WikiSort.ru - Не сортированное

Городской пожар в Перми 14 (26) сентября 1842 года — наиболее разрушительный пожар в истории Перми, значительно повлиявший на облик центральной части города.

Опасения и предосторожности

Лето 1842 года было очень засушливым.^[1] Согласно современнику событий краеведу Д. Д. Смышляеву (1828—1893), после уничтожившего значительную часть города пожара в Казани 24 августа (5 сентября) 1842 года среди пермяков распространились опасения и за свой город.^{[1][2][3]:211} Поначалу это были всего лишь «обыкновенные провинциальные толки», пока весь город не был окончательно встревожен в первых числах сентября всеобщими слухами «о найденных в разных местах анонимных записках, заключавших в себе предуведомление о том, что 14 сентября город Пермь будет выжжен. В некоторых записках жителям даже предлагалось заблаговременно принять меры по спасению имущества». Рассказывали также о поимке неких подозрительных людей с легковоспламеняющимися веществами.^[2] Затем поползли слухи о заборах, измазанных воспламеняющимися на солнце веществами; горожане стали вырубать из своих заборов подозрительные места.^[2][3]:211 Предчувствию катастрофы в суеверных умах способствовало и солнечное затмение 26 июня (8 июля)^[en].^[1][3]:210

Некоторые горожане стали прибирать ценное имущество, чтобы в случае пожара оно было под рукой, а отдельные пермяки даже вывозили его за город.^[2] Во многих домах запасали побольше воды.^[3]:211 Были установлены дежурства: одни спят ночью, а другие днём.^[2] Все бодрствующие выходили в ночной караул. 12 (24) сентября загорелась столовая в отделении кантонистов^[1][2], но благодаря обособленному расположению здания и работе пожарной команды при поддержке населения огонь был потушен за два часа. После этого паника в городе достигла своего максимума. Некоторые считали наближающуюся катастрофу неминуемой и уже не видели смысла что-либо делать для её предотвращения^[2], а лишь «плакали и молились»^[1][2].

Пожар

Пожар 14 (26) сентября по одним данным начался в тёплое солнечное утро, когда многие горожане были в церквях по поводу празднования Воздвижения Креста Господня, по другим — в 2 часа дня или вскоре после обедни.^[3]:212 Когда их застал звук набата, они бросились по своим домам спасать своё имущество. Деревянных домов в то время было гораздо больше, нежели каменных, и потому огню было полное приволье.^[3]:217 К ночи город весь потонул в огне. Говорили, будто зарево пожара было видно в Оханске, за 67 вёрст от Перми. Закончился пожар не ранее полудня следующего дня.^[2]

Согласно данным приводимым Д. Д. Смышляевым, огонь показался первоначально на сеннике при постоялом дворе мещанина Никулина на Екатерининской улице (примерно на месте современного дома № 82). При сильном ветре он быстро пошёл по левой стороне этой улицы к реке Ягошихе и, в то же время, к дому губернского землемера Киттары, направился к Каме, по правой стороне Оханского проулка. В Екатерининской улице пожар дошёл до Соликамского проулка и к Петропавловскому собору, по Пермской улице.^[2] Почти в то же время, как вспыхнул дом Никулина, загорелся на Ягошихе амбар городской пильной мельницы.^[1][2] В это же время вспыхнул пожар в Ягошихинской слободке, в противоположной стороне от мельницы и города.^[1] То есть город загорелся не в одном месте, а с нескольких сторон одновременно. От пильной мельницы огонь сообщился круподерке, стоявшей ниже, и зданиям, расположенным по берегу Ягошихи. Между тем, пламя по Оханскому проулку шло до будущего полицейского пруда, истребив все строения по ту и другую сторону, захватило часть Покровской улицы до Широкого переулка, направилось к Сибирскому проулку и Торговой площади, по Торговой и Монастырской улицам, и, наконец, слилось с пожаром, бушевавшим около Ягошихи и Петропавловского собора.^[2]

Согласно Д. Д. Смышляеву, пространство, ограниченное левою, по направлению к Ягошихе, стороною Екатерининской улицы до Соликамского проулка, Широким и Верхотурским проулками, ручьём Медведкою, Ягошихою и Камою, «обратилось в дымящуюся площадь, уставленную печными трубами деревянных и обгорелыми стенами каменных домов».^[2] Согласно «Плану г. Перми с показанием зданий, сгоревших во время пожара 14 сентября 1842 года», хранящегося в РГВИА, сгорели почти все здания в пространстве между улицами Набережной (Окулова), Кунгурской (Комсомольский проспект), Екатерининской и Чердынской (Клименко).^[4]:77 Погоревшие и непогоревшие жители города переправились за окаймлявший город бульвар, на берега Камы, Ягошихи и в другие безопасные места.^[2]

Ущерб

По воспоминанию Д. Д. Смышляева, «было не до церемоний, не до поддержания собственного достоинства — аристократы, перемешанные с плебеями, кого в чём застал пожар и что на ком уцелело во время общей суматохи, в беспорядке бродили между грудами спасённого в самом жалком виде имущества… Раздавался крик голодных и напуганных детей, стенания и вопли взрослых, из которых многие лишились последнего, бабы голосили на разные тоны… все измученные, убитые горем, с мыслию о котором ещё не успели свыкнуться…»^[2]

Всего в пожаре 1842 года сгорело 300 домов.^[2] Огонь истребил лучшую и главнейшую часть Перми. Сгорели все старейшие дома на Петропавловской площади и улице — памятники времён наместничества: обширный «дворец» или бывший генерал-губернаторский дом, дома губернатора и вице-губернатора, дума^[3]:217, здание губернской чертёжной, старинные корпуса казарм, где некогда помещались губернские присутственные места, губернская мужская гимназия, обширный частный дом Смышляева, бывший Жмаева, дома Походяшина^[3]:217. Также сгорели дома почтовой и удельной контор^[3]:220, дома заводовладельцев по Монастырской улице^{[3]:222[4]:77}, главная и горная гауптвахты^{[3]:217[4]:77}, губернская аптека, горное правление, пробирная палатка, магистрат и др.^[4]:77 В эпицентре пожара удалось сохраниться только дому Чадина, с чем связана городская легенда про кикимору^[3]:220[4], дому горного начальника и южной половине гостиного двора.^[4]:78

В пожаре погибло немало библиографических редкостей, архивных и музейных материалов, например, архивы литературных деятелей А. Ф. Мерзлякова (1778—1830) и В. Т. Феонова (1794—1835).^{[2][3]:214-215}

Расследование

Причины пожара остались до конца не выясненными^[2][5], хотя было широко распространено мнение о поджоге^[2]. Была создана «Пермская комиссия, учреждённая для установления причин пожара в Перми».^[1] Городское общество, недовольное действиями полиции, жаловалось на неё министру.^[2] Вследствие чего в Пермь из столицы приезжала особая комиссия во главе с флигель-адъютантом государя князем Л. Л. Радзивиллом для исследования дела^{[1][2][3]:216}, которое окончилось переводом пермского полицмейстера Вайгеля в другую губернию.^[2][3]:216

По делу привлекалось много людей: праздно «шатающиеся» накануне пожара по базару горожане, люди с просроченными паспортами и билетами о выезде, крестьяне близлежащих сёл, без документов отлучившиеся в город, арестованные по слуху и по доносу, наконец, просто «подозрительные лица». В конце концов губернатор И. И. Огарёв при флигель-адъютанте объявил, что поджог совершил мастеровой кунгурского уезда Михайло Семенов Старков, на которого показали свидетели, что он говорил, что «сделал худо» в Перми. Хотя сам он утверждал на допросах, что речь шла о мародёрстве во время пожара, его приговорили лишить всех прав состояния и доброго имени, в торговый день на площади через палача наказать кнутом и сослать в каторжную работу. Вина его ныне представляется сомнительной.^[1]

Восстановление

Несмотря на весьма холодное время, погорельцы оставались на бивуаках, пока начальство не сделало распоряжение об отводе им бесплатных квартир в уцелевших от пожара домах. Вскоре была получена значительная сумма от императора Николая I для раздачи единовременного пособия погоревшим и, кроме того, — особая сумма, предназначавшаяся для денежных ссуд тем из них, которые желали строиться. Ссуды раздавались на 17 лет, без процентов за 2 первые и с процентами за остальные 15 лет. Сверх того, тогдашний председатель палаты государственных имуществ Кузьминский сходатайствовал у своего начальства разрешение на выдачу годового, не в зачёт, жалования тем из своих подчинённых, которые пострадали от пожара.^[2]

Пожар очень сильно изменил внешний вид города.^[3]:223[5] После него значительно погоревший город начал массово строиться заново, причём возводились преимущественно каменные дома. Центр города от надолго опустевших окрестностей Петропавловского собора переместился на Сибирскую улицу, ставшую в дальнейшем главной улицей в городе.^{[3]:217-224[6]} Также город начал расти вдоль Камы.^[6] Пожар долго оставался вехой в истории города, разделив её на «до пожара» и «после пожара».^[3]:223-224

Примечания

Литература

• Смышляев Д. Д. Пожар в Перми 14 сентября 1842 г.: из юношеских воспоминаний // Пермские губернские ведомости. — 1866. — № 48.
  • Смышляев Д. Д. Пожар в Перми 14 сентября 1842 г.: из юношеских воспоминаний // Сборник статей о Пермской губернии. — Пермь: Типолитография губернского правления, 1891.
• IX. … Пожар 14-го сентября 1842 г. // Очерки из истории губернского города Перми с основания поселения до 1845 года с приложением летописи города Перми с 1845 до 1890 года. Первый опыт краткого изложения истории Перми / Сост. А. А. Дмитриев. — Пермь: Типография П. Ф. Каменского, 1889. — С. 210—224. — 363 с.
• Мельчакова О. А. «Сия город был сожжен» // Ветеран Перми. — 2007. — Июль-август. — № 9. — С. 6—7.
• Восставшая из пепла. Пермь в 1842—1870 годах. Краеведческий очерк. Часть I. — Пермь: Пушка, 2012. — 264 с. — (Земля моя русская — Пермь).
• Корчагин П. А. Виновата ли кикимора, или Почему не сгорел Чадинский дом? // Пермский дом в истории и культуре края: материалы 5-й науч.-практ. конф. / Центральная городская библиотека им. А. С. Пушкина (Дом Смышляева); сост. и ред. Т. А. Быстрых. — Пермь, 2012. — С. 77—80. — 301 с. — ISBN 978-5-9903003-4-7.

Ссылки

• 14.09.1842. Крупнейший пожар в Перми (неопр.). Календарь знаменательных и памятных дат Пермского края. Универсальная электронная энциклопедия «Пермский край». Проверено 22 августа 2016. Архивировано 22 августа 2016 года.