WikiSort.ru - Не сортированное

Костёл в деле Лонского

В 1621 году построенная деревянная братская церковь была ограблена. Один из воров был пойман на месте. Им оказался католик Валентий Лонский. Магистратский суд вынес приговор — смерть на костре. Однако плебан Мартин Издембський костёла Святого Якуба вынес протест приговора. Он утверждал, что православные проникли в тюрьму и напоили Валентия так, что тот не смог исповедаться и принять причастие перед казнью. Самого Лонского сожгли не на Рынке, как это делали обычно, а рядом с костёлом Якуба. Более того, тело недопалили до конца и оставили валяться изувеченным возле костёла. Это было начало конфликтов между братством и католиками Луцка в следующие два десятилетия^[9].

Конфликт с бернардинами

Неподалеку северной границы Луцка находился костёл Святого Креста, который принадлежал ордену бернардинцев.

1646 году Агнешка Станишевская приобрела за 400 злотых для бернардинцев участок, принадлежавший плебании Святого Якуба. Однако покупка состоялась не прямым вкладом средств, а очевидно, перепись долга луцких евреев от Станишевской в костёл Святого Якуба. Согласно договору луцкие евреи должны были платить 10 % этой суммы ежегодно. Однако уже в первый год они договор не выполнили.

Священник костёла Якуба Мацей Поплавский, собрав людей, совершил наезд на свои прежние земли возле костёла, которые уже принадлежали бернардинам, но не были ещё оплачены евреями. В результате наезда произошло столкновение, в котором пострадали двое монахов, а бернардина Капанара был убит.

Тодийшний луцкий епископ Гембицкий Андрей уволил Поплавского. А члены луцкого конвента бернардинцев подали на Мацея в суд. Суд вынес приговор, согласно которому Мацей должен был возместить расходы на похороны монаха Капанара, передать бернардинам определенное количество воска, а также установить на бернардинском кладбище столб или часовню с изображением плачущего Иисуса. Спорный участок остался за бернардинами. А на кладбище вскоре была построена часовня Скорбящего Христа со скульптурными святых^[10]. В последующие века Анна Потоцкая, И. Вагнер и Казимеж Войняковский изображали часовню с кладбищем на своих работах.

Вторая половина XVII—XIX века

В 1648 костёл был ограблен казаками. Также ограбили плебанские имения в селе Немецком вблизи Жидычина. Священник Мацей Поплавский подал жалобу.

Во второй половине XVII века плебания переживала подъём. Костёл был довольно зажиточным и превосходил бернардинский костёл Святого Креста. В то время плебаном был королевский секретарь и луцкий каноник Александр Могильницкий. В 1708 году плебаном был Петр Гулевич.

В 1781 году произошёл крупный пожар Луцка. Пока неизвестно, пострадал костёл Святого Якуба, однако известно, что полностью сгорел костёл Марии Магдалины с монастырём бонифратров, которые располагались на пересечении Поперечной и Троицкой улиц^[11].

Луцка кафедра передала костёл Святого Якуба бонифратам. Они возвели также монастырь и госпиталь^[5]. В 1845 году произошёл новый пожар, в котором сильно пострадал этот костёл. Через 3 года его закрыли, а в 1858 году продали на слом^[2]. Орден бонифратов был вынужден покинуть город, как и другие ордена, поскольку в то время российские власти активно боролась против католицизма на Волыни^[12]. За сохранение этого памятника активно выступил волынский польский писатель Юзеф Крашевский. Он выкупил костёл с той целью, чтобы не допустить его уничтожения. Однако это было бесполезно. Костёл разобрали. Впоследствии он писал^[13]:

К сожалению, мы всегда ищем образов далеко за собой, перед собой и - никогда возле себя. Есть некий чар в чужой стороне, а своё такое уж переслушанное, увиденное, простое, что в конечном итоге мы теряем для него то чувство удивления, восхищения, которое мы ему должны, и даже познакомиться с ним поближе ленимся только потому, машинально и материально знаем его до скуки. Поэтому-то новоприбывший иностранец увидит в нас больше и лучше опишет. Эту будничную скорлупу окружающих вещей может легко разбить лишь маленькое усилие к наблюдению. Нам надо только захотеть обратить внимание на свой родной край и мы найдем в нем тысячи приманок, тысячи памятников, тысячи достойных удивления вещей!