Симулякры и симуляция | |
---|---|
| |
Общая информация | |
Автор | Жан Бодрийяр |
Тип | письменное произведение[d] |
Жанр | социология, постмодернизм |
Оригинальная версия | |
Название | Simulacres et Simulation |
Язык | французский |
Издательство | Galilée |
Год издания | 1981 |
ISBN | 978-2718602103 |
Русская версия | |
Переводчик | А. А. Качалов |
Издательство | Постум |
Год издания | 2017 |
ISBN | 978-5-91478-023-1, 978-5-386-07870-6 |
«Симулякры и симуляция» (фр. Simulacres et Simulation) — философский трактат Жана Бодрийяра, написанный в 1981 году. В этом трактате Бодрийяр исследует взаимосвязи между реальностью, символами и обществом, обобщая предыдущие свои теоретические разработки. Работа состоит из 18 глав, каждая из которых могла бы представлять собой независимое произведение.
Эпиграфом к работе служит фраза:
Симулякр — это вовсе не то, что скрывает собой истину, — это истина, скрывающая, что ее нет. Симулякр есть истина.Экклезиаст |
хотя на самом деле в Книге Екклезиаста таких слов нет.
В начале своей работы Бодрийяр прибегает к специфической метафоре, используя сюжет рассказа «О строгой науке» Хорхе Луиса Борхеса. Великая Империя создала точную, крайне детализированную карту, размерами равную самой Империи. Карта расширялась или разрушалась в зависимости от того, завоевывала или теряла территории Империя. Когда Империя распалась, все, что от нее осталось — это карта. В интерпретации Бодрийяра все происходит наоборот: карта, в которой живут люди, симуляция реальности, где граждане Империи проводят свою жизнь в уверенности, что их место в репрезентации верно и детально зафиксировано картографами, — это реальность, которая рассыпается за ненадобностью.
По Бодрийяру, эпоха постмодернизма — эпоха тотальной симуляции. В ситуации постмодернистского общества, когда реальность превращается в модель, противопоставление между действительностью и знаками стирается, все превращается в симулякр — копию, изображающую что-то, либо вовсе не имевшее оригинала в реальности, либо со временем его утратившее.[1]
Бодрийяр утверждает, что современное общество заместило реальность и смысл символами и знаками, и весь человеческий опыт — это симуляция реальности. Более того, эти симулякры не только не являются отражениями реальности, они даже не обманчивые отражения. Они не основываются на реальности и не прячут ее, они скрывают тот факт, что ничто из существующей реальности больше не релевантно нашему текущему пониманию действительности. Симулякры, о которых говорит Бодрийяр, — это значение и символизм культуры и медиа, которые конструируют воспринимаемую реальность, благодаря которой понимание общего существования становится более определенным. Бодрийяр верит, что общество стало настолько насыщено этими симулякрами, а наша жизнь — настолько насыщена навязанными обществом конструкциями, что всякий смысл оказался незначительным и бесконечно изменяющимся. Бодрийяр назвал этот феномен «прецессией симулякров». Говоря о «прецессии симуляции», он скорее имеет в виду способ, благодаря которому симулякр предваряет реальность, нежели преемственность исторических стадий развития образа. Ссылаясь на рассказ Борхеса, он утверждает, что в современном обществе копия занимает место оригинала точно так же, как географическая карта предваряет территорию Империи.
Он выделяет 4 фазы развития образа:
Эра симуляции берет своё начало в уничтожении всякой соотнесенности, всех референтов и в последующем искусственном воскрешении их в системах знаков. Переход от знаков, которые маскируют что-либо, к знакам, за которыми ничего нет, означает решительный поворот. Первое еще предполагает теологию истины и тайны (которой еще принадлежит принцип идеологии). Второе ознаменовывает эру симулякров и симуляций, в которой больше нет ни Бога, чтобы распознать самое себя, ни какого-либо суждения, чтобы отделить правду от лжи, реальное от искусственно воскрешенного, потому как все уже умерло и воскрешено заблаговременно. В касающейся нас непосредственно фазе эра симуляции проявляется в необузданном производстве реального и референтного, сопоставимого с необузданностью материального производства, а также «в виде стратегии реального, неореального и гиперреального, повсеместно дублируемой стратегией апотропии».[2]
Одним из утраченных референтов в эру симуляции, по Бодрийяру, оказывается история. Она превращается в миф и именно поэтому она приходит на смену мифам в кино. Происходит фетишизация прошлого, сопоставимая с теорией фетиша Фрейда. Утрата референта оказывается травмой, подобной открытию ребенком различия полов. История с триумфом входит в кинематограф после своей смерти, но не для воскрешения, а как проявление ностальгии по утраченной референции. Одновременно с этим само кино, стремясь к абсолютному совпадению с реальным, приближается к абсолютному совпадению с самим собой, к гиперреальности. «Кино заворожено самим собой как утраченным объектом».[2] Отталкиваясь от теории Маклюэна «средство есть сообщение» (англ. «medium is a message»), Бодрийяр делает вывод об имплозии смысла в СМИ при увеличении количества информации. Он выдвигает три гипотезы:
Информация «пожирает» свой собственный контент, во-первых, потому, что вместо побуждения к коммуникации занимается ее инсценировкой, вместо производства смысла — его инсценировкой. Во-вторых, потому, что инсценировкой коммуникации и смысла СМИ добиваются разложения всякого социального. И в данном случае формула Маклюэна означает, что «все контенты смысла поглощаются единственной доминирующей формой медиа». Как утверждает Бодрийяр, формула Маклюэна является ключевой в эре симуляции (медиа есть сообщение, отправитель есть адресат, замкнутость полюсов) и должна рассматриваться в предельном своем выражении: «после того как все контенты и сообщения испарятся в медиа, сами медиа исчезнут как таковые».[2]
Марк Постер в предисловии к своей антологии «Жан Бодрийяр. Избранные сочинения» формулирует некоторые основания для критики работ Бодрийяра. Во-первых, в большинстве случаев у него отсутствуют ясные определения многих им же введенных терминов. Во-вторых, он склонен к гиперболизации и декларативности, его утверждениям часто не хватает систематического анализа, подкрепленного доказательствами. В-третьих, он суммирует свои идеи, не разграничивая их тематически. Кроме того, отмечает Постер, нередко Бодрийяр фокусируется исключительно на определенных примерах (опытах или телеобразах), словно в обществе больше нет ничего социально значимого, и с этой ограниченной фактической базы он экстраполирует свой мрачный взгляд на мир. Он игнорирует противоречащие своей позиции свидетельства, например, закрывая глаза на преимущества новых медиа.[3]
Жан Брикмон и Ален Сокал, анализируя ряд сочинений Бодрийяра, отмечают у него частое использование научных терминов независимо от их значения, нередко в не подходящем для этих терминов контексте. Таким образом создается видимость глубины рассуждений Бодрийяра о социологии и истории. Научная терминология, кроме того, легко смешивается с ненаучной, и авторы статьи задаются вопросом: что останется от мысли Бодрийяра, если удалить из нее «словесный глянец».[4]
Кэтрин Хэйлс в своей статье «Границы безумия» (англ. The Borders of Madness) оспаривает вездесущность симулякров и их абсолютное слияние с реальностью. Она замечает, что метафора взрыва, имплозии, которую применяет Бодрийяр, подразумевает внезапные, моментальные и необратимые изменения в определенной области. Тогда как в современной культуре симулякры распространены неравномерно, преобладая в одной сфере и почти полностью отсутствуя в другой. Хэйлс также подчеркивает, что каждая существующая симуляция имеет свои границы, отделяющие ее от окружающей среды, от реальности. Эти границы важны, так как они служат напоминанием о пределе, за которым мечты о технологической трансцендентности превращаются в опасные фантазии. Гиперреальность, по мнению Хэйлс, не в состоянии стереть эти разграничения, так как они существуют независимо от нашего знания о них, она уничтожает их следы только в нашем сознании. Тогда гиперреальность в понимании Бодрийяра граничит с безумием, наиболее вероятный конец которого — апокалипсис.[5]
Данная страница на сайте WikiSort.ru содержит текст со страницы сайта "Википедия".
Если Вы хотите её отредактировать, то можете сделать это на странице редактирования в Википедии.
Если сделанные Вами правки не будут кем-нибудь удалены, то через несколько дней они появятся на сайте WikiSort.ru .