Три Толстяка | |
---|---|
Обложка книги | |
Жанр | роман-сказка |
Автор | Юрий Олеша |
Язык оригинала | русский |
Дата написания | 1924 |
Дата первой публикации | 1928 |
«Три Толстяка» — сказка Юрия Олеши, написанная в 1924 году. В книге рассказывается о революции, поднятой бедняками под предводительством оружейника Просперо и гимнаста Тибула против богачей (Толстяков) в выдуманной стране.
В мире романа нет магии как таковой, но некоторые фантастические элементы всё же присутствуют. Учёный по имени Туб отказался делать наследнику Тутти железное сердце вместо человеческого (железное сердце требовалось Толстякам для того, чтобы мальчик вырос жестоким и безжалостным). Проведя в клетке зверинца восемь лет, Туб превратился в существо, напоминающее волка, — полностью оброс шерстью, у него появились клыки.
События происходят в некой безымянной стране, жителей которых трудно соотнести с каким-то из реальных народов. Фамилии и имена либо придуманные, либо заимствованные из разных иностранных языков. Эпизодически появляются стрелок-испанец и зоолог-немец, которых остальные персонажи считают иностранцами.
Страной правят Три Толстяка, не имеющие ни титулов, ни формальных должностей. Кто правил страной до них, неизвестно; они — правители, имеющие несовершеннолетнего наследника Тутти, которому и собираются передать власть. Население страны делится на «народ», «толстяков» и им сочувствующих, хотя чётких критериев такого деления не даётся.
Толстяки в общем представлены как богачи, обжоры и бездельники, народ — как бедняки, голодающие, рабочий люд[1], но среди героев романа немало исключений — хотя бы доктор Гаспар Арнери, которого нельзя отнести к беднякам, но который, тем не менее, сочувствует революционерам, а также безымянные гвардейцы, стреляющие в своих сослуживцев, верных присяге Толстякам.
В стране Трёх Толстяков революционная ситуация — недовольство бедной части общества. То и дело вспыхивают столкновения мятежников с гвардией Трёх Толстяков. Лидерами революционеров являются оружейник Просперо и воздушный гимнаст Тибул. Великий учёный страны, доктор Гаспар Арнери, сочувствует народу, хотя сам — довольно обеспеченный человек. Просперо арестовывают и сажают в клетку зверинца, но Тибул остаётся на свободе. Гаспар прячет Тибула в своем доме и с помощью смываемого раствора перекрашивает его в негра для временной маскировки. На следующий день «негр» случайно узнаёт о подземном ходе из дворца Трёх Толстяков. Этот секрет открывает Тибулу продавец воздушных шаров, который накануне имел неосторожность залететь на своих шарах на дворцовую кухню и только за связку своих шаров купил свободу у пригрозивших выдать его поварят.
Тем временем, поднявшие мятеж гвардейцы дворцовой стражи портят механизм чудесной куклы наследника Толстяков, мальчика Тутти. Когда кукла была исправна, внешностью она не отличалась от живой девочки и даже росла идентично с Тутти. Как лучшему уму страны, доктору Гаспару дают приказ починить куклу за один день и одну ночь под угрозой суровой кары. Он не может сделать этого по техническим причинам и везёт куклу во дворец, чтобы честно сдаться, но по дороге теряет её. Поиски куклы приводят его в фургон бродячих артистов, и там он встречает маленькую циркачку Суок, как две капли воды похожую на сломанную куклу. По инициативе Тибула — тоже члена труппы циркачей — она соглашается подменить собой куклу и помочь революционерам, спася Просперо из дворцового зверинца. Более того: доктор, договорившись с Суок, демонстрирует Толстякам, будто бы кукла безвозвратно умрёт, если те не отменят казнь пленённых мятежников, и казнь отменяют, чтобы не расстроить Тутти смертью куклы.
Девочке удаётся освободить Просперо: она берёт ключ от его клетки у Тутти, которому Толстяки повесили его на шею, полагая, что так ключ будет в наилучшей сохранности. Освобождая Просперо из зверинца, Суок замечает в одной из клеток умирающее существо, похожее на человекоподобного волка. Он представляется Тубом — учёным, который когда-то позаимствовал с Суок образ куклы для Тутти. Перед смертью несчастный узник признаётся, что на самом деле Суок и Тутти — разлучённые близнецы. Просперо и Суок пытаются сбежать из дворца. Оружейнику это удаётся, а Суок — нет. Её арестовывают и приговаривают к смерти. Чтобы Тутти своим плачем не помешал казнить лжекуклу, особые соглядатаи усыпляют мальчика на несколько дней с помощью снотворного. Однако для храброй девочки и революционеров всё складывается удачно: гвардейцы, перешедшие на сторону народа, перед самой казнью подменяют девочку на найденную куклу. Трёх Толстяков свергают, а Суок и Тутти окончательно воссоединяются и дают представления вместе.
В своей статье «Веер герцогини» (1929) Осип Мандельштам отмечал[2]:
Не так давно вышла книга Юрия Олеши — «Три толстяка». Олеша — писатель на виду. После «Зависти» он выпустил «Толстяков». Если бы «Толстяки» Олеши были переводной книгой, то всякий внимательный читатель сказал бы: как странно, что я до сих пор не знал этого замечательного иностранного автора. Наверное, у себя на родине он считается классиком, спасибо, что его хоть поздно, но перевели. Между тем у нас чуть не единственным откликом на «Толстяков» была рецензия в «Читателе и писателе» под заголовком: «Как не следует писать книги»[3], с высокомерным и неумным брюзжанием и боязнью захвалить молодого автора. Между тем «Толстяками» уже зачитываются и будут зачитываться и дети, и взрослые. Это хрустально-прозрачная проза, насквозь пронизанная огнём революции, книга европейского масштаба.
Лидия Чуковская подвергла роман критике[4]:
В мире, создаваемый Ю.Олешей в «Трёх толстяках» (и во многих произведениях, более поздних), — это мир вещей, а не мир человеческих чувств. Но читатели — люди, и трогать их, волновать их дано только человеческому; вещь интересна нам только тогда, когда сквозь неё можно яснее разглядеть человека. <…>
в «Трёх толстяках» вещи властвуют самодержавно, тормозя движение сюжета, сосредоточивая внимание читателя на побочном в ущерб главному. Читая «Трёх толстяков», невольно вспоминаешь слова Флобера в одном из его писем: «Излишние сравнения следует давить, как вшей». А «Три толстяка» будто нарочно для того и написаны, чтобы все вещи, всех животных, всех людей сравнивать с животными и с вещами. «Большие розы, как лебеди, медленно плавали в мисках»; «Фонари походили на шары, наполненные ослепительным кипящим молоком»; «Розы вылились, как компот»; «Шпоры у него были длинные, как полозья»; «Пантера, совершая свой страшный путь по парку и по дворцу, появилась здесь. Раны от пуль гвардейцев цвели на её шкуре розами». А вот о людях: «Они бежали к городу. Они удирали. Издалека люди казались разноцветными флажками»; «Целые кучи людей падали по дороге. Казалось, что на зелень сыплются разноцветные лоскутки»; «Теперь высоко под стеклянным куполом, маленький, тоненький и полосатый, он был похож на осу, ползающую по белой стене дома». Зрительно, внешне, всё это, вероятно, так и есть: падающие люди похожи на лоскутки, человек в полосатом костюме похож на осу. Но ведь люди эти падают, поражённые пулями героев, человек, идущий под куполом, совершает геройство — зачем же автор видит их только извне? Исключительно живописная точка зрения тут едва ли уместна. Если раненые люди кажутся автору похожими на разноцветные лоскутки, то, по-видимому, гибель их не особенно задевает его; неудивительно, что и читатель остаётся равнодушен к их гибели.
Здесь мы подходим к главному источнику холода, которым веет от книги. Ведь тема «Трёх толстяков» — борьба трудового народа с угнетателями, борьба восставшего народа с правительством. Беда не в том, что тема эта взята, как сказочная; наоборот, сказка могла дать огромные возможности для социального обобщения и для раскрытия героизма. Беда в том, что основная тема тонет в капризах сюжета, беда в том, что розы олешиного стиля расцветают не на её пути. Как и почему народу удалось одержать победу, как и почему гвардейцы перешли на сторону народа, как восставшие взяли дворец, — обо всём этом мы узнаём очень мало — гораздо меньше, чем о розовом платье Суок, о звуке её имени или о тени, отброшенной на лицо спящего воздушными шарами.
Этот раздел представляет собой неупорядоченный список разнообразных фактов о предмете статьи. |
В 53-м году он ушёл из семьи — как говорил папе, потому что неправильно повела себя его жена, Василиса Георгиевна.
Шкловский был очень свободолюбивый человек и требовал для себя свободы действий. У него был роман со своей машинисткой Симочкой Суок. Когда-то она была женой Олеши, потом — Нарбута, а потом — просто машинисткой у известных писателей — для приобретения мужа, внешне очень интересная и человек интересный. Но Виктор Борисович не собирался уходить из семьи: у него была дочка, и он всю жизнь любил свою Василису. Однажды он пришел домой в 12 часов, ему дверь не открыли. И он ушел к Симе в её десятиметровую комнату, оставив жене все: квартиру, библиотеку, дачу. И остался в комнатке Симы в коммунальной квартире.[6]
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. |
Данная страница на сайте WikiSort.ru содержит текст со страницы сайта "Википедия".
Если Вы хотите её отредактировать, то можете сделать это на странице редактирования в Википедии.
Если сделанные Вами правки не будут кем-нибудь удалены, то через несколько дней они появятся на сайте WikiSort.ru .