Хозяйки литературных салонов (фр. salonnières) — выдающиеся женщины, блиставшие остроумием, талантами, красотой и группировавшие вокруг себя выдающихся представителей науки, искусства и политики для бесед в изящной форме по вопросам политики и литературы на домашних салонах, сыгравших видную роль в истории литературы и политики[1].
На тот[какой?] исторический момент салоны заменяли современную печать в выражении общественного мнения; там зарождались веяния и требования, вырабатывавшиеся затем в целые системы и налагавшие свой отпечаток на литературу и общество. Первые салоны XVI века Маргариты Шотландской и Маргариты Наваррской были исключительно литературными. Особенно выделялись салоны во Франции, они особенно размножились при Людовике XIV. Мольер высмеивал их в «Смешных жеманницах» за пустозвонство. В XVIII веке салоны получили политический характер.[2]
Умение держать салон Державин называет «искусством». Он отмечает как главную особенность салона то, что им руководить может только женщина. «Ум женщины, — пишет он, — тем и обольщает и господствует, что он отменно чуток на чужой ум. Женский ум часто гостеприимен; он охотно зазывает и приветствует умных гостей, заботливо и ловко устраивает их у себя. Лучше, если хозяйка дома в зрелом возрасте, более беспристрастном и бескорыстном».[3]
В Афинах у некоторых гетер собирались выдающиеся современники, например, у Аспасии (ок. 470—400 до н. э.) в доме были Перикл, Сократ, Алкивиад и другие, обсуждавшие различные вопросы философии и политики; она давала уроки риторики[1].
Образование французских салонов относится к XVI и особенно к началу XVII веков, когда женщина в высшем обществе Франции делается предметом особого культа и около неё образуется круг поклонников[1].
Первые салоны носили исключительно литературный характер. Маргарита Наваррская (1492—1549) в XVI веке была из числа первых женщин, дом которых служил сборным местом для поэтов и учёных[1].
Размножившиеся при Людовике XIV салоны, большая часть которых отличалась вычурным тоном, жеманством и пустозвонством, были осмеяны Мольером в комедии «Смешные жеманницы». Последние годы царствования Людовика XIV не благоприятствовали развитию общественной жизни, но при регентстве салоны вновь появились, ещё более блестящие.[1]
В XVIII веке новые идеи проникают в салоны, придавая им политическое значение[1]:
Финансовая знать собиралась в салонах Самюэля Бернара (фр. Samuel Bernard), Ло, Пленеф, Трюден, Ла-Попелиньер[1].
Чисто литературный характер имели салоны мадам д’Эпине (1726—1783), Дюдеффан (1697—1780), Леспинас (1732—1776); здесь вокруг блестящих хозяек собирались философы и вообще остроумные люди; эти салоны имели такое же влияние на литературу, как салон мадам де Рамбуйе[1].
К началу революции салоны представляли собою уже как бы переход к революционным клубам; таковы были в 1789 году[1]:
После 1790 г. салоны сменились клубами; первые, как собрания людей небольшого круга светского общества, оказывались недостаточными для потребностей времени[1].
Последним салоном, уже исключительно политическим, являлся салон г-жи Ролан. который был блестящим очагом революции; у неё бывал сначала Робеспьер, затем её дом сделался центром партии жирондистов[1].
После переворота 9 термидора вновь появились салоны; наиболее блестящим из них был салон г-жи де Сталь, во время террора принимавшей гостей в замке Коппе близ Женевы; у неё собирались все выдающиеся деятели эпохи Директории — Бенжамен Констан, Талейран, Карно, Бонапарт, Барбе-Марбуа, Буасси д’Англе, г-жи Криденер и Рекамье[1].
При первом консуле салон мадам де Сталь сделался очагом оппозиции, хотя там появлялись и приверженцы правительства, братья консула, министры и т. д. Изгнанная во время Империи из Франции, г-жа Сталь вернулась в Париж в 1814 году и восстановила свой салон, где бывали Бенжамен Констан, аббат Прадт, Лафайет, Фуше, Веллингтон[1].
Блестящий салон г-жи Таллиен во время директории несколько напоминал времена Регентства; в салоне Сюар собирались учёные и светские люди[1].
При Наполеоне I, когда политическая свобода во Франции была сильно стеснена, салоны потеряли своё прежнее значение; единственной приманкой в салоне являлась женская красота[1]. В те годы были знамениты салоны мадам Рекамье и мадам Ремюза.
Прежний блестящий салон возрождается в эпоху Реставрации и вновь начинает играть выдающуюся роль[1]:
Среди салонов последних лет Июльской монархии выдавались салон г-жи де Кюстин, с особым оттенком легитимистского романтизма, и салон г-жи Жирарден, посещавшийся Виктором Гюго, Готье, Мери, Гозланом и др.[1]
Во время Второй Республики салоны имели исключительно политический характер; таков был салон депутата Флавиньи, где, кроме депутатов, собирались и иностранные дипломаты[1].
После переворота 2 декабря появились официальные салоны, например салоны государственного министра (при Фульде), салон президента законодательного корпуса, блиставший при герцоге Морни. Исключительно аристократический характер имел салон г-жи Меттерних, жены австрийского посла. Салон г-жи Свечиной был сборным местом легитимистов и клерикалов.[1]
К началу XX века значение парижских салонов исчезло, как и их влияние на литературу и политику[1].
В салоне писательницы Элизабет Монтегю (1718—1800) в 1760-х годах родилось выражение «синий чулок».
В истории русского общества важную роль играли светские салоны женщин, вокруг которых группировались литературные и общественные деятели[1]:
Данная страница на сайте WikiSort.ru содержит текст со страницы сайта "Википедия".
Если Вы хотите её отредактировать, то можете сделать это на странице редактирования в Википедии.
Если сделанные Вами правки не будут кем-нибудь удалены, то через несколько дней они появятся на сайте WikiSort.ru .