Ангелоло́гия (др.-греч. ἄγγελος («а́нгелос») — вестник, посланец → ангел + др.-греч. λόγος («логос») → греч. ~λογία наука) — учение об ангелах[1][2]. Предметом ангелологии как богословской дисциплины является происхождение и природа ангелов, их место и роль в составе небесного воинства, ангельская иерархия и т. п. Во взаимосвязи с богословской, в том числе христианской демонологией осмысливает историю ангельского мира.
В основе ангелологии лежит Божественное Откровение как первоисточник сведений о духовном мире[1]. Является методологической основой в разработке соответствующих разделов в гимнографии и иконографии, затрагивающих практические аспекты почитания ангелов в богослужении.
В светском религиоведении ангелология и демонология рассматриваются как равнозначные элементы мифологии.
В понятии «ангельский собор» слово «собор» используется в старинном значении собрания, совокупности (ср. собор всех святых).
Богословие рассматривает категорию «ангельский собор»: а) в неразрывном единстве Бога и «небесных сил»; б) как гармонично структурированную совокупность ангелов; в) в проекции собора ангелов на совокупность людей, «человеческий род» (В. Н. Лосский).
Бог и ангелы в глазах первочеловека — единство, заданное ещё до его сотворения. Для познания сущности единства необходимо познание его составляющих. Однако, указывает свт. Григорий Богослов, мир духовный настолько таинственен и непостижим, что уже попытка его описать вызывает «кружение в слове» (Or. 28). Поэтому, как только Божественное Откровение начинает «приподымать в Ветхом Завете завесу сведений о мире духовном» — оказывается, что на начальных этапах священной истории порой невозможно однозначно отличить теофанию (Богоявление) от ангелофании (явления ангелов).[1].
Ангел, этимологически, есть «вестник» Господень, но весть может быть передана и формой особого явления Господа. Так, эпизод посещения Авраама тремя странниками (Быт 18) Амвросий Медиоланский, Афанасий Великий и Августин трактуют как явление Святой Троицы. Со своей стороны, Иустин Философ, Тертуллиан, св. Ириней Лионский, Евсевий Кесарийский и свт. Иоанн Златоуст усматривают в этих образах Господа (Второго Лица Троицы) с двумя ангелами. Наконец, сам Авраам воспринял виденное им как трёх ангелов. Этот пример богословие рассматривает не как противоречие, в котором надлежит отличить истину от заблуждения, а как единый, диалектически целостный в своей противоречивости процесс «познания непознаваемого», который проходит человек от эпохи к эпохе. Упоминания об ангелах редки в ветхозаветную эпоху, но учащаются по мере нарастания мессианских ожиданий в позднейшие ветхозаветные времена.
На определённом этапе развития человеческого сознания попытки решения казалось бы, чисто богословской по постановке задачи — осмыслить Бога и ангелов в их единстве — подводит человека к открытию заложенного в самих основах мироздания диалектического единства пары основополагающих философских категорий — сущности и явления. «Сущность является, явление существенно» — гносеологические истоки этой формулы «светской» философии уходят к постановке древней «богословской» задачи.
Отделив явление от сущности, человек открывает для себя (в богословских терминах: ему приходит Божественное Откровение) феномен диалектического, противоречивого единства. Ангельский мир, исходя из положений Ветхого Завета, был создан Богом до сотворения человека. И эта первоначальная, не разделённая ещё совокупность, оказалась внутренне противоречивой. Падение части ангелов, имевшее место до появления человека (Aug. De Gen. XI 14, 16, 19) — момент философского «снятия» этого противоречия, разделения добра и зла — которому предшествует, в ретроспективе, отделение света от тьмы, а в перспективе — Страшный Суд.
«Суд», в смысле осуждения части ангелов на то, чтобы быть исторгнутыми из мира небесного — напоминание человеку и о всемогуществе Бога, сила которого превозмогает любую совокупность других небесных сил (падших ангелов много), и предостережение человеку о возможности быть исторгнутым из числа избранных к жизни вечной.
Вместе с тем, единство Бога и ангельского собора рассматривается как неразрывное: все силы, тщившиеся его разорвать, противопоставить одну часть другой, были преодолены, и тем самым это единство было укреплено ещё до сотворения человека.
Ангелы во всей совокупности (ангельский собор) в своём единстве отличен от рода человеческого, так же, как от взятого единое целое. В. Н. Лосский подчёркивает, что если «род человеческий» — это совокупность множества личностей, обладающих одной и той же природой, то ангелы — хоть и наделены личностными характеристиками — единства природы не имеют. «Каждый из них — отдельная природа, отдельный умопостигаемый мир», и потому богослов характеризует их совокупность как гармоническое (а не органическое) единство[3].
Само понятие «гармония» (др.-греч. ἁρμονία) предполагает наличие связи, порядка, строя в некоем множестве неодинаковых друг по отношению к другу элементов. Любая гармония всегда представляется некоей иерархией: например, гармония звуков представляется гаммой, их упорядоченной последовательностью. Но само понятие иерархия вошло в оборот как специальный богословский термин; этимологически др.-греч. ἱεραρχία сложено из ἱερός, священный, и ἀρχή старшинство→→правление.
Иерархический принцип лежит в основе гармонического единства мира ангелов. Его разработка дана в «Ареопагитиках» — сборнике трактатов и писем на догматические темы неизвестного автора конца V века или начало VI века так называемого Псевдо-Дионисия Ареопагита, ошибочно отождествляемых со священномучеником Дионисем Ареопагитом. Главный его ангелологический тезис (глава VI, § 2) гласит, что:
На русском языке три степени небесной иерархии, по три ангельских чина в каждой, представляются так:
Данное деление ни в коем случае не претендует на исчерпывающее описание «структуры» — в предыдущем § 1 этой главы Ареопагит специально оговаривает, что людям не дано познать в полной мере все «тайны пренебесных Умов и святейшие их совершенства»:
Сколько чинов небесных Существ, какие они, и каким образом у них совершаются тайны священноначалия, — в точности знает это, как я думаю, один Бог, Виновник их Иерархии. Знают также и они сами свои собственные силы, свой свет, священное их и премирное чиноначалие.
и что судить об этом можно лишь в пределах того, «сколько Бог открыл нам чрез них же самих, как знающих себя»[4].
Ангелы и люди — собор ангельский в обращении к роду человеческому. С момента сотворения человека ангелы — по назначению своему служебные силы — служат промыслу Божию, и выполняя поручения, обращённые к людям. В подавляющем большинстве случаев Бог не является людям лично, а доверяет своим ангелам донести волю Свою. Ангелы могут являться людям зримо и незримо, вступая в контакт либо — действуя помимо человека, на его глазах — восславляя своими делами Бога; они направляют и воплощают благодать во славу Божию.
Ангелов неизмеримо больше, чем людей, благодаря чему — как учит христианское богословие — сразу после зачатия, то есть, ещё до рождения Бог посылает каждому человеку ангела-хранителя, которые на небесах предстоят за него перед лицом Бога-Отца (см. Мф. 18:10). В православной традиции одна из ежедневных, утренних молитв адресована ангелу-хранителю, данному от Бога для охраны молящегося, просветить ему наступивший день, сохранить его от всякого зла, наставить и направить его на путь спасения.
Единицы из числа людей — ветхозаветные пророки, святители, преподобные — при жизни возвышаются до того, что Бог избирает их, как и ангелов на роль посредников, доносящих Его волю до рода человеческого.
С древних времен церковные писатели выражали уверенность в связи христиан, живущих на земле, с небесными ангельскими воинствами, объединяя их общим наименованием ἐκκλησία и именуя сообщество людей Церковью земной и воинствующей, а единение ангелов и святых – Церковью небесной и торжествующей.
Единение людей с ангелами подчеркивалось многими, едва ли не всеми, церковными писателями, но немногие из них понимали это единение в буквальном смысле, в качестве перемены не только образа жизни, но и самой природы человека.
Один из примеров приверженности учению о преобразовании человеческого рода в ангельский и его единении с различными небесными чинами предстает на рубеже IΙ–III веков в сочинениях Климента Александрийского. Согласно Клименту, люди, ангелы и архангелы, в своем конечном восстановлении, усовершенствуются до первозданной ангельской природы и, согласно степени своей веры, соединятся с престолами и силами, получив различные чины славы на небесах соответственно своему знанию Бога, которое они проявили в жизни.
Однако, мнение Климента Александрийского в более поздние времена было подвержено сомнению и даже отвержено как ошибочное и несоответствующее подлинному учению Церкви.
Так, уже в IV веке на вопрос о возможном взаимопроникновении иерархий, а также способности человека перемениться в ангела был дан ясный отрицательный ответ. Известный полемист с ересями, свт. Епифаний Кипрский, писал, что «ни херувимы… не пременяются во образ ангелов, равно как ни ангелы во образ других.
Несмотря на разность природ человека и ангела, бесчисленное множество святых отцов указывали на энергийное, по благодати Божией преодоление разделений между ними, ставшее возможным благодаря воплощению и воскресению Христа, в которых смешиваются между собой небесная и земная, Бог становится человеком и человек восседает на царском престоле.
После воскресения человечества из мертвых в эсхатологической перспективе нет никакого различия в способе существования человека и ангела, согласно монаху Иову в «Библиотеке» Фотия. Так, он указывает, что в воскресении мы будем жить ангельской жизнью, не впадая ни в какое зло, но пребывая неизменно устойчивыми в добре так же, как устойчивы и чины ангельские
Многие церковные писатели не просто писали о схожести способа существования души и ангела, но особо подчеркивали даже превосходство человека над ангелами.
Человеческая история имеет ярчайший пример преодоления разделений мира и всех препятствий на пути к божественному единению. Богородица – первый человек, превосшедший деления мира и получивший возможность принять κατ΄ ἐνεργείαν совершенное единение с Богом.
Не только Богородица, но и всякий человек не только становится равным ангелам, но даже призван превысить степень их совершенства.
Воззрения святых отцов по теме взаимопроникновения иерархий представляют собой единое течение святоотеческой мысли и образуют достаточно определенную положительную традицию. Исключение составляют разве что полемические высказывания свт. Епифания Кипрского и мнение Михаила Пселла, который писал, что «душа не может стать ангелом или архангелом, но может уподобляться, по справедливости, только их деяниям».
Эти авторы исходили из своих собственных предпосылок, действовали в конкретной церковной ситуации и находились в определенной среде, поэтому их суждения могут быть причислены к частным богословским мнениям.
Таким образом, концепцию концепцию присоединения человека к ангельским чинам можно представить следующим образом. Человек преображается и претерпевает изменение своего способа существования через обожение, в максимально возможной для него степени соединяясь с Богом. В этом смысле он вплотную сближается с состоянием ангелов. Ангелы также пребывают в божественных энергиях и участвуют в движении, подобном стремлению человека навстречу Богу. Обе природы, ангела и человека, в состоянии обожения вместе продолжают вечное существование в Боге. Стираются границы между нематериальной телесностью ангельской природы и вещественной телесностью человека. Природа человека преображается, его телесность принимает другую форму, сходную с ангельской. Так человек «превосходит пределы человеческой природы, перемещая себя к бесплотному гражданству и переходя к ангельскому житию». Церковные иерархии сочетаются с соответствующими чинами небесных иерархий и все множество тварных существ соединяется в единый лик, устремленный к Богу. Кроме того, надо заметить, что и грешники также преобразятся при Втором Пришествии Христовом, однако изменение их природы станет для них причиной нескончаемых мучений. Так они сблизятся с состоянием демонов и сольются с их чинами. Практически все элементы этого учения уже в начале третьего столетия находятся в сочинениях Климента Александрийского и развиваются, как показано, множеством более поздних церковных писателей. [5]
Данная страница на сайте WikiSort.ru содержит текст со страницы сайта "Википедия".
Если Вы хотите её отредактировать, то можете сделать это на странице редактирования в Википедии.
Если сделанные Вами правки не будут кем-нибудь удалены, то через несколько дней они появятся на сайте WikiSort.ru .