| Тлён, Укбар, Орбис Терциус | |
|---|---|
| Tlön, Uqbar, Orbis Tertius | |
| Жанр | рассказ |
| Автор | Хорхе Луис Борхес |
| Язык оригинала | испанский |
| Дата первой публикации | 1940 |
| Издательство | Sur |
«Тлён, Укбар, Орбис Терциус» (в оригинале «Tlön, Uqbar, Orbis Tertius») — рассказ аргентинского писателя Хорхе Луиса Борхеса. Входит в сборник «Вымыслы».
Рассказ был впервые опубликован в мае 1940 года в аргентинском журнале «Сур», однако эпилог намеренно датирован 1947 годом. Первый перевод на английский язык был опубликован в 1961 году.
Рассказ начинается с описания энциклопедической статьи о загадочной стране Укбар, которая является первым свидетельством существующего сговора группы интеллектуалов создать воображаемый мир — Тлён. Длинный по сравнению с другими рассказами Борхеса «Тлён, Укбар, Орбис Терциус» относится к жанру спекулятивной фантастики. Одной из главных его тем является влияние идей на физический мир; рассказ принято считать параболой субъективного идеализма и в определённой степени протестом против тоталитаризма.
Можно назвать «Тлён, Укбар…» детективным расследованием, происходящим во все более иррациональном мире. В этом небольшом по объёму рассказе упоминается ряд мыслителей, как аргентинских, так и мирового масштаба, а темы, затрагиваемые в нём (эпистемология, языкознание и литературная критика, взаимозаменяемость мира подлинного и выдуманного, подтверждение подлинности знания), в большей степени характерны для философского романа.
Примечание: в данном описании описывается происходящее в рассказе и может утверждаться, что исторические персонажи совершали какие-либо приписываемые им Борхесом действия, на самом деле не совершённые. Элементы вымысла рассматриваются в следующем разделе.
Рассказ начинается с описания энциклопедической статьи о загадочной стране, Укбар, которая является первым свидетельством существования сговора группы интеллектуалов создать вымышленный мир, Тлён, в котором действуют особые метафизические и физические законы и развивается действие легенд и сказаний Укбара. С течением времени рассказчику встречаются всё более существенные артефакты Тлёна, а в конце Земля становится Тлёном.
Рассказ ведётся от лица героя-рассказчика Борхеса. События и новые факты приводятся приблизительно в том же порядке, в котором автор узнаёт о них или осознаёт их значение. Действие развивается преимущественно в 1940 году, когда рассказ был написан и опубликован. Эпилог датирован 1947 годом, написан также от лица Борхеса-рассказчика. События, непосредственно затрагивающие его, происходят приблизительно с 1935 по 1947 год; кроме того, упоминаются события в период с начала XVII в. по 1947 г.
Первоначально Укбар считается малоизвестной областью Ирака или Малой Азии. В разговоре с Борхесом Биой Касарес вспоминает слова некоего ересиарха Укбара: «зеркала и совокупление отвратительны, ибо умножают количество людей». Борхес, впечатлённый «достопамятным» изречением, хочет узнать, где Касарес прочитал эту цитату. Тогда Биой Касарес отсылает его к энциклопедической статье об Укбаре, опубликованной в Англо-американской энциклопедии, «буквальной, но запоздалой перепечатке» Британской энциклопедии 1902 года[1]. Рассказчик, пытаясь выяснить, действительно ли существует Укбар, проводит библиографическое расследование. Выясняется, что Укбар упоминается только в одной статье Англо-американской энциклопедии, и что страницы со статьёй есть только в некоторых копиях этой книги: упомянутая статья и разыскиваемая цитата находятся в экземпляре Биой Касареса. Рассказчика особенно привлекает указанный в энциклопедической статье факт, что «литература Укбара имела фантастический характер и что тамошние эпопеи и легенды никогда не отражали действительность, но описывали воображаемые страны Млёхнас и Тлен»[1].
В небольшом отступлении, посвящённом истории друга отца Борхеса, Герберта Эша, раскрывается история того, как во владение Борхеса попал гораздо более значительный артефакт (один из всё более необычных объектов, упоминаемых в рассказе): одиннадцатый том (вероятно существующей) «Первой энциклопедии Тлёна». В книге в двух местах напечатан «голубой овал со следующей надписью: „Orbis Tertius“»[1], в ней повествуется о реалиях неведомой планеты.
После этого история Тлёна и Укбара выходит за рамки тесного круга друзей и знакомых Борхеса: видные учёные, среди которых Эсекиель Мартинес Эстрада (см. en:Ezequiel Martínez Estrada), начинают обсуждение того, возможно ли отдельное существование одиннадцатого тома, или оно предполагает наличие полного издания энциклопедии, предлагается воссоздать историю, культуру и даже языки этого мира. Затем приводится подробное описание языков, философии и в особенности эпистемологии Тлёна, которая становится главной темой рассказа. Жители Тлёна, как и подобает вымышленным обитателям вымышленного мира, придерживаются крайней формы субъективного идеализма, то есть отрицают объективную реальность мира. Они воспринимают мир не как «собрание предметов в пространстве, но пестрый ряд отдельных поступков»[1]. В одном из вымышленных языков Тлёна нет существительных, наиболее часто используемыми частями речи являются безличные глаголы с определениями в виде односложных суффиксов или префиксов) с адвербиальным значением". Борхес приводит фразу «хлёр у фанг аксаксаксас млё» — «луна поднялась над рекой» или, переводя слово за словом, «вверх над постоянным течь залунело»". (Эндрю Хёрли (см. en:Andrew Hurley (academic)), один из переводчиков работ Борхеса на английский язык, написал рассказ, в котором он утверждает, что слова «аксаксаксас млё» можно воспринимать только как жестокий, издевательский смех автора[2]) В другом языке Тлёна «первичной клеткой является не глагол, а односложное прилагательное. Существительное образуется путём накопления прилагательных. Не говорят „луна“, но „воздушное-светлое на темном-круглом“ или „нежном-оранжевом“ вместо „неба“»[1].
В мире, где в языках нет существительных или они образуются путём сочетания других частей речи по прихоти говорящего, мире, где нет объектов как таковых, невозможно и возникновение большинства направлений западной философии. Без существительных — основы суждений — осмысление априорных знаний невозможно. Без существования истории невозможно существование телеологии, демонстрирующей наличие разумной творческой воли и целесообразность бытия. Если один и тот же объект воспринимается в различные моменты времени как различные объекты, то[1] невозможно применение принципов индукции для осмысления знаний на основе опыта. Онтология, раздел философии, изучающей бытие, является для такого мира совершенно чуждым понятием. Тлён — это мир субъективного идеализма по Беркли, с важнейшим исключением — в этом мире нет вездесущего Божества, воспринимающего мир и обеспечивающего единообразность вселенной. Бесконечно меняющийся мир Тлёна привлекает людей с игривым склоном ума, «прозрачные тигры и кровавые башни»[1] восхищают обывателей, но при этом принятие мировосприятия жителей Тлёна требует отказа от большей части положений, которые считаются само собой разумеющимися.
В эпилоге (будущее по отношению ко времени написания рассказа) рассказчик и весь мир знают о том, что Укбар и Тлён — вымысел, результат трудов «тайного благорасположенного общества»[1], созданного в начале XVII в., членом которого являлся и Беркли (хотя общество и вымысел, Беркли и другие упоминаемые участники являются действительными историческими фигурами). Когда стало очевидным, что одному поколению не под силу создать целую страну (Укбар), каждый из основателей согласился найти ученика, который бы продолжал работу и также с течением времени нашёл бы себе преемника. Новые сведения об обществе появляются только через два столетия, в 1824 г., когда в общество вступает Эзра Бакли (вымышленный персонаж), эксцентричный миллионер из Мемфиса, Теннесси, который высмеял скромный масштаб деятельности общества и предложил вместо страны создать целую планету, Тлён, при условии, что проект останется в тайне, что будет написана энциклопедия, посвящённая вымышленной планете, и что «это произведение не вступит в союз с обманщиком Иисусом Христом»[1] (и, соответственно, с Божеством Беркли). В начале 1940-х гг. (будущее по отношению ко времени написания рассказа) проект Тлёна перестал быть секретным и начинает влиять на наш мир. Начиная с приблизительно 1942 г. объекты с Тлёна как по волшебству начинают появляться в реальном мире. Хотя позднее у нас и появляются основания считать их подделками, они всё равно должны были быть продуктами тайной технологии и неизвестных широкой общественности научных достижений. После того, как все 40 томов полного издания «Первой энциклопедии Тлёна» найдены в Мемфисе, воображаемый Тлён начинает вытеснять культуры, существующие в действительности (кстати, одиннадцатый том полного издания отличается от более раннего, отдельного, тома: там нет таких невероятных деталей, как «размножение „хрениров“»: «можно предположить, что эти исправления внесены согласно с планом изобразить мир, который бы не был слишком уж несовместим с миром реальным»[1]. Очевидно, идеи могут изменять материальный мир только до определённых пределов).
«Orbis Tertius» — «рабочее название» нового, более детального выпуска сорока томов энциклопедии «благонамеренного общества» на одном из языков Тлёна.
В то время как рассказчик и его учёные коллеги продолжают заниматься исследованиями эпистемологии, языка и литературы Тлёна, обыватели постепенно начинают узнавать детали проекта и — крайний пример влияния идей на физический мир — перенимать культуру Тлёна. В эпилоге, действие которого разворачивается в 1947 г., говорится, что Земля становится Тлёном. Создаётся впечатление, что рассказчика пугает подобное развитие событий, что позволяет некоторым критикам, например, Эмиру Родригесу Монегалю и Аластеру Рейду (см. en:Alastair Reid) утверждать, что рассказ является метафорой тоталитаризма, который на момент написания рассказа уже охватил Европу. Обоснованность их теории подтвержает следующий отрывок из эпилога:
Десять лет тому назад достаточно было любого симметричного построения с видимостью порядка — диалектического материализма, антисемитизма, нацизма, — чтобы заворожить людей. Как же не поддаться обаянию Тлена, подробной и очевидной картине упорядоченной планеты? Бесполезно возражать, что ведь реальность тоже упорядочена.[1]
Борхес-рассказчик в эпилоге предпочитает следовать своим увлечениям: заниматься переложением на испанский «Погребения в урнах» (см. en:Hydriotaphia, Urn Burial) Брауна. Возможно, этот перевод и не важнее Тлёна, но он по крайней мере от мира сего.
В этом рассказе в рамках жанра фантастики (или спекулятивной фантастики) затрагивается ряд философских вопросов и тем, в первую очередь при помощи изображения мира, в котором теория идеализма Беркли считалась бы самоочевидной[3], а материализм считался бы ересью, парадоксом и абсурдом[1]. Описание вымышленных языков Тлёна позволяет также затронуть эпистемологический вопрос того, насколько язык влияет на способность говорящего воспринимать те или иные умозаключения и делать определённые выводы. Кроме того, в рассказе встречается несколько метафор влияния идей на реальный мир, например, объекты, возникавшие благодаря силе воображения; позднее, когда люди, увлечённые миром Тлёна, перестают уделять внимание реальности собственного мира, эта тема представлена в более зловещем ключе.
Большая часть рассказа посвящена развитию мыслей Джорджа Беркли, основателя теории философского идеализма, подвергавшего сомнению то, что объект может существовать без воспринимающего его субъекта (Беркли, епископ Англиканской церкви, считал, что мир продолжает существовать вне зависимости от того, воспринимается ли он людьми в каждый отдельный момент или нет, благодаря существованию вездесущего Божества). Беркли настолько высоко ценил восприятие, что даже отрицал существование «вещи в себе», что заставило Иммануила Канта обвинить его в отрицании объективной действительности.
В воображаемом мире Тлёна субъективный идеализм Беркли (за исключением Божества) считается самочевидным: жители Тлёна верят в реальность восприятия, а не воспринимаемой действительности. В конце основной части рассказа Борхес доводит логику идеализма до абсурда: «Случалось, какие-нибудь птицы или лошадь спасали от исчезновения развалины амфитеатра»[1]. Можно считать эту деталь, равно как и другие детали рассказа (например, «хрёниры»[1] Тлёна, которые возникают, когда два человека находят «один и тот же» потерянный предмет в различных местах), размышлением о том, как идеи могут влиять на реальный мир.
Борхес воображает, что житель Тлёна может обойти проблему солипсизма при помощи рассуждения, что если все существа являются частью единого целого, то тогда, возможно, мир подчиняется определённым законам из-за того, что это целое продолжает воображать его. Это по сути является почти полным аналогом Божества Беркли: возможно, единое целое, объединяющее в себе всех живых существ, и не вездесуще, но зато включает в себя все моменты и всех субъектов восприятия мира.
Это не единственный рассказ Борхеса, в котором он касается вопросов субъективного идеализма. Как в мире Тлёна, так и в эссе Борхеса «Новое опровержение времени» (1947 г.; см. en:A New Refutation of Time), «отрицается существование пространства, времени и индивидуального Я» (как утверждают Эмир Родригес Монегаль и Аластер Рейд)[4]. В этом случае отрицается не только существование объективной реальности, но и течение времени разбивается на отдельные последовательные моменты, что ставит под вопрос существование собственного «Я» во времени.
Когда Борхес пишет: «Метафизики Тлена не стремятся к истине, ни даже к правдоподобию — они ищут поражающего. По их мнению, метафизика — это ветвь фантастической литературы»[1], можно предположить, что он или предрекает крайний релятивизм некоторых работ постмодернистов, или подшучивает над теми, кто слишком серьёзно воспринимает метафизику.
В рассказе также встречаются темы, схожие с темами ряда произведений Владимира Набокова. Так, в начале рассказа Адольфо Биой Касарес обсуждает с Борхесом, «как лучше написать роман от первого лица, где рассказчик о каких-то событиях умалчивал бы или искажал бы их и впадал во всяческие противоречия» — определённое сходство с «Лолитой» (1955 г.); аналогичный замысел воплощен в «Бледном пламени» (1962 г.).
В то же время увлечение жителей Земли Тлёном похоже на то, как в «Аде» (1969 г.) жители Анти-Терры испытывают горячий интерес к тому, что происходит на Терре. В обоих случаях герои книг испытывают гораздо больший интерес к воображаемым мирам (Тлён, Терра), чем к действительности и собственным жизням. Конечно, есть и различия: в рассказе Борхеса рассказчик живёт в реальном мире, а Тлён — это вымысел, который постепенно преобразует мир; в романе Набокова Анти-Терра — параллельный мир, а Терра — Земля, которая (ошибочно) кажется миром, в котором практически повсеместно царят мир и благополучие.
Кроме того, в рассказе «Тлён, Укбар…» Борхес описывает вымышленную школу литературной критики, последователи которой приписывают два различных произведения одному автору и на основании этого делают выводы о личности этого воображаемого автора, а в конце рассказа «Пьер Менар, автор „Дон Кихота“» Борхес-рассказчик утверждает, что новые варианты прочтения книги могут быть открыты, если считать, что её написал другой автор.
Также в рассказе затрагивается тема любви к книгам вообще и в особенности к энциклопедиям и атласам, которые в определённом смысле заключают в себе мир.
В этом рассказе, как и во многих других произведениях Борхеса, трудно провести чёткую границу между художественной и документальной прозой. В рассказе упоминается ряд исторических персонажей и реальных людей (сам Борхес, его друг, писатель Адольфо Биой Касарес, Томас де Квинси и другие), но им часто приписываются вымышленные действия; кроме того, в рассказе упомиаются как вымышленные персонажи, так и действующие лица, в реальности которых есть сомнения.
Кроме вышеперечисленных тем, в рассказе «Тлён, Укбар, Orbis Tertius» в начале и конце рассказа затронута и тема отражений, воспроизведения предметов, их копий, как совершенных, так и несовершенных, а также тесно связанная с ней тема способности языка и идей влиять на действительность или кардинально менять её.
В начале рассказа упоминаются «жуткое» и «тревожно мерцающее» зеркало, «буквальная, но запоздалая перепечатка» Британской энциклопедии, неверная цитата Адольфо Биой Касареса и различия в содержании разных копий одной и той же книги[1]. В конце упоминается, что Борхес-рассказчик работает над переложением стихов с английского на испанский, в то время как «рассеянная по земному шару династия учёных-одиночек» переделывает мир по образу и подобию Тлёна[1].
Кроме того, в рассказе упоминаются:
Кроме того, Борхес упоминает систему двенадцатеричного исчисления (и другие подобные системы), но при этом не указывает на то, что существование этих систем опровергает теорию изменения предметов от смены системы отображения — число может быть задано другим способом в рамках другой системы исчисления, но его величина от этого не изменяется.
Разделить, где в рассказе правда, а где вымысел, непросто. Ещё более усложняет задачу то, что другие авторы (как в печатных изданиях, так и в Интернете) решили участвовать в литературной игре Борхеса и описывать те или иные вымышленные детали рассказа или как действительные, или так, чтобы запутать неосторожного читателя. Среди примеров подобных работ, доступных через Интернет, сайт «Библиотека Укбара» на итальянском языке (La Biblioteca di Uqbar)[5], в которой Тлён, как и положено, назван вымышленным миром, но полностью вымышленная «История страны, именуемой Укбар» вымышленного Силаса Хаслама цитируется как настоящая книга[5]; спорная статья об Укбаре также некоторое время находилась без изменений и в английской Википедии[6]. Наличие ссылок на места или лиц, упомянутых в «Тлён, Укбар, Orbis Tertius», вне контекста обсуждения рассказа вовсе не гарантирует того, что они существуют или существовали на самом деле. См., например, обсуждение реальности персонажа рассказа Силаса Хаслама.
Англо-американская энциклопедия (Anglo-American [En]cyclopaedia) — действительно изданный плагиат 10-го выпуска Британской энциклопедии в новой вёрстке, последняя страница 46-го тома энциклопедии (TOT-UPS) — стр. 917, на которой находится статья про Упсалу (Upsala), а следующий том начинается со статьи об Урало-алтайских языках (Ural-Altaic languages); таким образом, статья об Укбаре (Uqbar) должна была бы находиться между этими статьями. В 11-м издании Британской энциклопедии, любимом издании Борхеса, между этими двумя статьями расположена статья про Ур (Ur); в каком-то смысле он «является» Укбаром. В различных статьях 11-го издания Британской энциклопедии упоминается то, что «Ур» означает «город», и что «Ур» также может относиться к туру, злому божеству мандеев. Возможно, что Борхес использовал термин Ursprache (праязык) на протяжении рассказа как каламбур на тему «первозданности» (префикс «ur»)[7]. Также в рассказе приводится определение слова «ур» одного из языков Тлёна: «предмет, произведенный внушением, объект, извлеченный из небытия надеждой»[1].
В рассказе несколько уровней реальности (или вымысла):
Хотя Укбар, описываемый Борхесом, является вымышленным, в нашем мире есть несколько мест со схожими именами:
«Orbis Tertius» (лат. «третий мир», «третий круг», или «третий регион») скорее всего не является ссылкой на географический объект, также маловероятна ссылка на третий круг ада в «Божественной комедии» Данте, в котором наказывается грех чревоугодия. Возможно, что речь идёт об орбите Земли, третьей планеты от Солнца после Меркурия и Венеры.
«Цаи-Хальдун» несомненно является ссылкой на великого историка Ибн Хальдуна, некоторое время жившего в Андалусии и описывавшего события, происходившие в Северной Африке. Скорее всего, Борхес читал его труды об этом регионе. Кроме того, «халдун» на монгольском — «гора», а «цай» на севернокитайском диалекте — «капуста» или «зелёный и покрытый листьями».
Другие географические объекты, упоминаемые в рассказе (Хорасан, Армения и Эрзурум на Ближнем и Среднем Востоке и различные географические объекты в Европе и Северной и Южной Америке), действительно существуют. Дельта реки Акса, упоминаемая одновременно с Цаи-Хальдуном, является, скорее всего, вымышленной.
В порядке появления:
Рассказ «Тлён, Укбар, Orbis Tertius» вошёл в сборник «Сад расходящихся тропок», выпущенный в 1941 г.
В начале 1940-х (время написания рассказа) Борхес был малоизвестен за пределами Аргентины. Он работал в районной библиотеке в Буэнос-Айресе и был сравнительно известен благодаря своим переводам с английского, французского и немецкого, а также как авангардистский поэт и автор эссе (регулярно публикуемых в популярных периодических изданиях, таких как «Эль хогар», а также во многих небольших журналах, таких как «Сур» Виктории Окампо, в котором и был впервые опубликован рассказ «Тлён, Укбар, Orbis Tertius». В предшествующие несколько лет в жизни Борхеса произошло несколько тяжелых событий: смерть отца в 1938 г. и несчастный случай в канун Рождества 1938 г., в результате которого Борхес получил тяжелейшее ранение в голову; во время лечения он был близок к смерти из-за заражения крови.
Жанр художественной литературы начал привлекать Борхеса за некоторое время до наступления этих событий. В сборнике «Всеобщая история бесчестия», написанном в барочном стиле и опубликованном в 1935 г., приёмы художественной литературы используются в рассказах о семи известных негодяях прошлого. Среди этих историй «Жестокий освободитель Лазарус Морель», который пообещал рабам южных штатов Америки свободу, но принёс им только смерть, и «Неучтивый церемониймейстер Котсуке-но-Суке», центральная фигура японской истории о сорока семи ронинах (см. en:Kira Yoshinaka). Борхес также написал ряд умелых литературных подделок, представленных как переводы работ таких авторов, как Эммануил Сведенборг, или рассказы из «Книги примеров графа Луканора и Патронио». Во время выздоровления Борхес принял решение работать в жанре художественной литературы.
Очевидно, что некоторые из художественных рассказов Борхеса, в особенности «Тлён, Укбар, Orbis Tertius» и «Пьер Менар, автор „Дон Кихота“» (опубликованный десятью месяцами раньше в журнале «Сур» и также включённый в «Сад расходящихся тропок»), могли быть написаны только автором со значительным опытом написания эссе. В обоих рассказах научный стиль используется Борхесом для описания преимущественно вымышленных событий. В них, как и в любой из работ Борхеса, не относящихся к жанру художественной литературы, очевидна глубокая эрудиция автора.
В период написания рассказа Буэнос-Айрес был бурно развивающимся культурным центром. Литературные кружки и кружки интеллектуалов, такие как «Флоридская группа», в состав которой входил Борхес, или более политически ангажированный соперничающий кружок «Боэдо», считали себя равными аналогичным объединениям в Париже. В отличие от Европы, где уже началась Вторая мировая война и где большая часть стран вскоре окажется во власти тоталитарных режимов, в Аргентине, и в особенности в Буэнос-Айресе, существовали благоприятные условия для расцвета искусств и обмена идеями.
Однако после войны Париж вновь стал мировым интеллектуальным центром, в то время как в Аргентине с приходом к власти Хуана Перона и, впоследствии, военного правительства, многие ведущие деятели культуры были отправлены в ссылку, что привело к потере Буэнос-Айресом положения ведущего интеллектуального центра.
Первый сборник рассказов Борхеса противно ожиданиям многих членов литературного окружения не был отмечен литературными наградами. В 1941 г. Виктория Окампо посвятила значительную часть июльского выпуска «Сур» «заглаживанию вины перед Борхесом»: множество ведущих писателей и критиков как Аргентины, так и других испаноговорящих стран участвовали в этом проекте, что, возможно, вызвало не меньший интерес к произведениям Борхеса, чем если бы они были отмечены литературными наградами.
В течение нескольких последующих десятилетий «Тлён, Укбар, Orbis Tertius» и другие рассказы Борхеса этого периода сыграли немаловажную роль в привлечении внимания мировой общественности к литературе Латинской Америки. Известность Борхеса по всему миру как писателя крайне необычных рассказов значительно больше, чем его известность как поэта и автора эссе.
«Тлён, Укбар, Orbis tertius» впервые был опубликован в журнале «Сур» в 1940 г. Этот рассказ был включен в сборник «Сад расходящихся тропок», выпущенный в 1941 г., который, в свою очередь, вошёл в «Вымыслы» (1944 г.), книгу, которая продолжает пользоваться значительной популярностью (в Аргентине к 1971 г. она была переиздана 15 раз).
Первым переводом на английский язык стал перевод Джеймса Е. Ирби. Он был опубликован в апрельском выпуске «Нью уорлд райтинг» (см. en:New World Writing) за 1961 г. В следующем году перевод Ирби стал первым рассказом сборника различных произведений Борхеса «Лабиринты» (см. en:Labyrinths). Практически в то же время рассказ был независимо переведён Аластером Рейдом, его вариант был опубликован в 1962 г. в рамках проекта перевода «Вымыслов». Перевод Рейда также опубликован в «Борхес, читатель»[15].
Рассказ стал источником вдохновения для создателей ряда проектов:
Есть и примеры названий, основанных на рассказе Борхеса:
Тлён и его философия неоднократно упоминаются в книге «Кольца Сатурна» В. Г. Зебальда.
Данная страница на сайте WikiSort.ru содержит текст со страницы сайта "Википедия".
Если Вы хотите её отредактировать, то можете сделать это на странице редактирования в Википедии.
Если сделанные Вами правки не будут кем-нибудь удалены, то через несколько дней они появятся на сайте WikiSort.ru .