WikiSort.ru - Не сортированное

Ранний этап (II—VII века)

По мнению исследователей, проникновение буддизма из Индии в Китай шло через Среднюю Азию и Казахстан. Начался этот процесс с середины I века до н. э. В распространении буддизма в Средней Азии, Восточном Туркестане и Китае важная роль принадлежала среднеазиатским богословам и миссионерам, в частности, парфянам, юэчжи, кангюйцам, согдийцам, которые особенно активно начали проповедовать учение Будды во II—III веках н. э., что было связано, по-видимому, с определёнными политическими целями Кушанского государства на Востоке^[1].

В раннем средневековье главными подвижниками в распространении буддизма в Центральной Азии стали согдийцы.

Буддийские памятники обнаружены в ряде историко-культурных районов и городов на трассе Великого Шелкового пути. Это буддийский монастырь Кара-тепе II—III веков в Термезе; культовое сооружение в долине Санзара в Согде; буддийские памятники в Мерве; буддийский монастырь VII—VIII веков Аджина-тепе в Тохаристане; буддийский храм в Куве (Фергана), храмы Ак-Бешима и Красной Речки в Семиречье — Жетысу^[2]

О влиянии буддизма, который испытывали тюрки с VI века, свидетельствует Сюаньцзан: он пишет о благожелательном отношении к этой религии кагана западных тюрок. В первой половине VII века некоторые правители западных тюрок становятся буддистами или покровителями буддизма, причем тюрколог А. Габэн связывает это с переходом тюрок к оседлости и городской жизни^[3].

В Семиречье — домене западных тюрок, тюргешей и карлуков, этот процесс был достаточно интенсивным, о чём убедительно говорят открытые в разные годы на городищах Чуйской долины (Ак-Бешиме, Красной Речке, Новопокровском) храмы, монастыри, часовни, а также статуэтки и стелы с изображениями буддийских персонажей и сцен.

Полностью раскопаны остатки двух буддийских храмов в городе Суябе, отождествляемом с городищем Ак-Бешим.

Первый храм Ак-Бешима прямоугольный в плане (76x22 м). Длинной стороной храм вытянут с запада на восток. Он включал святилище, к которому со стороны двора вела трёхмаршевая лестница. Монументальная скульптура размещалась на постаментах и суфах, устроенных вдоль стен обходных коридоров святилища. Перед входом в целлу (внутреннее помещение античного храма) по обе стороны находились два ступенчатых постамента, на которых, по-видимому, были установлены скульптуры сидящего Будды с опущенными на пол ногами. На полу святилища найдены позолоченные бляхи с изображениями Будды^[4].

Второй храм Ак-Бешима был квадратным в плане (38x38 м), выходом он был обращен на север. Крестовидная в плане целла (10,5x10 м) была обведена двумя коридорами, выходящими в квадратный дворик. В стенах святилища и коридоров имелись ниши для скульптур, сами стены покрыты росписями. Среди остатков глиняной скульптуры выделены различные персонажи буддийского пантеона, в том числе Будды, докшита, бодхисаттвы^[5].

Несколько отличается от описанных первый храм Краснореченского городища, отождествленного с городом Навакет. Он состоял из целлы с обводным коридором и зала, открытого на юго-восток. Датирован IX—X веками.

Второй Краснореченский храм по планировке аналогичен первому Ак-Бешимскому. Целла имела квадратный план (6x6 м) и купольное перекрытие. Сохранились подкупольные конструкции в виде тромпов с фестончатым очертанием арки. Остатки двух глиняных скульптур найдены у входа в целлу. Они стояли по бокам на постаментах; по отдельным частям торса и голов реконструируется их высота в полтора человеческих роста.

Обводные коридоры имели длину по 12 м. На стенах сохранились остатки полихромной живописи, которая в один из периодов перестроек была перекрыта живописными композициями по ганчу.

В западном коридоре находилась скульптура «Будда в нирване» (голова и часть торса не сохранились). Длина её — 8 м при ширине торса в 1,5 м. Скульптура лежала на правом боку на постаменте, окрашенном в красный цвет. Драпированное одеяние Будды также красного цвета. На краснореченских скульптурах поверх ганча, нанесенного на глину, красной линией обводились верхние части глазного яблока, крылья носа, края губ; глаза обведены чёрным контуром, сходящимся у виска. Четко очерчены линии бровей, крупные завитки волос, подкрашенные в синий и чёрный цвета, массивные налепные украшения в виде височных полушарий-бубенцов, нагрудных ожерелий, браслетов на запястьях.

Достаточно широко среди случайных находок представлен индийский импорт: бронзовые и серебряные с позолотой и инкрустацией драгоценными камнями статуэтки, бронзовые бляшки и пластины, каменные рельефы в виде мелких поделок и стел с сюжетами буддийской иконографии, составлявшие некогда иконостасы и реликварии буддийских храмов и монастырей. Интерес представляет гранитная стела из краснореченского храмового комплекса. Лицевая сторона поделена на три изобразительных пояса, где вверху под фестончатой аркой изображена триада — восседающий на лотосе Будда и стоящие бодхисаттвы по сторонам. В среднем поясе изображены два фантастических зверя, а в нижнем — донатары (изображение строителя храма с моделью здания в руках)^[6][7].

По мнению ряда исследователей, распространение буддизма шло по Великому Шелковому пути с Запада на Восток через Фергану и Семиречье. Основными миссионерами буддизма были согдийцы, основавшие свои колонии в Семиречье. Б. А. Литвинский полагает, что архитектурный облик семиреченских буддийских храмов свидетельствует об их индийской и среднеазиатской традиции, так же как и храмовая скульптура^[8].

А. Н. Бернштам полагал, что буддизм в Семиречье пришёл через Восточный Туркестан^[9]. О влиянии буддийских традиций Восточного Туркестана (Шикшин, Карашар) с одной стороны и северного Афганистана (Бамиан, Хадда) пишет Л. П. Зяблин. Он считает, что стиль Гандхары был общим источником для развития буддийского искусства для других регионов его распространения, в том числе и для Северо-Западного Китая, Восточного Туркестана, где формировались свои художественные школы^[10].

Б. Я. Ставиский также считает, что памятники буддизма в Семиречье и Фергане были более всего связаны с религиозной деятельностью восточно-туркестанских или китайских миссионеров^[11].

Новые материалы, в частности, анализ письменных источников, позволяют считать, что, скорее всего, именно восточно-туркестанское и китайское влияние на распространение и развитие буддизма в Семиречье было преобладающим. Сведения о строительстве буддийского монастыря в Суябе свидетельствуют о его сооружении в 692 году по приказу Ван Чжэнцзяня, военного наместника Бесбалыка, после того как им был захвачен Суяб.

Так, в китайской энциклопедии, написанной в 778 году, сообщается о монастыре Да Юнь («Большое облако»), который в 750 году посетил путешественник Ду Хуан по пути из Персии. Имеются сведения о строительстве большого числа буддийских храмов в 692—705 годов в Китае и западных землях, где находились китайские гарнизоны. Они возводились по приказу императрицы У Цзэтянь, которая провела реформу буддизма на базе сутры «Большое облако». Поэтому можно заключить, что буддийские монастыри и храмы Семиречья были построены именно в промежуток с 692 по 705 годы.

Характер архитектуры, а также глиняной скульптуры храмов Семиречья и росписей свидетельствуют об их близком сходстве с буддийскими сооружениями и искусством из Восточного Туркестана (Шорчук, Гаочан, Безеклик, Тумчук).

Бронзовые статуэтки и бляхи из Семиречья имеют сходство с изделиями из двух буддийских центров Китая — Чаньаня и Лояна Танского периода, а также Кашмира.

Аналогии буддийским каменным стелам Семиречья также имеются в материалах Северного Китая в эпоху династии Тан.

Таким образом, следует присоединиться к мнению о преобладающем влиянии направления Индия — Китай — Восточный Туркестан на развитие буддизма в Семиречье^[12][13][14].

Второй этап (VIII—XIII века)

Буддизм стал подвергаться преследованиям после того, как Богра-хан сделал ислам государственной религией тюрок-караханидов в 940 году, и он стал активно распространяться у горожан и кочевников Жетысу и Восточного Туркестана. У автора XI века Махмуд ал-Кашгари есть яркие строки, отразившие конфессиональную борьбу мусульман и буддистов.

…Мы хлынули (на них), как поток,

мы появились у городов,

мы разрушили буддийские храмы,

мы нагадили на их идолов…

Однако буддизм, как и другие существовавшие здесь религии, не исчез.

Новые исследования показали, что буддизм имел распространение в Семиречье и после X—XI веков, когда здесь утвердился ислам. В середине XIII века о буддийских храмах северо-восточного Жетысу сообщает Гийом де Рубрук — посол Людовика IX к монгольскому хану Мункэ.

В 1253 году Гийом де Рубрук выехал из Лиона, пересек южнорусские и казахстанские степи, достиг Южного Казахстана и затем Семиречья. В Жетысу он останавливался на две недели в городе Кайлак (Каялык), который отождествляется с городищем Антоновка в долине реки Лепсы. Гийом де Рубрук видел здесь и описал «кумирню».

«Идолопоклонники ставят свои храмы в направлении с востока на запад и в северной стороне устраивают комнату, выступающую наподобие клироса, а иногда, если дом четырёхугольный, эта комната бывает в середине дома. С северного бока они делают углубление на месте клироса, там они помещают сундук, длинный и широкий, как стол, и за этим сундуком к югу ставят они главный идол, который я видел в Каракоруме, такой же величины, как рисуют святого Христофора.

Один несторианский священник, прибывший из Китая, говорил мне, что в этой земле есть идол такой большой, что его можно видеть издалека за два дня пути. Кругом они ставят другие идолы: все они очень красиво позолочены.

На этом сундуке, который напоминает собой стол, они ставят светильники и жертвы. Все двери храмов отворяются на юг, противоположно обычаю сарацинов. Точно так же у идолопоклонников, как у нас, есть большие колокола… Точно так же все жрецы их бреют целиком голову и бороду; одеяния их жёлтого цвета; с тех пор как они бреют голову, они хранят целомудрие и должны жить по сто или двести зараз в одной общине… Куда бы они ни шли, они имеют также постоянно в руках какую-то веревочку со ста или двумястами ядрышками, как мы носим четки, и повторяют постоянно следующие слова: „оm mani padme hum“…»^[15].

Археологические исследования, которые проводились на городище Антоновка, открыли здесь остатки буддийского храма.

Размеры постройки по внешнему обводу стен составляют 16,2×18 м. Центром её является квадратный зал-святилище, опоясанный с четырёх сторон коридорами, однако они не сквозные: юго-восточный коридор изолирован от остальных стеной. Ширина коридоров от 2,5 м до 2,8 м. Стены храма сложены из сырцового кирпича (36x36x18 см) комбинированной кладкой из кирпичей, положенных ложком, тычком и на ребро с наклоном.

Полы были выложены обожженным кирпичом, фрагменты их сохранились у стен. Вход в здание в виде проемов во внешней стене и стене центрального зала находился с юго-запада. Вход в святилище оформлен двумя широкими фигурными пилонами, которые стояли на каменных блоках. В конструкции их использовались поставленные вертикально бревна, обмазанные глиняной штукатуркой. Ширина внешнего входа 3,5 м.

Удалось установить два строительных периода храма. Первоначальная постройка была разрушена, возможно, землетрясением. Её стены были срублены, а основания использованы как фундамент. На них были положены два ряда обожженных кирпичей и возведены стены здания второго строительного горизонта. Планировка не изменилась.

В северо-восточном и северо-западном коридорах, а также в юго-западном полы были в какой-то период подняты путём забутовки коридоров лессом и слоем мелкой гальки. При этом пол в юго-западном коридоре шёл с наклоном, повышаясь вверх от входа. Это своеобразная забутовка, по нашему мнению, должна была приостановить начинающееся в какой-то период «сползание» постройки в южную сторону. Возможно, это было вызвано последствиями того же землетрясения.

В последний период храм представлял собой постройку из сырцового кирпича, стены которой возвышались на 3 м. Вход находился с юго-западной стороны.

Перекрытие, видимо, было шатровым. Оно опиралось на четыре деревянных колонны, остатки которых были расчищены в полу. Основанием их являлись деревянные плахи. Перекрытия коридоров были плоскими, видимо, с некоторым наклоном наружу. Опорами деревянных балок перекрытия служили деревянные столбы, вкопанные у основания внутренних стен. Столбы опирались на заглубленные до уровня пола деревянные плахи. Сверху балок настилался слой камыша, который покрывался толстым слоем обмазки, куски её в большом количестве найдены в завалах.

Балки перекрытия скреплялись коваными железными гвоздями различного размера.

При раскопках в завалах и на полу центрального зала и коридоров были собраны обломки больших хумов, а также найден фрагмент кувшина с носиком, оформленным в виде головы быка.

Керамика датируется XIII веком. Из других находок следует отметить железный кинжал и дверные железные приклады, а также мелкие бронзовые поделки^[16].

Аналоги храму в части планировочной композиции достаточно широки — это раннесредневековые буддийские храмы Ак-Бешима (Суяба) и Красной Речки (Навакета). Однако отличием каялыкского храма является замкнутость обходного коридора. Интересны аналоги кладки стен с использованием приема кладки кирпича на ребро с наклоном. Таким способом были сооружены стены буддийского храма в Хара-Хото, в столице Тангутского государства^[17].

Распространение буддизма в Семиречье в этот период было связано с вторжением сюда найманов во главе с Кучлуком. У Мирзы Мухаммеда Дулати в «Тарих-и Рашиди» описывается ожесточенная борьба Кучлука и гурхана каракитаев, в которой первый одержал победу. Кучлук захватил Кашгар и Хотан, его племена расселились по Эмилю и Кийалику (Каялыку). Затем он принудил жителей этих мест отказаться от религии Мухаммеда и выбрать другую религию. «Люди, — пишет Дулати, — выбрали одежду китайскую», то есть буддизм. Видимо, к этому времени (начало XIII века) и относится строительство храма в Каялыке.

Ислам преследовался, мечети и медресе пришли в ветхость, а имам Аладдин Мохаммед ал-Хотани был убит^[18]. И лишь после разгрома Кучлука монголами преследование мусульман прекратилось.

Буддийские изделия, связанные с этой второй волной буддизма, были обнаружены и на городище Талгар, отождествленном со средневековым городом Тальхиром. Здесь в слое XIII века была найдена вырезанная из кости фигурка сидящего Будды. Высота её 7 см. К сожалению, фигурка сильно повреждена, у неё отбита голова и руки. За спиной Будды стоят две фигурки, видимо, барабанщика и человека, держащего опахало.

Третий этап (XIII—XIX века)

Следующий, третий этап развития буддизма в Казахстане связан с приходом сюда джунгар, и их стремлением закрепиться на землях Казахстана.

Калмыки строили в Казахстане храмы и монастыри. Это монастырь Аблайкит (Аблайкент) вблизи Усть-Каменогорска в предгорьях Калбинского хребта в Восточном Казахстане и Кызылкент в Кентских горах недалеко от Каркаралинска.

Аблайкит был, по свидетельству А. И. Левшина, буддийским монастырем. Его постройка относится к 1654—1656 годам, а разрушен он был в 1670 году. Территория, занятая монастырем, имела размеры около версты в длину и полверсты в ширину. Она была обнесена сложенной из камня стеной. Внутри был храм, в котором ещё в начале XVIII века сохранялись скульптуры и живописные изображения. Рукописи, которые были там найдены, в 1720 году были отправлены в Санкт-Петербург^[19].

Строились буддийские монастыри и в Семиречье. Так, на карте Джунгарии, составленной в 1716—1733 годах, нанесено 58 буддистских храмов и монастырей. Основа этой карты была выполнена в конце XVII — начале XVIII веках иезуитами, служащими при дворе цинского императора Канси, и затем дополнена шведом Ренатом, находившимся в калмыкском плену^[20].

С буддизмом связаны также наскальные изображения Будды и тибетские надписи. Одно из наиболее известных изображений находится на правом берегу р. Или в Капчагайском ущелье и называется Тамгалы-Тас. Это место маркирует переправу через р. Или на Великом Шелковом пути. На скалах высечено три изображения. Первое, левое, является образом Будды Шакьямуни в период достижения нирваны или просветления под «древом мудрости». Среднее изображение показывает Будду, сострадания Авалакитешвару. Правое изображение — это Манла Будда (Будда Медицины). В Тибете он известен как «король бериллового света». Кроме изображений Будды на камнях высечены изображения буддийских мантр, главным образом «ОМ МАНИ ПАДМЕ ХУМ», на тибетском языке, языке пали, монгольском и маньчжурском.

Мантра ОМ МАНИ ПАДМЕ ХУМ представляет собой шесть мистических слогов тибетского буддизма. Литературно это означает: Ом — сокровище в лотосе; ХУМ — приветствие сокровищу в лотосе. Мантра адресована бодхисаттве Падмапани, другое выражение — Авалакитешваре, сидящему в цветке лотоса. В этой мистической формулировке заключается суть всего счастья, процветания, знаний и великого смысла освобождения. На тибетском языке это самая широко известная мистическая формулировка. Описание и повторение этих шести слов может пресечь зло, обеспечить долголетие и достигнуть временного благословения. Простое произнесение этой мантры может остановить цикл нового перерождения в шести мирах, таких как Ом — боги, МА — демоны, НИ — люди, ПАД — животные, МЕ — голодные духи и ХУМ — житель ада. Формулировка из шести слов возникла в XIII веке^[21].

В коллекции музея Института археологии имеется кайрак из окрестностей села Сумбе, что находится в 20 км севернее Кегеня в Алматинской области, с тибетской надписью «ОМ МАНИ ПАДМЕ ХУМ».

Как известно, после разгрома в 1758 году Джунгарского ханства Цинской империей китайцы завоевали Восточный Туркестан и заняли часть территории Старшего и Среднего жузов, в том числе и Жетысу. Часть калмыков китайцы использовали для охраны своих западных окраин. Им и принадлежали буддийские храмы и монастыри.

В 1863 году вспыхнуло антикитайское восстание дунган, которое проходило под религиозным лозунгом борьбы за ислам.

Вскоре восстание перекинулось в Джунгарию. Активное участие в нём приняли уйгуры Кульджинского края. В 1864 году восстанием был охвачен весь Восточный Туркестан, были истреблены цинские гарнизоны, их крепости и поселения уничтожены, а вместе с ними разрушены буддийские храмы и монастыри.

Этот год стал верхней датой существования буддизма в Семиречье и Восточном Туркестане^[22].

Одним из таких разрушенных монастырей был монастырь Сумбе. О нём в 1854 году писал Ч. Ч. Валиханов^[23].

Остатки этого монастыря были обнаружены на правом берегу р. Сумбе, у подножия гор Шаартас Алматинской области, в 320 км восточнее г. Алматы. До раскопок это был прямоугольный в плане бугор высотой до 1 м. Вход внутрь прослеживается в середине юго-восточной стены. Шурфы, заложенные на территории бугра, показали, что памятник однослойный с толщиной культурного слоя до 0,5 м. При раскопках обнаружена черепица от кровли с концами, оформленными изображениями пионов, хризантем, лотосов, бабочек, голов фантастических чудовищ «таобе», драконов. Прямые аналогии этой черепице прослеживаются в материалах буддийских кумирен из Кульджи, вывезенных в своё время генералом Г. А. Колпаковским и попавших в Музей искусств Узбекистана^[24][25].

Вот что пишет генерал-губернатор Семиречья Г. А. Колпаковский генерал-губернатору Западной Сибири: «Киргизы, сторонники дунган, совершенно ограбили калмыков, отняли у них весь скот и многих людей увели в плен, от буддийского монастыря Сумбе оставлены одни развалины и человек 30 избитых калмыков, истекающих кровью и умирающих голодной смертью».

История

Существует легенда, что в X веке, когда одна из буддистских миссий остановилась на берегу реки Или во время похода в Семиречье, произошло землетрясение и большой кусок скалы упал на землю, что было расценено как знак необходимости возвращения в Индию. На отколовшемся куске скалы ими было высечено три изображения Будды. На прилегающих скалах можно найти другие его изображения^[29].

Согласно другой версии надписи были сделаны калмыками на «тодорхой номын бичиг» («ясное литературное письмо»), которое было создано Заей Пандитой Огторгуйном в 1648 году и использовалось более трёх веков монголами-кочевниками, которые высекли образы Будды^[30].

Исследования камней в Тамгалы-Тас начались в конце XIX века. В 1875 году Чокан Валиханов сделал зарисовки местности, в 1897-1898 годах монголовед Алексей Позднеев в «Известиях» Русского географического общества дал подробное описание надписей и рисунков^[30].

Николай Пантусов, в 1897 году исследовавший местность, писал:

Киргизы[31], кочующие в этой местности, говорят только, что они из рассказов своих предков знают, что начерченные изображения и надписи на камнях были сделаны калмыками ещё до прихода на эти места киргизов. Кочующие здесь киргизы прибыли сюда лет двадцать тому назад с рек Каратал и Коксу; раньше их здесь жили дулаты, которые ушли в Верненский уезд. О Тамгалы Тас киргизы эти имеют весьма недостаточные сведения. Местность Тамгалы Тас получила своё название уже от киргизов и означает «камень со знаками».[30]

Другая группа тибетских буддийских надписей находится в урочище Тайгак, в отрогах Джунгарского Алатау по правому берегу р. Или, примерно в 80 км по течению вверх от села Или. Ещё одна группа выбита на камнях в местности Арасан, приблизительно в 80 км к северо-востоку от города Пржевальска. Последняя из известных нам аналогичных надписей в Казахстане находится в местности Келинчек-Тас, примерно в 30 км от села Карабулак вверх по течению реки Каратал. Все упомянутые выше надписи, за исключением Тамгалы-Тас, описаны весьма поверхностно и без соответствующих зарисовок и фотографий. Однако они все относятся ко временам калмыков.