В данной биографической статье место рождения указано лишь приблизительно |
Павел Григорьевич Проценко | |
---|---|
Дата рождения | 18 декабря 1954 (64 года) |
Место рождения | Луганская область, УССР, СССР |
Гражданство |
![]() ![]() |
Род деятельности | писатель |
Язык произведений | русский |
Па́вел Григо́рьевич Проце́нко (18 декабря 1954[1], Луганская область, УССР, СССР) — советский диссидент, российский писатель и публицист.
Автор множества статей и публикаций на церковно-исторические и церковно-общественные темы[2][3]. Опубликовал труды и архив подпольного епископа Варнавы (Беляева)[2][4]. Написал биографии киевского священника Анатолия Жураковского[3][5] и подмосковной крестьянки Марфы Кондратьевой, погибших за веру в годы сталинских репрессий.
Родился в 1954 году в Луганской области в семье преподавателей русской литературы и языка[2][3].
Дед, Проценко Павел Степанович (1903—1938), из крестьянской семьи Курской губернии. Участвовал в Гражданской войне, окончил московскую Военно-инженерную академию РККА. Служил в Ленинакане (начальник инженерной службы дивизии), расстрелян в 1938. Реабилитирован в 1957[6].
В 1966—1987 годы жил в Киеве[2][3] Работал в Киевской областной юношеской библиотеке[7].
В 1978 году окончил Литературный институт имени А. М. Горького[2][3][7][8].
Работал выпускающим в издательстве, а также сторожем, почтальоном, библиотекарем[3].
С 1977 года — участник сбора материалов для неофициального правозащитного бюллетеня «Хроника текущих событий»[3].
В апреле 1977 пишет самиздатский текст «Пасха-77» с описанием встречи Пасхи во Владимирском соборе Киева: поведение спецслужб, не пускавших религиозную молодёжь в храм, и, наоборот, запускавших туда «организованных» хулиганов. Задержания в пасхальный вечер, картины потерянной в социалистическом обществе молодёжи и т. д.[9].
В 1980 году после паломничества в село Великорецкое (Кировская область) опубликовал в эмигрантском «Вестнике РХД» описание преследований верующих, посещавших эти места[10][11].
Летом 1981 года задержан милицией в стенах полуразрушенного Преображенского храма во время посещения райцентра Дивеево Нижегородской (тогда Горьковской) области. Ненадолго помещён в КПЗ[12]. В милиции был составлен протокол о нарушении «проведения молебна в неположенном месте». В сентябре из Совета по делам религий СССР в Киев пришло указание провести с ним профилактическую беседу.
В 1979—1986 годы принимал участие в деятельности благотворительного Фонда помощи политзаключённым А. И. Солженицына[3].
Со второй половины 1970-х начал сбор материалов по истории преследований Русской Православной Церкви в XX веке.[3]
29 марта 1986 он был задержан на Киевском вокзале в Москве, куда приехал из Киева, и подвергнут обыску под предлогом поиска наркотиков. Наркотиков найдено не было, но были изъяты Библия, молитвенник, нательный крестик и рукопись с описанием жизни православных в СССР и их преследований за веру. После обыска был освобожден[3][7][13]. 4 июня 1986 года он был арестован на квартире монахини Серафимы[1].
«Дело» Проценко вела сводная следственная группа, в которую от КГБ СССР входил сотрудник УКГБ по Киеву капитан В. И. Дашко, под общим руководством следователя по особо важным делам В. К. Игнатьева[14]. «Обвинительное заключение» составило 34 страницы[14].
«Вторая работа, которую они изъяли при аресте, была связана с биографией подпольного епископа Варнава Беляева. Как указали в обвинительном заключении, там 154 листа… Это набор черновиков, разных листочков, связанных с биографией подпольного епископа, который был арестован в 1933 году и умер в 1963-м. Формулировка статьи подводилась таким образом, что содержание текстов является клеветой на советский государственный строй. Соответственно, я изготавливал клевету на советский государственный строй и её публиковал. Причем публиковал в одном экземпляре, ведь черновик — это нечто эфемерное, но это трактовалось так, что это все равно предназначено по некоторым признакам для самого широкого распространения»[15].
Осенью 1986 ряд известных советских писателей — А. Г. Битов, Е. А. Евтушенко, В. П. Астафьев, О. В. Волков, В. Л. Кондратьев, В. А. Каверин, Б. Ш. Окуджава, В. Д. Дудинцев, С. С. Аверинцев, А. Н. Стругацкий, В. А. Солоухин и др. — выступил в защиту Проценко. Некоторые (Битов, Евтушенко) написали отдельные письма в ЦК КПСС, другие подписали ряд общих писем[16][17].
18—19 ноября приговорён судом к трём годам лагерей общего режима по статье 187-I УК УССР («клевета на советский государственный и общественный строй»)[2][3][7]. В качестве обвинения ему было предъявлено авторство статей «О положении Русской православной церкви», а также распространение книг о. Иоанна Мейендорфа и А. Левитина-Краснова, а также подготовка жизнеописания епископа Варнавы — «Биографии епископа Варнавы» получившего в дальнейшем известность как пятитомник «Основы искусства святости. Опыт изложения православной аскетики» и книга «История одного побега», основанные на его архиве епископа Варнавы, который Проценко предоставила духовная дочь владыки — инокиня Серафима (В. В. Ловзанская; 1904—2000)[7][18] В 1987 году во время перестройки был освобождён и полностью реабилитирован[2][3].
С 1988 года живёт в Ближнем Подмосковье в городе Электросталь[2][3].
В 1989—1991 годы выступил с рядом обращений к руководству СССР с требованием пересмотреть государственную политику в отношении Русской Православной Церкви[2][3].
В 1989 году выпускал информационные бюллетени в поддержку православных женщин, объявивших голодовку в городе Иваново, которые требовали возврата «Красного храма»[3].
Во время многодневной голодовки православных женщин в Иваново, боровшихся за возвращение «Красного храма» (Введенской церкви), Проценко в своем заявлении для СМИ (24.3. 1989), в частности, подчеркнул: «В городе первых Советов прошла первая в СССР… демонстрация православных христиан… События в Иваново знаменательны тем, что разрушение свобод и попрание прав личности началось в нашей стране с унижения и уничтожения Церкви, поэтому восстановление достоинства человека, законности и культуры возможно только при возрождении свободной церковной жизни. …Животрепещуще важно для Церкви освободиться от пут контроля со стороны партруководства, КГБ, Совета по делам религий, чтобы получить возможность саморегулировать своё бытие и самоопределяться… Обществу, которое не стремиться искупить насилие, для которого не естественно возвратить пострадавшим несправедливо отнятое, которое смело лишь по указке сверху, — такому обществу не обрести достойной человека жизни»[19][20].
В начале 1990-х стал заниматься устной историей и собирать рассказы свидетелей независимой церковной и общественной жизни России XX века[3].
В 1995 году выступил в качестве составителя и комментатора трудов епископа Варнавы «Основы искусства святости» в пяти томах (1995—2001). В 1999 году издал подготовленное на основе архива епископа Варнавы его жизнеописание под названием «В Небесный Иерусалим: История одного побега. Биография епископа Варнавы (Беляева)»[7].
В 2003 году начал публиковать статьи в «Русском журнале» на тему современной религиозной литературы[2].
В 2009 году принял участие во II Международной научной конференции «История сталинизма: Репрессированная российская провинция», проходившей в Смоленском государственном университете[21], где выступил с докладом «Опыт сопротивления советскому тоталитаризму „человека Церкви“: от православного патриотизма к христианской демократии».[22].
Научный редактор, автор послесловия и примечаний к изданной в 2006 году рукописи воспоминаний Д. Д. Гойченко (1903—1993), случайно обнаруженной в 1990-е годы в эмигрантском архиве в Сан-Франциско, где представлены свидетельства очевидца о проведении коллективизации на юге и юго-востоке Украины, а также Голодоморе 1933 года в Одессе, Киеве и Киевской области[23].
Консультант при подготовке III тома издания «Воспоминания соловецких узников (1923—1939)» из серии «Воспоминания соловецких узников»[24].
В работе, посвященной проблемам современной практики канонизаций святых в РПЦ, политолог А. В. Макаркин выделил статью Проценко «Посмертная судьба новых мучеников»[25], приведшую к неожиданным практическим результатам. Порой канонизации происходят без должного анализа и исследования биографии того или иного кандидата в святые. "В 2003 году известный церковный историк Павел Проценко обратил внимание на то, что именно по показаниям [епископа Василия Кинешемского, причисленного к лику исповедников] была арестована учительница и регент храма Ираида Титова, так же сейчас причисленная к лику святых: «Если обществу будут явлены „иконы“ ложных святых, то тогда его ждет тупик. Самый безвыходный из тупиков — духовный. Избежать этого можно лишь в соборном гласном труде, а если случаются ошибки, то и в честном их признании и исправлении». Реакции священноначалия на это заявление не последовало. Но в 2012 году произошли неожиданные события: из церковного календаря были изъяты имена тридцати шести святых… На православных форумах заговорили о возможной деканонизации…"[26][27]
Филолог и литературовед М. Ю. Эдельштейн об особенностях творчества П. Г. Проценко: «Среди исследователей, занимающихся церковно-историческими штудиями, Павел Проценко едва ли не единственный, кто последовательно строит историю русской церкви XX столетия не по генералам, а по рядовым»[28].
Историк Е. Б. Рашковский писал (в 2002-м) об особенностях творческого метода П. Г. Проценко: «[Его] исторические исследования — особого рода. В основном, они посвящены неофициальной духовной истории России в многострадальном XX столетии. И сама источниковая база трудов Проценко — не только и даже подчас не столько материалы государственных архивов или печатных изданий, сколько документы архивов личных, казалось бы случайно слагавшихся и чудом уцелевших за годы тоталитарной власти. Наряду с документальными свидетельствами, как правило, широко используются записи устных свидетельств доживших до нашего времени участников событий. Работу с документами П. Г. Проценко всегда дополняет общением с людьми — с прямыми очевидцами или с теми, кто несет нам историческую информацию через целую цепочку людских опосредований. Так — путём огромных усилий историка — восстанавливается и отчасти возвращается нашему сознанию и нашему человеческому опыту „утраченное время“. Утраченное не только по самой природе необратимости времен… но и вследствие особой государственной политики насаждения исторического и духовного беспамятства». (Рашковский Евгений. Мир и человек: история равновеликих.)[29]
Критик «Нового мира» Сендеров Валерий Анатольевич о книге «Цветочница Марфа»: «Эта книга была бы интересна и значительна, даже если бы ее автор ограничился описанием такой судьбы [крестьянки и церковной старосты М.И. Кондратьевой]. Но замысел его шире… Автор вводит в книгу третье, главное, измерение — наше “сегодня”. И это неожиданно меняет кажущиеся ясными и исчерпывающими черно-белые оценки российской судьбы… Эпоху уничтожения сменила эпоха подмен… Великой православной державы больше не существует. И вряд ли стоит сегодня кощунственно и бездарно пародировать ее. Унаследует ли хоть что-нибудь из ее ценностей раскинувшаяся на святом месте новая русскоязычная страна? Ответ на этот вопрос мы вряд ли получим при жизни…. Лежащая перед нами книга — лепта, заметное приношение на алтарь живой памяти"[30].
Известный писатель Павел Басинский о книге "Цветочница Марфа"; "Нельзя без слез читать книгу Павла Проценко! Это живой кусок живой истории, написанный человеком, которому ослепительный свет истины не закрывает земных и, возможно, жалких, на чей-то взгляд, но лично для меня бесконечно трогательных деталей нашего национального бытия"[31].
Писатель Ионова о книге П.Г. Проценко «К незакатному свету»: «Промыслительно? Удачно? Остановимся на слове «правильно». Правильно, что именно сейчас вышла эта книга (я имею в виду не столько год, юбилейный, сколько годы). Книга в немалой мере о катакомбной церкви первых тридцати советских лет. Церкви людей, рискующих каждый день, готовых в любую минуту ответить за верность Истине и себе. Гонимой церкви…»[32]
О той же книге Дмитрий Шеваров отметил в "Российской газете": "Только сегодня фундаментальный труд Проценко... вышел в свет. Как оказалось - именно в тот момент, когда он более всего необходим и людям, и обществу, и Церкви - в момент трагического разлада между Россией и Украиной". Герой книги "священник Анатолий Жураковский был сыном и русской, и украинской культуры"[33]. Шеваров также замечает: "«Читая книгу Проценко, я вдруг подумал о том, что воскрешение жизненного пути одного человека талантливым и бережным словом сопоставима (в духовном смысле) с написанием "Братьев Карамазовых"»[34].
Проценко П.Г. Судьба семьи Урусовых - Раевских на фоне эпохи // "Вспоминай меня, глядя на небо...": "Кремлевское дело" и процессы 1930-х годов в судьбе семьи Урусовых - Раевских: Письма. Дневники. Документы / [вступ. ст. П.Г. Проценко]. - М.: Русский путь, 2016. С. 5-47. ISBN 978-5-85887-472-0
Данная страница на сайте WikiSort.ru содержит текст со страницы сайта "Википедия".
Если Вы хотите её отредактировать, то можете сделать это на странице редактирования в Википедии.
Если сделанные Вами правки не будут кем-нибудь удалены, то через несколько дней они появятся на сайте WikiSort.ru .