WikiSort.ru - Не сортированное

ПОИСК ПО САЙТУ | о проекте

Острая сила (англ. sharp power) — форма внешнеполитической деятельности, предполагающая использование средств манипулирования общественным мнением в других странах и направленная на подрыв их политических систем[1]. Термин “острая сила” применяется к авторитарным режимам и может включать в себя усилия страны по воздействию на политическую обстановку и информационное поле демократических стран с целью введения общественности в заблуждение, ограничения свободы слова, сокрытия или отвлечения внимания от негативной информации о своей стране за рубежом[2].

История понятия

Термин “острая сила” был введен в оборот Кристофером Волкером и Джессикой Людвиг, исследователями Национального фонда в поддержку демократии, и впервые упомянут в докладе Sharp Power: Rising Authoritarian Influence in the Democratic World, опубликованном в ноябре 2017 года.

К.Волкер и Д.Людвиг сформулировали термин "острая сила" по аналогии с тактильными метафорами "мягкой" и "жесткой" сил профессора Гарвардского университета Джозефа Ная[3]. Эта форма внешнеполитической деятельности получила название “острая” в связи с тем, что используемые авторитарными режимами методы “острой силы” проникают в политическую и информационную сферу других стран как “нож” или “шприц[2].

Начиная с 2018 года термин “острая сила” стал активно употребляться прежде всего в странах Запада в новостных статьях, на научных дискуссиях и слушаниях в Конгрессе США. Это понятие также использовалось представителями Коммунистической партии Китая для опровержения заявлений западных журналистов и политиков об использовании Китаем инструментов “острой силы”[4].

Общие сведения

К.Волкер и Д.Людвиг утверждают, что в условиях новой геополитической ситуации представителям СМИ, политическим деятелям и исследователям следует отказаться от использования термина “мягкая сила” в отношении стран с авторитарным режимом. Взамен ими было предложено использовать понятие “острая сила”, в структуре которой авторы выделили три взаимосвязанных компонента: подрывную деятельность, запугивание и давление[5]. Именно эти характеристики, по мнению К.Волкера и Д.Людвиг, подтверждают выдвинутый ими тезис о том, что “острая сила” вовсе не направлена на увеличение собственной привлекательности и убеждение в этом населения и правящих элит других стран. “Острая сила” — это прежде всего агрессивные действия, которые сосредоточены на манипулировании и искажении информации о стране за рубежом.

В новом докладе Национального фонда в поддержку демократии Sharp Power: Rising Authoritarian Influence in the Democratic World подчеркивается, что использование авторитарными режимами разнообразного набора инструментов (международных образовательных программ, всесторонней культурной деятельности и т.д.) для формирования особого восприятия своей страны за рубежом не может рассматриваться через призму "мягкой силы"[2]. В то же время эти усилия по оказанию влияния на демократические страны не являются проявлением концепции “жёсткой силы”, которая, согласно определению Джозефа Ная, связана с применением военного и/или экономического принуждения[6].

Вопреки мнению, распространенному среди западных исследователей, К.Волкер и Д.Людвиг приводят довод о том, что попытки автократий распространять своё воздействие на демократические страны за счет активной деятельности в таких сферах, как СМИ, культура и наука, не являются “пропагандистским наступлением”[7] или усилиями по “завоеванию сердец и умов” - категорий, которые обычно характеризуют инструменты “мягкой силы”.

Примеры

К странам, представляющим существенную угрозу для целостности демократических государств во всем мире, К.Волкер и Д.Людвиг относят Китай и Россию.

Эти могущественные и решительные авторитарные государства (КНР и Россия), систематически подавляющие политический плюрализм и свободу слова с целью удержания власти в своих странах, все больше применяют эти принципы на международном уровне в угоду собственным интересам[2].

Christopher Walker and Jessica Ludwig

К.Волкер и Д.Людвиг подробно рассматривают особенности использования “острой силы” Китаем и Россией. Они пишут о том, что эти страны стремятся проникнуть внутрь демократических систем, чтобы приобрести сторонников и нейтрализовать критику в адрес своих авторитарных режимов. Для этого в начале XXI века Китай и Россия пересмотрели своё отношение к цензуре. Теперь их системы допускают распространение значительного объема разнообразной информации, однако, она не отличается объективностью и не допускает плюрализм мнений при освещении политических событий. Именно разнообразие тем новостей, доступных для иностранцев, позволяет скрыть от них тот факт, что в этих авторитарных странах власти искореняют инакомыслие и значительно ограничивают свободу слова[2].

Особый интерес вызывает тот факт, что в эпоху гиперглобализации КНР и России удалось достичь “существенной асимметрии в открытости”, которая выражается в том, что “репрессивные режимы”[2] установили на своих территориях более высокие барьеры для проникновения политических и культурных веяний из демократических стран и одновременно усилили свое авторитарное влияние за рубежом за счет открытости демократических систем.

Исследователи утверждают, что Китай и Россия сумели далеко продвинуться в реализации концепции “острой силы”. Это связано прежде всего с тем, что молодые демократии в Латинской Америке и Центральной Европе очень уязвимы для давления со стороны авторитарных государств, поскольку демократический режим в них еще недостаточно укоренился. Кроме того, для политических деятелей, журналистов, академиков и ученых из исследовательских центров демократических стран установление контакта с представителями из России и Китая представляет возможность получить доступ к их информационным ресурсам и занять более привилегированное место в своем обществе.

Критика

Концепция “острой силы” была изучена и рассмотрена в работах целого ряда западных исследователей. По мнению американского политолога Джозефа Ная, достаточно сложно определить границы между “мягкой” и “острой” силами. В связи с этим он предлагает в качестве синонима “острой силы” использовать термин “информационная война[8]. В статье China’s Soft and Sharp Power Д.Най пишет о том, что вопреки утверждениям Кристофера Волкера и Джессики Людвиг, попытки Китая и России использовать публикации в СМИ, материалы аналитических центров и разного рода культурные и научные контакты за рубежом не должны рассматриваться демократиями лишь как проявление авторитарного влияния. В подтверждение Джозеф Най пишет о том, что Китай вслед за США запустил программы, стимулирующие посещение страны иностранными студентами, что является примером применения Китаем инструментов "мягкой силы". Однако он подчеркивает, что даже такие программы обмена могут перейти в разряд "острой силы", если, например, происходят манипуляции с визами для ограничения критики текущей политической ситуации в КНР. Таким образом, демократические страны должны уметь определять, когда инструменты "мягкой силы" применяются Китаем в мирных целях, а когда они используются в рамках концепции “острой силы”[8].

В статье How Sharp Power Threatens Soft Power Джозеф Най акцентирует внимание на том, что “острая сила” — явление не новое, и этот стиль поведения в международных отношениях можно увидеть еще в XX веке. Манипулирование идеями, восприятием политических реалий и выборными технологиями имеет длительную историю. Так, например, в годы Холодной войны США осуществляли тайное финансирование антикоммунистических партий в ходе выборов в 1948г. в Италии. Помимо этого США в лице Центрального разведывательного управления оказывали скрытую поддержку Конгресса за свободу культуры в 50-60-х гг. прошлого столетия[9]. Таким образом Джозеф Най приходит к выводу, что инструменты “острой силы” могут использоваться не только авторитарными режимами, но и демократическими.

Д.Най утверждает, что демократиям не следует переусердствовать в своем стремлении слишком остро реагировать на использование Китаем методов информационной войны.[9]. И лучшей защитой против использования авторитарными режимами программ "мягкой силы” в качестве инструментов “острой силы” является разоблачение и предание гласности подобных попыток[8].

Демократии пока еще не разработали адекватных стратегий сдерживания и обеспечения устойчивости. Им также необходимо внимательнее следить за тем, чтобы российские и китайские программы “мягкой силы”, как, например, Институт Конфуция, не скатывались к применению “острой силы”. Однако лучшей оборонной стратегией остается открытость: сталкиваясь с этим вызовом, пресса, научное сообщество, гражданские организации, правительство и частный сектор должны сосредоточиться на разоблачении методов информационной войны, вакцинируя общественность за счет разоблачений.[9].

Joseph S. Nye

Шанти Калатил (Shanthi Kalathil), руководитель программы “Международный форум демократических исследований" Национального фонда демократии, сходится с Д.Наем во мнении, что демократическим государствам следует воздерживаться от ксенофобии, которая может сократить их истинную “мягкую силу”. Она также призвала страны осуществлять необходимый контроль за организациями, сотрудничающими с китайскими культурными учреждениями, такими как Институт Конфуция, для своевременного пресечения ситуаций, когда культурная деятельность становится манипулятивным источником авторитарной власти[10].

Мануэль Муньис (Manuel Muñiz), декан Школы международных отношений при университете IE University в Испании, ставит под сомнение существование “острой силы”. По его мнению, речь идет скорее не об изменении “используемого оружия”, а о смене “поля битвы”, поскольку борьба теперь по большей части осуществляется в Интернете [11]

Бывший приглашенный исследователь Гарвардского университета и стипендиат программы Фулбрайта в университете Джорджа Вашингтона Франсиско Родригес-Хименес (Francisco Rodríguez-Jiménez) полагает, что понятие "острая сила" пришло на смену термину "пропаганда". Однако он видит одно принципиальное различие между ними:

Пропаганда направлена на быстрое достижение результата, в том

время как "острой силе", как и "мягкой", требуется больше времени для оказания влияния на общественное мнение.[11].

Francisco Rodríguez-Jiménez

Концепция “острой силы” подверглась жёсткой критике со стороны правительства КНР. 2 марта 2018 года Ван Гуокинг (Wang Guoqing), официальный представитель Народного политического консультативного совета Китая, в ходе пресс-конференции перед открытием ежегодной сессии НПКСК в Пекине заявил, что не в первый раз Запад вводит новый термин, чтобы осудить политику, проводимую властями Китая. Ранее в США и странах Европы в этих целях использовалось понятие “китайская угроза".

Утверждение о том, что Китай использует "острую силу" подтверждает, что некоторые страны Запада твердо придерживаются двойных стандартов и взглядов периода холодной войны. Они смотрят на Китай с предвзятостью, дискриминацией и враждебностью, и, по сути, "острая сила" является новой версией теории «желтой опасности"[12][13].

Wang Guoqing

См. также

Примечания

Литература

Ссылки

Данная страница на сайте WikiSort.ru содержит текст со страницы сайта "Википедия".

Если Вы хотите её отредактировать, то можете сделать это на странице редактирования в Википедии.

Если сделанные Вами правки не будут кем-нибудь удалены, то через несколько дней они появятся на сайте WikiSort.ru .




Текст в блоке "Читать" взят с сайта "Википедия" и доступен по лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike; в отдельных случаях могут действовать дополнительные условия.

Другой контент может иметь иную лицензию. Перед использованием материалов сайта WikiSort.ru внимательно изучите правила лицензирования конкретных элементов наполнения сайта.

2019-2025
WikiSort.ru - проект по пересортировке и дополнению контента Википедии