WikiSort.ru - Не сортированное

Влад Листьев. Пристрастный реквием
«Влад Листьев. Пристрастный реквием, или 12 мифов о „Взгляде“»
Обложка первого издания книги
Автор	Евгений Додолев
Жанр	публицистика
Язык оригинала	русский
Оригинал издан	Русский
Серия	TVlution[1]
Издатель	«Зебра Е», Москва
Выпуск	2012
Страниц	320
Носитель	твёрдая копия
ISBN	978-5-905629-27-3
Предыдущая	«Взгляд» — битлы перестройки
Следующая	«Политковский. Человек в кепке»

«Влад Листьев. Пристрастный реквием» — книга Евгения Додолева о Владиславе Листьеве, в которой повествуется о неизвестных «аспектах биографии популярного телеведущего»^[2][3] и рассказывается «как создавалась программа, перевернувшая жизнь страны»^[4][5]. Выпущена вслед за книгой о передаче «Взгляд» («Взгляд» — битлы перестройки)^{[6][7][1][8][9][10][11][12][13]}. «Парламентская газета» охарактеризовала обе книги как «сенсационные»^[14]. Автор отмечал: «Он [Листьев] стал легендой и по качествам личностным, и по профессиональным. Ни в каких мифах для подтверждения этого статуса бренд „Влад Листьев“ не нуждается»^[12].

О книге

В одном из интервью автор объяснил, что хотел «рассказать в книге то, что помнит, и дать слово всем»^[15]. Книга, датированная 2012 годом, фактически увидела свет в конце 2011 года, накануне открытия XV национальной выставки-ярмарки «Книги России»^[16][17]. Газета «Правда», ошибочно приписала авторство книги Владу Листьеву (убитому за 16 лет до её выхода)^[18][19]. «Частный корреспондент» опубликовал фрагмент рукописи в апреле 2012 года^[20].

Портретная галерея персонажей расположена по алфавиту^[21]. Изначально планировалась «неформальная» обложка, но автор настоял на «каноническом» изображении главного героя книги^[22]. Предисловие написал Кирилл Разлогов^[23]:

Предлагаемая вниманию читателя книга — явление по-своему уникальное, поскольку она сочетает в себе несколько проекций того (или, следуя объекту описания и анализа, — несколько взглядов на то), что происходило, казалось бы, в совсем недавнем прошлом и у всех в памяти, однако, представляется каждому со своей позиции, нередко противоречащей другим.

«Комсомольская правда», называя автора «иконой перестроечной журналистики», писала, что «самый жёсткий приговор он выносит главному герою — Листьеву: Влад был лучшим в профессии, но убили не журналиста, убили не самого удачливого бизнесмена, переоценившего свой статус народного любимца, потерявшего ориентиры»^[24].

Книга «даёт ответ» на вопрос «Откуда только берутся в таких объёмах высокомерно-презрительное отношение к окружающим, зацикленность на „себе любимом“, хамство, всезнайство и абсолютная категоричность» телеведущих^[25][26]. Николай Гульбинский в своей рецензии цитировал автора^[25]:

Если верить Додолеву (а я лично ему верю, он точен в деталях, а значит, скорее всего, не искажает истину и по-крупному), Листьев все же сумел избежать характерных для его профессии личностных деформаций: «Владислав точно не был подлым. Не был завистливым. Мелочным не был…. Святым, конечно, не был, грешил в полный рост. Всем своим женам изменял и был горьким пьяницей. Но кто без греха? Листьев был абсолютно порядочен по отношению к тем, кого числил своими… Был великодушен по-царски. Талантлив многогранно. Обаятелен беспредельно».

Рецензенты отмечали, что Додолев — «очень смелый автор и не боится предавать гласности такие факты, которые другой попридержал бы для узкого круга друзей и близких»^[25], но при этом и обращали внимание на авторскую позицию в отношении героя повествования: «зрители, журналисты, мы все потеряли лучшего в профессии… И это самое главное» в книге^[12].

Рецензии и отзывы

Телеведущий и публицист Андрей Добров (журнал «Однако») писал^[27]:

Казалось бы, что такого — за последние годы было написано много статей, в которых дерзкие авторы то соскабливали, то просто срывали позолоту с образа первого гендиректора ОРТ. Но целью Додолева вовсе не было обличить, соскоблить, вызвать сомнения и подозрения. Он признает тот факт, что Влада Листьева застрелили в 95-м и даже отводит много места в книге и самому убийству, и тому, что произошло после. Но на самом деле эта книга не о Листьеве. Она о Перестройке. Ещё точнее — о Перестройке на Центральном телевидении.

Литературный критик Александр Кондрашов («Литературная газета») вопрошал^[28]:

Кто убил Влада? Владислава Николаевича Листьева, героя нашего времени, простого русского парня из «полуподвальной» рабочей семьи, на перестроечной волне взлетевшего выше некуда… Трудно дать ответ на этот вопрос, потому что в его смерти так или иначе были заинтересованы (виновны) многие. Его хотели убить и убивали все начиная с него самого.

Журналист и медиаменеджер Антон Антонов-Овсеенко интерпретирует цитату из рукописи^[29]:

Додолев воспроизводит сценку в останкинском буфете: главный персонаж книги пророчески замечает, что в Останкино «проще убить человека, чем пропустить его вперёд». А всё почему? Потому что на ТВ, мы это знаем, из всех видов СМИ самые большие заработки.

Отар Кушанашвили писал^[30]:

По хорошему дерзких, готовых вырваться из путаных зарослей теории и вернуться к столь любезной мне, старомодному трудоголику, живой жизни людей  — всего ничего. Про светлой памяти Влада Листьева вам всё  — да как!  — поведал Е.Ю. Додолев.

Про фактор «сомнительных финансовых операций» и «больших деньгах на ТВ» упоминали и другие рецензенты^[25][31][32].

При этом «Комсомольская правда» подчёркивала: «нет даже намека на игру в объективность — книга написана „с пристрастием“, что следует уже из её названия»^[24].

«Частный корреспондент», отмечая, что «Евгений Додолев в российской журналистике фигура не просто знаковая, но, можно сказать, этапная», обращает внимание на воспрозведённые в книге «точные характеристики» Александра Любимова и других героев произведения^[12].

Критика

• Необъективность изложения и наблюдений отмечалась как общая оценка качеств российской элиты^[25]:

Вот это качество, отмечаемое Додолевым — быть порядочным по отношению к «своим» — весьма характерно для нашей политической, финансовой, медийной и всякой иной «элиты». Со «своими», то есть с теми, кого эти «небожители» считают людьми своего круга, принято соблюдать какие-то приличия. С остальными — всё дозволено. Абсолютно всё.

• 
  Влад Листьев
• 
  Александр Любимов
• 
  Анатолий Лысенко
• 
  Политковский и Мукусев

• Рецензентами высказывалось разочарование отдельными характеристиками героев^[12][33]:

Вскользь упомянутый факт, что Виталий Вульф был «похоронен рядом со своим мужем», например… Доносы в КГБ, которые строчил один из «взглядовских» начальников Анатолий Лысенко на своих подчинённых. Всё это не может не огорчать. При том, что про Лысенко рассказал автору Владимир Мукусев, а сам Додолев достаточно энергично оправдывает «взглядовского» патрона, говоря о том, что бумаги, которые — в доказательство своих обвинений — предъявил ему экс-ведущий нельзя назвать доносами в чистом виде: это просто расшифровки эфиров с пометками…

• Игорь Воеводин цитирует «бессмертный пушкинский эпиграф — „Он с одинаковым безразличием признавался как в дурных поступках, так и в добрых — следствие чувства превосходства, быть может, мнимого“?… Это о теперешнем Додолеве»^[12].

См. также

• «Новый взгляд»
• Библиография Е. Ю. Додолева
• Новая журналистика

Примечания

Ссылки

• Авторский стиль Додолева-публициста (исследование)
• Выпуск передачи «Рожденные в СССР», посвящённый циклу TVlution
• Интервью «Свободной прессе» о работе над книгами
• Интервью ТВ «Комсомольской правды» (о выходе книг «Битлы перестройки» и «Влад Листьев. Пристрастный реквием»)
• Интервью «Экспресс-газете» о выходе книги «Влад Листьев. Пристрастный реквием»
• Размышления о книге Евгения Додолева «Влад Листьев. Пристрастный реквием, или 12 мифов о „Взгляде“»
• Влад Листьев — чужой среди своих