WikiSort.ru - Не сортированное

Сотников
Ліквідацыя
Жанр	повесть
Автор	Василь Быков
Язык оригинала	белорусский
Дата написания	1969
Дата первой публикации	1970
Цитаты в Викицитатнике

«Со́тников» («Ликвидация») — повесть Василя Быкова, написанная в 1969 году. Замысел и сюжет произведения подсказаны автору встречей с бывшим однополчанином, который считался погибшим. Повесть впервые опубликована в журнале «Новый мир» (1970, № 5). В 1976 году режиссёр Лариса Шепитько сняла по её мотивам фильм «Восхождение». В 2013 году книга Василя Быкова включена в список «100 книг», рекомендованный Министерством образования и науки России школьникам для самостоятельного чтения.

В 2014 году, к 90-летию писателя, повесть впервые была издана в Минске без цензуры под первоначальным авторским названием «Ликвидация»^[1].

История создания

В августе 1944 года, проезжая мимо румынского села, лейтенант Василь Быков увидел в группе пленных немцев человека, с которым когда-то служил в одном полку. В ходе разговора с пленным удалось узнать, что после ранения он попал в концлагерь, там — временно, как ему казалось, — согласился сотрудничать с власовцами и все эти годы прожил в ожидании удобного случая, надеясь сбежать^[2].

Случай так и не представился, и бывший однополчанин изо дня в день «увязал в отступничестве». Эта встреча заставила будущего писателя задуматься, на что же способен человек «перед сокрушающей силой бесчеловечных обстоятельств»^[2].

В письме к Алесю Адамовичу Быков рассказывал, что, «кожей и нервами» почувствовав историю, в которой люди напрочь лишены возможности влиять на ситуацию, он выбрал «сходную модель на материале партизанской войны (вернее, жизни в оккупации)»^[3].

Я взял Сотникова и Рыбака и показал, как оба обречены, хотя оба — полярно противоположные люди, — такова сила обстоятельств. Не скрою, здесь замысел — от экзистенциализма, каким я его представляю[3].

Публикация

Изначально предполагалось, что повесть «Ликвидация», работа над которой завершилась в июле 1969 года, будет напечатана в белорусском журнале «Полымя». Но за те полгода, что произведение готовилось к публикации, Василь Быков перевёл его на русский язык и отправил в «Новый мир». В феврале 1970 года раздался звонок от главного редактора издания Александра Твардовского, который сообщил, что вынужден не по своей воле покинуть журнал^[4].

Вопрос Твардовского о том, хочет ли Быков после этой информации видеть свою повесть на страницах «Нового мира», застал белорусского писателя врасплох^[4][5]. Разговор, по некоторым данным, шёл на повышенных тонах; не почувствовав поддержки от автора, который был открыт для всесоюзного читателя благодаря «Новому миру» («Третья ракета», 1962; «Мёртвым не больно», 1966), Твардовский повесил телефонную трубку^[6].

По мнению литературоведа Сергея Шапрана, ситуация нравственного выбора оказалась для Василя Быкова сродни той, в которую он ставил героев своих книг^[4]. «Сотникова» опубликовал в 5-м номере «Нового мира» пришедший на смену Твардовскому Валерий Косолапов. Впоследствии, как утверждал критик Игорь Золотусский, Быков неоднократно вспоминал об их последнем разговоре с Твардовским и «клял себя за мгновенье слабости»^[6].

Прав был и Быков, сознающий, что он написал, может быть, лучшую свою вещь и желающий её напечатать. Уходить из-под знакомой миллиону читателей голубой обложки значило зарыть своё детище в землю и позабыть, где оно зарыто[6].

Сюжет

Затерянный в белорусских лесах партизанский отряд нуждается в провизии, тёплых вещах, медикаментах для раненых. Командир решает отправить на задание по их доставке опытного Рыбака. Ему нужен напарник. Двое по уважительным причинам отказываются, и когда командир называет интеллигентного Сотникова, тот молча поднимается. В пути выясняется, что Сотников болен, измучен простудой, его одолевает сильнейший кашель. На вопрос Рыбака, почему он не сказал о своём самочувствии командиру, Сотников отвечает: «Потому и не отказался, что другие отказались».

Долгие ночные блуждания выводят партизан в деревню Лясины, в дом старосты Петра, где Сотникову удаётся немного отогреться возле печи, а Рыбаку — раздобыть тушку овцы. По дороге в лагерь партизаны натыкаются на полицейский патруль; после перестрелки Сотников затихает, и Рыбак, видя, что напарник не шевелится, пытается в одиночку оторваться от преследователей. Однако мысль о том, что теперь придётся держать ответ перед товарищами, заставляет его вернуться к раненому. Тот совсем плох, и Рыбак не только несёт две винтовки, но и тащит на себе обессилевшего Сотникова.

Полицаи настигают партизан в доме крестьянки Дёмчихи. Когда они появляются в избе, Сотников внезапно заходится кашлем и тем самым выдаёт себя и напарника. Оказавшись в участке за железными запорами, партизаны ведут себя по-разному. Рыбак во время допроса пытается запутать следователя Портнова, даёт неверные сведения и тихонько предлагает Сотникову «поторговаться» с полицейскими. Для себя он решает, что ни за что не примет «в покорности смерть». Сотников, сразу осознав, что живыми их отсюда не выпустят, возможность «торга» отвергает с яростью. Внутренне он примирился со смертью, и это отсутствие страха даёт ему «почти абсолютную независимость от силы своих врагов».

Утром в камере появляется полицай Стась со словами: «Выходи: ликвидация!» Возле крыльца Сотников заявляет, что именно он ранил полицейского, и просит отпустить Рыбака и остальных задержанных: Дёмчиху, Петра и девочку Басю. Заступничество не помогает, и тогда Рыбак громко обращается лично к Портнову — сообщает, что согласен вступить в полицию. По пути к месту казни Рыбак поддерживает Сотникова, который уже не может идти самостоятельно. Сотников молчит, а Рыбак думает о том, что прислужником и изменником он не станет — найдет удобный момент и уйдёт. Понимание, что этой «ликвидацией» его скрутили сильнее, чем ремнём, заставляет Рыбака запереться в узкой деревянной будке: он увидел вверху поперечину, за которую можно просунуть ремень. Но ремень накануне забрали немцы. После неудачной попытки самоубийства Рыбак выходит из будки с осознанием — такова судьба.

Анализ

Персонажи

Рыбак — бывший армейский старшина, который выглядит более приспособленным к борьбе, чем его напарник. В его воспоминаниях о прошлом нет ничего, что предвещало бы возможность предательства перед лицом смерти. Сущность персонажа выявляется постепенно, исподволь, в «процессе самопроявлений». Так, Рыбаку непонятна логика Сотникова, который, несмотря на простуду, всё-таки пошёл на задание; Рыбак после перестрелки с полицаями возвращается к раненому напарнику не по закону взаимовыручки, а из-за мыслей об ответе перед партизанами; он тайно питает надежду, что, находясь в полицейских застенках, Сотников умрёт и тогда «его, Рыбака, шансы, значительно улучшатся»^[7].

Что это, если не цепь тайных предательств, которые Рыбак совершает задолго до того, как идёт на предательство явное?[7]

Для писателя то неожиданное чувство, с которым Сотников уходил из жизни, стало открытием новой, высшей ступени человечности. Задумавшись над природой этого чувства, Быков закономерно пришёл к мысли, что даже готовность к самопожертвованию не даёт права не считаться с чужой жизнью, что человеческая жизнь представляет собой абсолютную ценность. —   Лазарь Лазарев[8]

Сотников до 1939 года работал учителем в школе; в армии был командиром батареи. Критики, оценивая интеллигентность героя, усматривают в повести заочную полемику с романом Фадеева «Разгром»^[9]. Финал повести показателен: измученный Сотников, с трудом взбираясь на стоящую под виселицей подставку, испытывает последнее чувство вины перед теми, кого он подвёл под петлю: старостой Петром и Дёмчихой. Он и Рыбака пожалел за то, что «неплохой парень покатился в пропасть, не сумел умереть, сохранив достоинство и честь»^[10].

Василь Быков, отвечая на вопрос о том, почему, увидев приближающихся к дому Дёмчихи полицейских, Сотников не повёл себя столь же решительно, как прежде, ответил, что его герой был сломлен первым боем; лишь в полиции он «находит в себе силы, чтобы умереть достойно»^[11].

«Процесс самопроявлений» касается не только Сотникова и Рыбака — он затрагивает и Дёмчиху, вынужденную «переступать через естественное для неё материнское чувство самосохранения», и старосту Петра, которого казнят не только из-за выданной партизанам овечьей тушки, но и из-за не выданной полицаям еврейской девочки Баси^[12].

Основная тема

Исследуя проблему «Человек и обстоятельства», автор приводит героев сначала в дом Дёмчихи, а затем к «той ситуации выбора, который они должны совершить». Поиск ответов на вопросы о том, как в человеке происходит борьба добра и зла, поднимает повесть «Сотников» «до философского осмысления войны»^[13].

По словам Алеся Адамовича, именно в «Сотникове» происходит «качественный сдвиг» в творчестве Василя Быкова, возникает «новая нота, иная, более зрелая нравственная фокусировка»^[14].

Дмитрий Быков убеждён, что нравственные поиски в повести не только выводят читателей на самурайский закон — «во всех моральных коллизиях выбирать смерть», — но и напоминают: «ни на что нельзя надеяться; расплачиваться приходится за всё»^[15].

Журналист Владимир Познер, включивший «Сотникова» в список произведений, которые меняли лично его на протяжении жизни, рассказал про спор в доме Фила Донахью. Суть дискуссии сводилась к вопросу, есть ли гарантия, что человек под грузом обстоятельств не выдаст друга. Ответ был найден, когда Познер вспомнил про Сотникова. Быков написал свою повесть для меня, констатировал журналист^[16].

Точно так же сюжет про Сотникова проецировала на собственную жизнь режиссёр Лариса Шепитько^[17]. Разница между фильмом «Восхождение» и книгой Василя Быкова заключается в том, что писатель «не отваживается вершить моральный суд»^[18], тогда как в киноверсии Шепитько расставлены все точки над i:

Это история про человека, который мог быть рождён на 30 лет раньше, который попал в известную всем нам трагическую ситуацию, прошёл через все испытания, сам погибал, сам предавал, сам выживал, сам вычислял для себя формулу бессмертия и сам приходил к тем открытиям, к которым пришёл Сотников[17].

Примечания

Ссылки

В Викицитатнике есть страница по теме
Сотников

Эта статья входит в число добротных статей русскоязычного раздела Википедии.