WikiSort.ru - Не сортированное

Cogito (лат. «мыслю», «думаю»; praesens indicativi activi от лат. инфинитива cogitare — «мыслить», «думать») — понятие, введённое в философию Р. Декартом, обозначающее всякий рефлексивный акт сознания субъекта, то есть акт сознания — представление, мысль, желание и т. п. — в наличии которого субъект отдаёт себе отчёт, «обнаружение сознанием себя самого в любом из своих опытов»^[1].

Декарт пишет: «Под именем „cogitatio“ я понимаю всё то, что для нас, сознающих притом самих себя, в нас происходит, насколько мы об этом в нас имеем сопутствующее знание. Так что не только познание, воление, воображение, но также ощущение здесь то же самое, что мы именуем cogitare» («Начала философии», I, 9).

Близкие понятия

В философии рядом с понятием cogito употребляются следующие родственные понятия:

• Res cogitans — «вещь мыслящая» — согласно философии Декарта, духовная субстанция, существующая наряду с res extensa (протяжённостью, материей), осуществляющая cogito.
• Cogitatio (cogitationes) — акт (акты) мышления, сознания.
• Cogitatum — мыслимое, сознаваемое, подразумеваемый предмет cogito (то есть сама вещь, которая воспринимается, положение дел, которое утверждается в суждении, и т. д.).

Этимология

Аврелий Августин этимологически возводил слово cogito к значению «свести вместе, собрать как что-то рассыпавшееся»^[2]; Макс Мюллер — к значению «волноваться вместе»^[3]. Августин писал: «Cogo и cogito находятся между собой в таком же соотношении, как ago и agito, facio и factito. Ум овладел таким глаголом, как собственно ему принадлежащим, потому что не где-то, а именно в уме происходит процесс собирания, то есть сведéния вместе, а это и называется в собственном смысле „обдумыванием“»^[2].

Объём cogito

Несмотря на исходное языковое значение, cogito в картезианской философии отнюдь не сводится к мышлению, но означает всякий акт (представление, переживание) сознания.

Мартин Хайдеггер отмечает, что Декарт в важных местах употребляет вместо cogitare слово percipere (percapio) — «схватить что-либо, овладеть какой-либо вещью, а именно, здесь, в смысле предоставления способом поставления перед собой, „представления“»^[4], делания видимым для сознания.

Сам Декарт писал^[5], что в cogito, помимо мышления (разума), входят также любые акты воли, чувства и воображения:

Вещь мыслящая, что же это значит? Вещь сомневающаяся, осознающая (intellegens), утверждающая, отрицающая, желающая и не желающая, а также — воображающая (imaginans) и чувствующая.

Эдмунд Гуссерль поясняет: «Все относящееся к миру, все пространственно-временное бытие есть для меня, значимо для меня, именно благодаря тому, что я познаю его в опыте, воспринимаю, вспоминаю его, сужу или как-либо думаю о нём, оцениваю его, желаю и т. п. Все это, как известно, Декарт называет cogito»^[6]. Cogito — это «все комплексы спонтанностей моего сознания, многообразно переменчивые, — наблюдение и исследование, экспликация и приведение к понятиям при описании, сравнивание и различение, складывание и подсчитывание, предполагание и выведение, — короче говоря, любые спонтанности теоретизирующего сознания в его различных формах и на его различных ступенях. Равным образом и многоликие акты и состояния душевного строя и воления — нравиться или не нравиться, радоваться и печаловаться, вожделеть и избегать, надеяться и страшиться, решаться и действовать. Все они — причисляя сюда же и простые акты „я“, в каких я сознаю мир непосредственно наличный в спонтанном обращении к нему и схватывании его — обнимаются Картезиевым выражением cogito»^[7].

Рефлексивная сущность cogito

Cogito — не просто акт сознания, но рефлексивный акт, то есть такой, в котором субъект одновременно отдаёт себе отчёт, на который смотрит как бы со стороны.

Стремясь приблизиться к исходному пониманию cogito Декартом, Хайдеггер говорит: «всякое ego cogito („Я мыслю“) есть cogito me cogitare („мыслю себя мыслящим“); всякое „я представляю нечто“ выставляет одновременно „меня“, меня, представляющего (передо мной, в моем представлении). …Представляющее Я… представляется в каждом „я представляю“ вместе с ним, а именно как то, при чем, против чего и перед чем выставляется всякое представляемое. …Поскольку всякое представление предоставляет представляемый и представленный предмет представляющему человеку, представляющий человек тоже „сопредставлен“ таким своеобразно неприметным образом». Представляющий сущностно принадлежит к конституции представления. Таким образом, — говорит Хайдеггер, — тезис: cogito есть cogito me cogitare («мыслю есть мыслю себя мыслящим») можно сформулировать и так: «человеческое сознание есть в своем существе самосознание. Сознание меня самого не привходит в осознание вещей наподобие некоего сопутствующего сознанию вещей наблюдателя этого сознания. Это сознание вещей и предметов есть сущностно и в его основе прежде всего самосознание, и лишь в качестве такового возможно сознание предметов»^[4].

Cogito, ergo sum («Мыслю, следовательно, существую») — гласит фундаментальное положение Декарта. «Мыслю» означает здесь — смотрю на акт своего мышления как бы со стороны, отчего по другую сторону акта мышления обнаруживаюсь Я, мыслящий, мыслящее сознание субъекта. «Существую» же означает соответственно существование не в качестве объекта (мыслимого), но в качестве субъекта, стоящего за актом мысли, в качестве мыслящего. Заменяя «мышление» на синонимичное в данном случае «представление», Хайдеггер поясняет это положение так: «я есмь сущее, чей способ бытия состоит в представлении, таким образом, что это представление выставляет в представленность вместе и самого представляющего»^[8].

Cogito до и после Декарта

В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена. Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 28 июня 2010 года.

Первым теоретиком cogito называют Августина, который более чем за тысячу лет до Декарта в книге «О граде Божьем» (кн. XI, 26) сформулировал положение Si fallor, sum («Если я ошибаюсь, я существую»).

Б. Паскаль говорил, что если вдруг на меня обрушится вся вселенная, то я всё равно буду выше её, потому что она не знает, что хочет меня уничтожить, а я — знаю, имею cogito^{[источник не указан 2846 дней]}.

Лейбниц попытался затем представить cogito лишь как высокую степень апперцепции, в отличие от неясных перцепций.

Э. Гуссерль в XX веке вновь вернулся к идее cogito. Гуссерль считал, что, зафиксировав концепт cogito, Декарт совершил важное открытие, но не сделал из него надлежащих выводов и поэтому поспешил ввести в свою философию по сути схоластические метафизические понятия (Бога, истины и т. п.), чем предал идею беспредпосылочной философии и уклонился от начертанного им ранее пути.^[9] Именно cogito, будучи самоочевидным «троном» его трансцендентального субъекта, становится у Гуссерля сердцевиной философской системы^[10].

Ж.-П. Сартр, которого называют «последним представителем „великой традиции философии cogito“», «модифицирует картезианское рефлексивное cogito в свой вариант самосознательного единства опыта человека на основе идеи дорефлексивного cogito как „закона жизни сознания“, непременного спутника всех человеческих состояний, решений и актов и как, в конечном счёте, онтологического условия картезианского, рефлексивного cogito».^[11]

Примечания

См. также

• Cogito ergo sum

Литература

• Тузова Т. М. Картезианство // История философии: Энциклопедия / Сост. и глав. науч. ред. А. А. Грицанов. Мн.: Интерпрессервис; Книжный Дом, 2002.
• Хайдеггер М. Европейский нигилизм // Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. — М.: Республика, 1993. — Гл. «Cogito Декарта как cogito me cogitare».
• Гуссерль Э. Картезианские размышления. СПб.: Наука, 1998. § 8—9 и др.
• Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Т. 1. — М.: ДИК, 1999. § 28, 34—35, 38, 57, 78, 80, 114—115.