WikiSort.ru - Не сортированное

Ранние годы. Учитель

Гайса (Айса) Еникеев родился 2 июля 1864 года в деревне Новые Каргалы (Каргалыбаш^[3]) Богаданской волости Белебеевского уезда Оренбургской губернии^[4] (сегодня — деревня Верхние Каргалы Благоварского района Республики Башкортостан) в бедной, но древней и родовитой (мурзинской), дворянской семье Еникеевых. Основоположником рода был сам Еникей Тенишевич Кутушев — глава Темниковских татар в Казани (1555) и воевода в Темникове (1558)^[5][6].

Гайса получил начальное («низшее») образование в русско-татарской школе в родной деревне. В 1877 году^[7] он окончил Оренбургскую инородческую учительскую семинарию (получив награду первой степени) и стал учителем Образцового инородческого начального училища при той же семинарии. На этой должности Еникеев руководил практическими занятиями учащихся старшего класса, а также давал образцовые уроки для делегатов съездов народных учителей, проводившихся при семинарии^[5][8].

В 1890—1895 годы Г. Еникеев заведовал русско-татарским начальным училищем в Оренбурге. Он состоял в Оренбургской ученой архивной комиссии (1887) и в Русском географическом обществе (1883)^[7]. В 1895—1903 годах он служил в Оренбургском отделении Государственного банка Российской империи. Одновременно являлся преподавателем, а затем и заведующим мусульманского духовного училища — медресе «Хусаиния» в Оренбурге^[5]. Всего проработал учителем 15 (или 12^[9]) лет^[10]. Удостаивался наград и благодарностей попечителя учебного округа^[11].

После выхода в отставку, в 1903 году, Гайса Хамидуллович занял пост директора суконной фабрики в Симбирской губернии. В 1907 году он проживал в Казани, являясь главным распорядителем всех благотворительных и учебно-воспитательных учреждений (с годовым содержанием в 3000 рублей), основанных на капиталы миллионера А. Г. Хусаинова. Был доверенным лицом Хусаинова в Казани^[5][10].

В этот период Еникеев активно критиковал русификаторскую политику царского правительства, указывая, в частности, на трудное положение татарского образования. Он пользовался большим авторитетом среди мусульманского населения Казани. Владел 40 десятинами земли и двумя деревянными домами, оценёнными в 8000 тогдашних рублей^[5].

Депутат III думы

18 октября 1907 года потомственный дворянин и губернский секретарь Г. Х. Еникеев был избран в Третью Госудраственную думу Российской империи от общего состава выборщиков Казанского губернского избирательного собрания^[5].

В III Думе Еникеев вошёл в Мусульманскую фракцию (группу^[10]) — стал одним из её наиболее деятельных членов. Стал заместителем секретаря Думы, но отказался от этой должности после всего одной сессии^[12]. Одновременно, он неофициально (устав фракции не позволял двойное членство) сотрудничал с Конституционно-демократической фракцией: в том числе, входил в созданную при ней комиссию по гражданскому равноправию (под председательством М. М. Винавера), занимавшуюся подготовкой и обсуждением законодательных инициатив об отмене действовавших тогда ограничений, основанных на религиозной или национальной принадлежности; по просьбе отдельных членов этой комиссии он сделал доклад по вопросу об ограничениях, существующих в отношении мусульманского населения Империи; представил необходимые для работы комиссии документы^[5].

Кроме того, Гайса Еникеев был членом четырёх думских комиссий: по народному образованию, по исполнению государственной росписи доходов и расходов (в первые две сессии)^[5], по рабочему вопросу (сессии 4 и 5), о мерах к упорядочению хлебной торговли (5-я сессия). Он выступал в защиту тюркского населения России; критиковал политику русификации, христианизации и расхищения, не только татарских, но и земель тюркских народов вообще — в частности, боролся против расхищения башкирских земель^[13].

Депутат IV Думы

25 октября 1912 года Еникеев избрался в следующую, Четвёртую Госдуму, но на этот раз — от второго съезда городских избирателей Оренбургской губерний^[13].

В новой Думе Еникеев вновь вошёл в Мусульманскую фракцию, а также и в президиум парламента — стал товарищем (заместителем) секретаря Думы И. И. Дмитрюкова. В IV Думе он состоял в комиссиях по народному образованию, по вероисповедным вопросам, о путях сообщения и в комиссии для выработки законопроекта о печати^[13].

В этот период Гайса Хамидуллович выступал по различным вопросам правительственной политики в области просвещения, уделяя особое внимание защите интересов мусульманского населения. В частности, он предлагал допускать в государственные школы для инородцев преподавателей той же, что и у учеников, национальности. Кроме того, он предлагал вести начальное образование в таких школах на родном языке^[13][14]:

Даже в некоторые мрачные времена прошлого не было того, что есть теперь. Притеснения, запреты, произвол в отношении инородцев достигли крайней своей точки. Давление стало более грубым, образуя стройную систему черносотенно-полицейско-миссионерской опеки, охватившей жизнь инородцев со всех сторон... Целью этой опеки, этой политики... является проведение черносотенно-ассимиляторско-миссионерско-обрусительной тенденции: ограничения инородцев в правах, держание их в невежестве, в черном теле, материальное и духовное их ослабление, обезземелевание, искоренение религиозных, племенных, бытовых особенностей, всего того, что составляет святая святых каждого народа, залог и условие его национального существования и материального благополучия... В конечном результате эта политика имеет целью растворить всех инородцев в одном общем русифицированном болоте... Школы закрываются, учителя увольняются без всякого повода, а если и какой повод, то по самому ничтожному, а иногда даже просто в интересах русификации (...) сколько учителей наших школ, сколько представителей нашего духовенства совершенно безвинно отстраняют от преподавания родной грамоты и предметов на родном языке...

Отстаивал и обосновывал необходимость предоставления мусульманским учителям и исламскому духовенству военной отсрочки для обеспечения полноценного функционирования мечетей и конфессиональных учебных заведений. Он также высказывался по поводу ограничения «татар» в праве владения недвижимостью в Средней Азии (см. Туркестан)^[13].

В июне 1914 года Еникеев стал участником мусульманского съезда в Санкт-Петербурге (от Мусульманской фракции Думы), посвященного реформам религиозного управления. Здесь он выступил с собственным проектом реформы «мусульманского прихода» (махали)^[13].

Представитель ВКГД

После Февральской революции 1917 года, Гайса Еникеев находился в Петрограде. С 9 марта он стал членом Временного комитета Государственной думы (ВКГД; вместо Н. В. Некрасова). Он также был представителем Госдумы на совещании при Министерстве внутренних дел (под председательством С. А. Котляревского) и членом Временного центрального бюро мусульман России в Петрограде^[13].

В это время же Еникеев участвовал в организации Первого Всероссийского мусульманского съезда в мае 1917 года в Москве^[12], а также принимал участие в частных совещаниях парламентариев^[13].

3 августа Еникееву был разрешён выезд из Петрограда для поездки в Поволжье и степные области Туркестанского края. После октября 1917 года он остался в Советской России, но отошёл от политической деятельности^[13].

Советское время. Последние годы

В 1918—1923 годах Г. Еникеев жил в Вятке, работая в Вятском губернском отделе народного образования и на других административных и хозяйственных должностях — в 1918—1919 годах состоял членом коллегии Комиссариата народного просвещения Вятской губернии^[2]. В ноябре 1923 года он переехал в Уфу и стал инспектором Башкирского сельскохозяйственного банка (Башсельхозкредит)^[13][7].

В мае 1928 года Гайса Хамидуллович Еникеев вышел на пенсию. Скончался в марте 1931 года в Уфе, был похоронен на мусульманском кладбище^[13].