сергей (умер младенцем в 1905 году), Лев (1906—1957) — популярный беллетрист своего времени, писавший под псевдонимом Алпатов, участник литературной группы «Перевал», фотограф, Пётр (1909—1987) — охотовед, до 1949 года работал зоотехником в зверосовхозе «Пушкинский», автор мемуаров (изданы к 100-летию со дня его рождения, в 2009 году). Лев был женат на Галине Борисовне Фос. Дети — Лев Львович Пришвин, Елена Львовна Алпатова. У Петра от первого брака — сын Сергей, от второго — дочь Наталия Петровна Бирюкова.

В 1940 году 67-летний М. М. Пришвин женился на 41-летней Валерии Дмитриевне Лиорко (Лебедевой) (1899—1979). В 1924 году, уступив настойчивым просьбам матери, В. Д. Лиорко вышла замуж за Н. Н. Вознесенского, профессора Менделеевского института, намного старшего её. После смерти Вознесенского, в 1929 году обвенчалась с А. В. Лебедевым, с которым окончательно рассталась весной 1938 года. Прожила с писателем счастливо до его кончины. После смерти Пришвина работала с его архивами, написала о нём несколько книг^[17], многие годы возглавляла музей Пришвина.

Музыка в жизни Пришвина

Писатель с детства был очень музыкален и в юности играл на мандолине. «По моему, — писал Пришвин, — гений человека не огонь похитил с неба, а музыку и направил её вначале к облегчению труда, а потом и самый труд, на который распространяется музыкальный ритм, сделал через это наслаждением.»

В начале ХХ века студент философского факультета Лейпцигского университета Михаил Пришвин пережил сильнейшее увлечение музыкой композитора Рихарда Вагнера. Опера «Тангейзер» настолько потрясла молодого Пришвина титанической борьбой страсти и самоотречения, что за два года он прослушал её 37 раз!

Среди музыкантов у Пришвина было много истинных друзей и почитателей. Ф. И. Шаляпин 12 апреля 1912 года писал Максиму Горькому: «Хорошо пахнет русская песенка-то, ой, как хорошо, да и цвет (если можно так сказать) у неё — тёплый, яркий и неувядаемый. И Пришвин-то!..Как писано „Озеро крутоярое“, а? — захлёбывался! Чудесно!». Сам писатель несколько раз встречался с великим певцом. Особенно ему запомнилась встреча с Шаляпиным в ночь под Новый 1915 год. «Горький спросил меня после, какое моё впечатление от Шаляпина, — вспоминал Пришвин. — Я ответил, что бога видел, нашего какого-то, может быть, полевого или лесного, но подлинного русского бога.». Пришвин часто вспоминал Фёдора Шаляпина. 13 апреля 1953 года он записал в дневнике: «Передавали Шаляпина по скверным пластинкам, но я всё-таки о нём то самое, что думаю всегда. Он мне является чудом, утверждающим мою любовь в родине и веру в себя.»

В 1930-х годах, поселившись в Москве, Пришвин вновь получает возможность приобщиться к классической музыке. Он слушает в консерватории Брамса, Вагнера, Шопена, Листа и особенно Бетховена. Он пишет: «Начинаю чаще и чаще уходить в музыку: вот область, куда можно уходить, уезжать, путешествовать там без ограничений от грубого вмешательства нового в старое.» В Дневниках за 4 ноября 1943 года есть такая запись: «На 8-й симфонии Шостаковича…Сам Шостакович маленький человечек, издали, будто гимназист 6 класса, капризное дитя современности, вместивший в себя весь ад жизни с мечтой о выходе в рай. Но то ли будет, когда люди пробудятся! Публике, кажется, симфония не очень понравилась, может быть, ещё не разобралась и была в недоумении.»

В 1949 году в квартире писателя в Лаврушинском переулке появился великолепный рояль фирмы Исбах, который приобрёл писатель для своей жены Валерии Дмитриевны. На нём часто играл замечательный дирижёр Евгений Мравинский. С Е. А. Мравинским у М. М. Пришвина была настоящая дружба. Приезжая в Москву, Мравинский обязательно заходил к писателю в гости. Сам же Пришвин не посещал концерты друга, только если был болен. В своё последнее посещение накануне смерти писателя Мравинский не играл на рояле, а вместе со свои другом слушал его голос, записанный на пластинке.

Награды

• орден Трудового Красного Знамени (05.02.1943)
• орден «Знак Почёта» (31.01.1939)

Память

В честь писателя названы:

• астероид (9539) Пришвин, открытый астрономом Людмилой Карачкиной в Крымской Астрофизической Обсерватории 21 октября 1982 года;
• пик Пришвина (43°46,35′ с. ш. 40°15′ в. д. ^HGЯOL) высотой 2782 м в отрогах Главного Кавказского хребта и близлежащее горное озеро;
• мыс Пришвина на восточной оконечности острова Итуруп в Курильской гряде;
• улицы Пришвина в Москве (1974), Донецке, Киеве, Липецке, Ельце, Орле, Кривом Роге (1950-е годы), Тюмени (2002), Усть-Куте, Петрозаводске, Переяславле-Залесском.
• Школе МБОУ СШ № 1 в городе Ельце присвоено имя М. М. Пришвина (школа находится в здании гимназии, в которой будущий писатель учился).
• В конце 1970-х годов один из контейнеровозов Дальневосточного морского пароходства носил имя М. М. Пришвина.
• 4 февраля 2015 года, в день рождения писателя, в парке «Скитские пруды» города Сергиева Посада был открыт посвящённый ему памятник^[18].
• 2 сентября 1981 года решением Совета министров РСФСР имя М. М. Пришвина было присвоено Орловской областной детской библиотеке.
• Областная литературная премия имени Михаила Пришвина. Учреждена в 2004 году с целью поощрения литературного творчества граждан Подмосковья (постановление от 04.03.2004 № 30-ПГ «Об учреждении областной литературной премии имени М. М. Пришвина»).

• 
  Могила Пришвина на Введенском кладбище Москвы.
• 
  Плита на могиле Пришвина на Введенском кладбище Москвы.

Интересные факты

В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена. Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 17 февраля 2019 года.

• В годы Великой Отечественной войны научился у своей тёщи вязать шерстяные носки.
• Был самым старым шофёром в Московской области.
• За годы жизни у писателя было пять автомобилей.
• До конца жизни Пришвин произносил букву «г» мягко, по-Елецки.
• Уже немолодым бросил курить, заключив устный «договор» с табаком.

Библиография

• Пришвин М. М. Собрание сочинений. Т. 1—3. СПб.: Знание, 1912—1914
• Пришвин М. М. Колобок: [По крайнему северу России и Норвегии] / Рисунки А. Могилевского. — М.: Л. Д. Френкель, 1923. — 256 с.
• Пришвин М. М. Собрание сочинений. Т. 1—4. М.: Гослитиздат, 1935—1939
• Пришвин М. М. Избранные произведения в двух томах. М.: Гослитиздат, 1951—1952
• Пришвин М. М. Собрание сочинений в 6 томах. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1956
• Пришвин М. М. Собрание сочинений в восьми томах. М.: Художественная литература, 1982—1986.

Экранизации^[19]

• 1935 — «Хижина старого Лувена» (фильм не сохранился)
• 1978 — «Ветер странствий»

Примечания

Литература

• Пахомова М. Ф. Пришвин и Карелия. — Петрозаводск, 1960.
• Григорьев С. В. Биографический словарь. Естествознание и техника в Карелии. — Петрозаводск: Карелия, 1973. — С. 188—189. — 269 с. — 1000 экз.
• Пришвина В. Д. Наш дом / Худож. В. Павлюк. — Изд. 2-е, перераб. — М.: Молодая гвардия, 1980. — 336, [16] с. — 100 000 экз.
• Варламов А. Н. Пришвин — М.: Молодая гвардия, 2008. — 548 с.
• Визгин В. П. Пришвин и философия. — М.—СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2016. — 240 с. — ISBN 978-5-98712-612-7

Ссылки

	М.М. Пришвин в Викицитатнике
	М.М. Пришвин в Викитеке
	М.М. Пришвин на Викискладе
	М.М. Пришвин в Викиновостях

• Пришвин, Михаил Михайлович в библиотеке Максима Мошкова
• Пришвин Михаил Михайлович — о творчестве писателя
• Сайт музея-усадьбы М. М. Пришвина в Дунино, посвящённый как творчеству писателя, так и самой усадьбе
• Елецкие страницы биографии М. Пришвина
• Константин Паустовский. Михаил Пришвин // «Золотая роза»
• Я расту из земли…Памятные места