Топонимические легенды — жанр устной народной несказочной прозы, изначально имеющий установку на достоверность, и объясняющий происхождение названий населённых пунктов или других географических объектов, а также храмов, монастырей и достопримечательностей[1][2]. Данный жанр является ярким примером «народной этимологии», благодаря чему имеет немалую популярность в среде людей, далёких от понимания основ ономастики и топонимики.
Изначально топонимические легенды имели перед собой цель передачи познавательных знаний, что обусловлено, прежде всего, тем, что долгое время исторические и научные сведения, связанные с передачей знаний, умений и навыков, передавались устно, в связи с неграмотностью населения. Главной функцией данных легенд являлась именно познавательная функция, в отличие от функций сказки, выполняющей развлекательную роль.
На территории Русского Севера и в средней полосе современной России топонимические легенды возникали по причине расселения славян, которые на новых территориях сталкивались с различными оседлыми племенами, чаще всего, с финно-уграми. Данная местность уже имела своё, финно-угорское, местное, название. Среди русских и финно-угров проходила естественная ассимиляция, в связи с чем возникала необходимость адаптации непонятных для их потомков топонимов. При этом для новых поселенцев открывалась большая возможность для мифотворчества. В связи с этим местные жители «порождают» различные предания, наделяют своей трактовкой те или иные названия, для того чтобы объяснить непонятные иноязычные топонимы.
Топонимические легенды распространены по всему миру и касаются, прежде всего, тех географических объектов, точное время, дата основания и топоним которых либо до конца не выяснены, либо объяснены уже в эпоху развития топонимической и исторической науки. Например на Руси известными топонимическими легендами являются предания о Ярославе Мудром и убитом им медведе, что, якобы, повлияло на название города Ярославль (элементы этой легенды официально присутствуют на гербе города в виде медведя с секирой на плече) и предание о братьях Кие, Щеке и Хориве и сестре их Лыбеди, как легендарных основателях Киева.
Кроме России, известной топонимической легендой является предание о Ромуле и Реме, вскорменных волчицей на холме, на котором и был основан впоследствии город, названный в честь одного из братьев Римом (лат. Roma).
Топонимические легенды часто прикреплены к определённым событиям или лицам, а тем самым и к историческим периодам, что позволяет отслеживать исторические события, поскольку, во многих случаях, они возникали именно в результате народного переосмысления тех или иных исторических событий. Например в древних русских преданиях есть рассказы о расселении славянских племен, об их названиях, об основании городов.
Несмотря на то, что топонимические легенды чаще всего представляют интерес только для фольклористов, не имея под собой никаких исторических оснований, в некоторых случаях они бывают полезны. Так, многочисленные топонимические легенды о панах — память о нашествиях поляков во времена Смутного времени в сочетании с топонимами Панские горы, Панские холмы, Панский ручей (болото, озеро), поле Панское и т. п. позволяют усомниться в довольно распространенной не только среди археологов, но и среди лингвистов версии, что русское диалектное пан, панок, имеющее богатую полисемию, в значении ‘курган’ связано с финским раnnа, вепсским panda ‘положить’ [см.: Ткаченко, 1985, 143, со ссылкой на Е. И. Горюнову, Ю. Мягистэ и В. Пименова]
Чаще всего топонимические легенды и предания являются ярчайшим примером «народной этимологии», которая, в свою очередь, является частью общеязыковой картины мира и формирует отношение человека к окружающей его действительности. В данных легендах отражается менталитет населения, проживающего в регионе, особенности местного географического пространства, отражение особенностей языка, спроецированных в коллективном и индивидуальном сознании. Наиболее важными факторами, организующими структуру данных легенд, являются бытийные ценности и хозяйственная деятельность, а также характер ландшафта.
Исследование топонимических преданий позволяет лучше изучить языковую картину мира, особенности жизни, быта первопоселенцев. Топонимические легенды, являясь продуктом народного сознания, отражают все стороны духовной и материальной жизни человека. Кроме того в данных легендах и преданиях, как и в других проявлениях духовной культуры человека, а именно в фольклоре, обрядах, заговорах, народных верованиях, отражается своеобразие народа и его менталитет.
Топонимические легенды, по своей структуре, представляют собой вид небольших «повестей» или рассказов с крайне неустойчивым (в отличие от сказок) текстом и свободной формой. Неустойчивость текста данных легенд обусловливает собой значительную импровизацию, которая, в свою очередь, ведет обратно к неустойчивости текста, делая эти явления взаимозависимыми. С этим связана и возможность наложения эпизодов и мотивов различных легенд. У легенд отсутствуют сказочные начальные и конечные «формулы»: «Жили-были…», «За тридевять земель…», «Жили долго и счастливо…», они рассказываются «своими» словами и имеют свободную, разговорную форму, являясь, по сути более сюжетным жанром, нежели сказки.
Свободная форма этих легенд прежде всего характеризуется тем, что эпизоды и мотивы, в отличие, например, от сказочного твердого порядка чередования, могут более раскрепощённо следовать друг за другом.
Однако сюжеты легенд не развернуты в сложное повествование, как в сказке, а малоэпизодны, часто даже одноэпизодны. В первом случае связь эпизодов образует развитие действия, во втором — в центре рассказа один эпизод. Сюжетность подчеркивается развязкой: «С тех пор так и пошло…», «Так и назвали…», после чего следует результат событий (топоним).
Событиям, о которых повествуется в легендах, приписывается достоверность. Рассказчик и слушатель обычно верили в действительность того, о чём рассказывалось.
Однако топонимические предания ни в коем случае нельзя рассматривать как сколько-нибудь достоверную информацию о происхождении того или иного названия. Первоначально топоним никак не связан с представлениями о сверхъестественном или фантастичном, однако интерпретация его внутренней формы приводит к появлению фольклорного топонимического предания, при этом соответствующая тополексема, инициировавшая фольклорное произведение, становится его структурным элементом.
Топонимические легенды по их характеру можно разделить на три группы:
Легенды имеют вид коротких повестей и, чаще всего, строятся по нескольким моделям (с некоторыми вариациями).
Также топонимические легенды можно разделить на циклы.
Персонажами данных легенд чаще всего выступают:
Топонимические предания и легенды встречаются достаточно часто, поэтому нет смысла приводить их все в одном месте. Более подробные примеры собраны в литературе, посвящённой данной теме. Ниже, в качестве «иллюстраций» для наглядного примера указаны наиболее часто встречающиеся и широко известные примеры легенд по регионам России и некоторым странам бывшего СССР. Регионы указаны в алфавитном порядке, страны вынесены за алфавит.
Соломбала — ныне район г. Архангельска. Ранее — деревня на берегу Северной Двины. Название родственно современным финским словам suo (болото) и lampi (лужа) и, в приблизительном переводе с финно-угорских языков, означает — «болотистое место»[3].
Нижеуказанные легенды упоминает детский писатель Евгений Степанович Коковин в своей книге «Детство в Соломбале»
Пётр I устроил бал в Соломбале, тогда ещё безымянной деревне. Однако, расстроенный своей ссорой с фавориткой Анной Монс, сидел в сторонке, грустил и, на вопросы придворных, почему он не танцует, воскликнул: «Ах! Солон мне этот бал». Отсюда и пошло название Соломбала.
Петр I устроил в безымянной деревне недалеко от Архангельска бал, по случаю постройки первых кораблей для русского флота. Но так как деревенька была маленькой и грязной, то в грязь накидали соломы, чтобы танцующие на балу не поскальзывались. Так и назвали деревню — Соломбала[4][5].
Деревня Ворзогоры — сельский населённый пункт в Онежском районе Архангельской области России. Объединяет в себе две деревни — Яковлевку и Кондратьевку. Название происходит от корня «ворзо» из языка коми — «нетронутый лес». Соответственно Ворзогоры — лес на холмах[6]. Легенды о топониме обыгрываются по созвучию слова из коми «ворзо» с русским словом «вор»:
В древние времена жили тут два вора — Яков и Кондрат, да однажды так разругались, что каждый построил себе дом на своём холме.
Во времена Смуты отряды польских и русских «воровских людей», разграбив Онегу по всему течению, устроили здесь зимовку. Это удобное, единственное возвышенное место в округе, окружённое болотами, идеально подходило для данной цели. Проплывающие мимо суда подвергались нападению, что и вызвало появление такого названия[7].
Данную легенду в своей книге «Священное пространство Поонежья и Онежского Поморья» описывает архангельский писатель и поэт Василий Николаевич Матонин[8][9].
У Петра I, во время посещения деревень Яковлевки и Кондратьевки, в то время называвшимися Загоры, украли стремена, и он воскликнул: «Какие же это За-Горы, Это Вор За Горы!»[10]
Река Ворскла — гидроним (в несколько иной форме — Ворскол), упоминается ещё в летописях. Известный учёный-топонимист и ономаст В. А. Никонов высказывает предположение, что в названии присутствует иранско-осетинский корень -ворс- — белый. Окончание -ол или -кол встречается в названиях рек днепровско-донского междуречья (напр. Оскол). Происхождение названия от славянского въркати — издавать звук (то есть журчащая, ворчащая река) В. А. Никонов считает менее вероятным. В отличие от Никонова Макс Фасмер полностью ему противоположен.[11]
Со времен первого упоминания в Ипатьевской Летописи[12] название реки писалось неоднообразно и побывало в мужском и женском роде: Въръскла, Ворскола, Ворсклъ.
Существует мнение, что гидроним Ворскла образован от этнонима аорсы (от осет. ворс — белый), — так называли народ, входивший во II веке состав сарматских племён; позже (до XIV века) этот этноним был унаследован тюркоязычными кыпчаками. Второй элемент названия -кол- в тюркских, монгольских и тунгусо-маньчжурских языках обозначает «река, долина», то есть река получила название от тюрков по проживавшему на ней народу аорсы[13].
С данным гидронимом связана, прежде всего, легенда о названии, данном Петром I, в которой также обыгрывается созвучие с русским словом «вор» и «стекло (сткло)». Указанную легенду, к примеру, упоминает писатель Анатолий Пасхалов в своей книге «Удивительная этимология»[14]:
Второе название легенда связывает с именем Петра Первого. Глядя в подзорную трубу, царь уронил в воду линзу. Попытки найти «стекло» (скло) не увенчались успехом. С тех пор река и стала называться Ворскла («вор стекла»).
Город Тотьма — административный центр Тотемского муниципального района Вологодской области. Название Тотьма, по утверждению известного слависта Уильяма Брумфилда, предположительно происходит от названия ближайшей реки, которое, в свою очередь, происходит от пермских слов, обозначающих «мокрое место, обросшее кустами и елями»[15][16]. По другой версии — «Тотьма» переводится как «город, колдующий воду», что объясняется тем, что река Сухона два раза в год меняет направление своего течения. Сухона берет начало в Кубенском озере, и, когда в половодье уровень воды в реке выше, чем в озере, в верховьях реки направление течения меняется на противоположное и, какое то время, река течёт в сторону озера, из которого вытекает.[17]
Нижеуказанную легенду описывает доктор философских наук, профессор Николай Михайлович Теребихин в своей книге «Петр I. Культурный герой и ономатет Русского Севера»
Петр I, побывав в Тотьме, воскликнул: «То тьма!», (возможно имеется в виду аналогия с Тмутараканью, в переносном смысле «далёким местом»).[18][19]
Город Вытегра — административный центр Вытегорского района. По преданию, название городу дал Петр I, похваливший жителей города за их нелегкий труд — «Вы — тигры!»[20].
Цикл данных легенд упоминается в сборнике «Топонимические предания Воронежской области», выпущенном по решению Учёного совета филологического факультета ВГУ в 2001 году[21].
Село Кривая Поляна, Острогожского района Воронежской области
Пётр I проезжал как-то из Воронежа в село Алексеевку, что в Белгородской губернии. По дороге он вынужден был объехать холмистую местность, которую он с досады назвал «кривой поляной». С тех пор село, расположенное на этом месте, так и называется — Кривая Поляна.
Село Дивногорье, Острогожского района Воронежской области
Проезжая по этой местности, Пётр I воскликнул: «Какие дивные горы!»
Село Коротояк, Острогожского района Воронежской области
Петр Первый, будучи на территории современного села, глянув вниз, воскликнул, подлаживаясь под украинский говор: «Ух, круто як!» Вот и получился Коротояк.
Город Богучар Воронежской области
Царь, проплывал на своих кораблях по реке Дон, остановился у какого-то населённого пункта для того, чтобы пополнить запасы продовольствия, где со своими приближёнными устроил небольшую пирушку. Во время этого пира Петра хотели отравить и подали чарку вина с ядом. Но Петр, зная об этом, поднял чарку со словами: «А эту чарку я отдаю Богу!» и выплеснул её в реку. Поэтому люди прозвали приток Дона, на берегу которого находился этот населённый пункт, Богучаркой, а само это селение Богучаром.
Село Хреновое Бобровского района Воронежской области
Проезжал как-то Петр Первый по Воронежской губернии в поисках места для постройки своих кораблей. Дело было осенью и на дорогах было много непролазной грязи. Возле одного села карета Петра Первого застряла в дорожной грязи. Тогда решили позвать из этой деревни мужиков — карету вытащить. Собрались мужики, долго кряхтели, сопели, тащили, но ничего у них не вышло. Тут из кареты выходит сам Пётр Первый и говорит: «Хреновые у вас в селе мужики!». И сам один вытащил карету. После этого село стало называться Хреновым.
Пётр I проезжал здесь и обратил своё царское внимание на обилие хрена, растущего вдоль дорог и русла высохшей реки. Пётр воскликнул: «Вот какое хреновое место!» Эту фразу записал ехавший с ним писарь. Вскоре и на картах появилось это название.
Пётр I позвал мужиков рубить лес для верфей в том месте, где сейчас находится село. Однако мужики были ленивымии и, чтобы не трудиться, ответили Петру I: «Хреновый там лес!» Так, впоследствии, и стало называться село.
Большинство топонимических легенд и преданий Ленинградской области связаны с личностью императора Петра I Великого, что не удивительно, поскольку Пётр является основателем Санкт-Петербурга.
Деревня Большая Загвоздка — в Гатчинском муниципальном районе Ленинградской области. Впервые этот населённый пункт упоминается в Новгородской писцовой книге в 1499 году: «В Дягленском же погосте Великого Князя волости и села и деревни за детьми за боряскими в поместия значатся:… деревня Загоска на Хотчине». Сомнения в том, что упомянута именно современная Загвоздка исключены, поскольку летописец упоминает рядом с ней селения «Хотчино над озерком над Хотчиным» (ныне Гатчина) и «залесное Замостье» (ныне Замостье), а также другие деревни. В то время Загвоздка входила в состав Дягилинского погоста (центр — село «Дягилино» — ныне деревня Тяглино) и была приписана к церкви Рождества Пресвятой Богородицы.
Загвоздка также обозначена на старинных шведских картах XVII столетия. Так, на одной из карт 1676 года, рядом с названием «Hatsi tia», можно заметить населенный пункт «Sagoska». Под таким же названием Загвоздка фигурирует на некоторых картах Санкт-Петербургской губернии XVIII века (1727, 1746, 1779 г. и других).
В павловскую эпоху деревня Загоска неожиданно превращается в Загвоздку. С чем связано переименование, доподлинно неизвестно, возможно с более «благозвучным» звучанием. Вскоре название Загвоздка становится официальным. В начале девяностых годов XVIII столетия произошло разделение деревни на две неравные по размерам части: Большую и Малую Загвоздку. Впервые раздельно они упоминаются в 1794 году.[22]. С данным топонимом связана следующая легенда:
Пётр I проезжал мимо будущей деревни, царский тарантас напротив неё сломался, и Пётр в тот момент воскликнул: «Ах, какая загвоздка вышла!»[22].
г. Подольск — административный центр Подольского района Московской области.
В основе названия города — апеллятив от слова «подол» — «склон горы, холма, возвышенности» (однокоренное с «долина, продольный, длинный») или «место под горой, холмом, возвышенностью», как правило, у реки. У восточных славян подол (и посад) — это место проживания городского населения в отличие от «вышгорода» — места пребывания знати и князей. Подолы были во многих древнерусских городах, в том числе и в Москве. Прежнее название Подольска — село Подол-Пахра и Подол, то есть селение, расположенное под возвышенностью у реки (река Пахра). Топонимы от апеллятива «подол» известны у западных и южных славян.[23]
В последующем, прежнее, древнерусское, значение слова «подол» стало забываться и нижеследующая легенда возникла на основе значения данного слова, как «подол (платья)».
Согласно местной легенде, город получил своё название из-за того, что, проезжая через село, императрица Екатерина II случайно намочила подол своего платья. От этого и пошло название Подол, а затем Подольск.[24]
Прежнее название Дзержинска — Растяпино — происходит, вероятно, от слова «тяпка» (топор)[25], «растяпывать» означает «рубить»[26].
По народной легенде, Пётр I во время проезда через Нижний Новгород в 1695 году обнаружил отличный корабельный сосновый лес в окрестностях села Чёрного. Воскликнув: «Какие же растяпы здесь живут!», велел немедленно заложить в этих местах судоверфь. С тех пор село стали именовать Растяпиным, сперва в шутку, а с 1927 по 1929 годы — официально.
У жителей Пскова и Псковской области кроме официального этнохоронима «псковитяне» существует полуофициальный — «скобари» (ср. москвичи и «москали», украинцы и «хохлы»), происхождение которого не до конца ясно, но которым, однако, жители Псковской области иногда даже гордятся.
Слово «скобарь» возможно появилось от слова «скопской» (искажённого «псковской») и зафиксировано ещё в начале XV века в виде: «Прииде местер (магистр) со всею силою немецкою и с литвою… и ходяче по Скопской волости неделю» (Пск. Лет.). «Скобарь» произошло от «скопского» жителя волости. В XVIII веке из Пскова было налажено снабжение строящегося Петербурга изделиями кузнечного дела: прутами, гвоздями, скобами… По некоторым версиям это и закрепило переход слова «скопские» в «скобари»[27].
О происхождении данного прозвища также имеется легенда:
По легенде данное прозвание псковичам дал царь Пётр, который не смог, хотя и обладал недюжинной силой, разогнуть скобу, выкованную псковсими кузнецами[28][29].
Богатый колодезь — название родника на месте будущего Ростовa-на-Дону
Пётр I, испив воды из родника на месте будущего города Ростов-на-Дону, воскликнул «Богатый колодезь!». В честь этого восклицания так назвали и родник и населённый пункт около него, будущий Ростов-на-Дону[30][31].
село Велегож, Заокского района Тульской области.
Согласно легенде, своим названием Велегож обязан царю Петру I, отдыхавшему здесь когда-то и, будучи пораженным величием открывшейся перед ним картины, царь тогда воскликнул «Великая гожа!»[32][33]
город Нарва-Йыэсуу в современной Эстонии, до 1922 года назывался Гунгербургом (нем. Голодный город)
В начале Северной войны Пётр I осматривал устье реки Наровы с целью постройки здесь инженерных сооружений и редутов. Проголодавшись, он попросил у местных жителей что-нибудь поесть, однако они были настолько бедны, что не смогли накормить царя. После чего Пётр I воскликнул: «Гунгербург», что в переводе с немецкого означает «голодный город»[34].
Когда царь Петр Великий приказал казнить сына — царевича Алексея, то восплакала душа его и жены его. Огорчился царь Петр и, для облегчения страданий, заказал икону Алексея, человека Божьего, и послал её в Алексеевскую церковь под Нёноксой. На иконе был лик благой, а в нижней части был нарисован мученик царевич Алексей.[35].
Петр I, проезжая по Якиманке, увидел, что церковь стоит в воде и прихожане к ней подъезжают на лодках. Узнав, что это храм Иоанна Войнственника, царь воскликнул: «Это же наш патрон! Скажите священнику, что я бы желал видеть храм каменный и на возвышении у самой Большой улицы, дам вкладу и пришлю план». Через два месяца он сам приехал с планом и, увидев, что начали уже завозить материал для строительства, похвалил священника. А в книге для вписания вкладов якобы написал: «Вклад даю триста рублей. Петр»[36]
В храме находится икона «Спас Вседержитель». Существует предание, что в образе Христа мастер-иконописец изобразил заказчика храма и своего хозяина, Григория Строганова. Петр I, увидев этот образ, якобы гневно воскликнул: «Это что же?! Я должен поклоняться Гришке Строганову, холопу своему?! Да не бывать этому!» и в ярости выбежал их храма. Потому-то, говорят, церковь и простояла неосвященной столько времени[37]…
Этот раздел не завершён. |
В другой топонимической легенде фигурирует Пётр Первый, приехавший в село «за горы» (за горой) в поисках места для строительства порта. Ночью у него украли стремена. Обнаружив пропажу, государь закричал: «Да это не Загоры — а Вор-Загоры!»
Во время плавания по реке Сухоне флотилия петровских кораблей подошла к Тотьме: «Вот ехали. Ну, пообедать надо где. А там на средине реки большущий камень стоит, примерно как порядочный дом…<…>…Там и обедали со своей всей свитой. Пообедали, Петр посмотрел: — Какая, — говорит, — тут тьма!.. Ну, после этого и создалось, что Тотьма, присвоили»
Данная страница на сайте WikiSort.ru содержит текст со страницы сайта "Википедия".
Если Вы хотите её отредактировать, то можете сделать это на странице редактирования в Википедии.
Если сделанные Вами правки не будут кем-нибудь удалены, то через несколько дней они появятся на сайте WikiSort.ru .