Хинтеркайфек (нем. Hinterkaifeck) — хутор, располагавшийся между баварскими городами Ингольштадт и Шробенхаузен, который стал местом совершения одного из самых известных и загадочных преступлений в истории Германии. 4 апреля 1922 года на хуторе были найдены тела всех там проживающих — Андреаса Грубера, его жены Цецилии, их овдовевшей дочери Виктории Габриэль, двух её детей Цецилии и Йозефа, а также недавно прибывшей горничной Марии Баумгартнер. Все они были убиты посредством ударов мотыгой. Семейство Груберов пользовалось дурной славой среди односельчан и держалось особняком. Андреас проявлял насилие в отношении домочадцев, привлекался к уголовной ответственности за половые отношения с собственной дочерью и вероятно был биологическим отцом её сына.
Последовавшее за этим расследование привлекло огромное внимание со стороны общественности и прессы, но так и не смогло определить преступника. Было установлено, что нападавший жил в усадьбе в течение нескольких дней после убийства, топил печь и кормил скот, потому соседи и не сразу забили тревогу. Среди подозреваемых назывались Лоренц Шлиттенбауэр, который был записан отцом Йозефа и выплачивал на него алименты, Карл Габриэль, якобы погибший на Первой мировой войне муж Виктории и отец младшей Цецелии, а также несколько действовавших в то время преступных группировок. Кроме того, выдвигались версии, что с семейством расправились односельчане пуританских нравов, не выдержав соседства с виновными в кровосмешении. Официально расследование продолжается по сей день.
Семейство Груберов
Считается, что усадьба была построена примерно в 1863 году; первое упоминание о ней датируется 1869 годом. Название «Хинтеркайфек» было неофициальным и использовалось для обозначения отдалённой части посёлка Кайфек, расположенной примерно 1 км к северу от основной части (ещё двух усадеб) и скрытой в лесу (префикс Хинтер — часть многих немецких топонимов, которая переводится как «позади»). Посёлок был частью города Ванген, который впоследствии был включён в состав Вайдхофена в 1971 году. Андреас (род. 9. ноября 1858 года) и Цецилия (род. 31 марта 1849 года) Груберы стали владельцами усадьбы 14 апреля 1886 года (перед этим усадьба принадлежала Йозефу Асаму, первому мужу Цецилии, после смерти которого она вышла замуж за Андреаса). 6 февраля 1887 у них родилась дочь Виктория (она не была их единственным ребёнком, но была единственным выжившим — остальные дети умерли в детских годах из-за отсутствия должного ухода).
Семья Груберов была довольно обеспеченной и в то же время пользовалась дурной славой среди односельчан. Андреас отличался тяжёлым характером, постоянно конфликтовал с односельчанами и нарывался на драки. Цецилия и Виктория часто становились жертвами домашнего насилия. Виктория росла тихой и спокойной, пела в церковном хоре местной приходской церкви Святого Венделина. Когда ей исполнилось 16 лет, Андреас стал вступать с дочерью в половую связь, наиболее вероятно путём принуждения. Цецилия никак не пыталась этому помешать[1]. Груберы жили почти отшельниками на своём хуторе — в холодное время года они сами выполняли все дела по хозяйству, а наёмных рабочих нанимали только в сезон посевных работ и сборки урожая. Прислуга из-за нрава Андреаса в усадьбе долго не задерживалась. С местными Груберы контактировали только в случае крайней необходимости, из-за чего об инцесте никто не знал. Правда всплыла лишь тогда, когда Виктория призналась во всём на исповеди у местного священника Михаэля Хааса, который, не выдержав, нарушил тайну исповеди. 28 мая 1915 года после закрытого судебного процесса, проведенного областным судом Нойберга, Андреаса за кровосмешение приговорили к году каторжных работ на основании показаний нескольких свидетелей. Виктория была приговорена только к 1 месяцу тюрьмы[1]. Когда он отбыл наказание и вернулся домой, всё возобновилось.
3 апреля 1914 года Виктория вышла замуж за Карла Габриэля (род. 16 декабря 1888 года). Осталось неизвестным, знал ли Карл о том, какие отношения связывают его жену с её отцом, как и мотивы вступления в брак. Груберы были более зажиточными, чем семья Габриэлей, и высказывались предположения, что Карл видел в девушке только богатую невесту с крупным приданым в виде хутора и не питал к ней романтических чувств. 11 марта 1914 года, за месяц до свадьбы, все права на владения усадьбой Андреас и Цецилия переписали на дочь. После заключения брака Хинтеркайфек стал принадлежать на 3/4 Виктории и на 1/4 — Карлу.
Спустя несколько недель супружеской жизни Карл по неизвестным причинам покинул Хинтеркайфек и вернулся к родителям в посёлок Лааг в районе Нойбург-Шробенхаузен. В 1952 году один из наёмный рабочих Георг Сигл заявил, что Карл ушёл, узнав об интимных отношениях между Викторией и Андреасом. Не установлено, планировал ли он развестись с Викторией, но когда спустя 4 месяца 14 августа Карл был зачислен волонтёром в военную книгу, то в качестве домашнего адреса он указал родительский дом в Лааге. 8 декабря 1914 года в составе 13 резервного пехотного полка Карл Габриэль был отправлен на военный фронт и спустя 4 дня, 12 декабря, погиб в битве при Аррасе. Он был похоронен в братской могиле на военном кладбище в Сен-Лоран-Бланжи. Спустя месяц после его смерти, 9 января 1915 года, Виктория родила дочь Цецилию, отцом которой посмертно был записан Карл. По закону 1/4 прав Карла на владение Хинтеркайфеком посмертно перешли к его дочери.
В 1918 году у соседа Груберов и уважаемого в посёлке человека Лоренца Шлиттенбауэра (род. 17 августа 1874 года) умерла неофициальная жена, а спустя две недели после похорон у него в его сарае состоялся половой акт с Викторией. Сам Лоренц позже утверждал, что это Виктория его соблазнила. Через какое-то время выяснилось, что она беременна. Отцом ребёнка мог быть как и Андреас, так и Лоренц (по его словам, у него было пять подобных половых контактов с Викторией), из-за чего вышла крайне тяжёлая ситуация: если бы ребёнок Виктории официально не имел отца, то это фактически доказывало, что он результат инцеста с Андреасом. Шлиттенбауэра же могли обвинить в прелюбодеянии, что сильно осуждалось сельским обществом того времени. Впрочем, Лоренц симпатизировал Виктории и поскольку ему на ферме действительно была нужна новая хозяйка, то он пришёл к Андреасу просить руки его дочери. Хотя это была довольно взаимовыгодная для обеих сторон сделка (пусть даже Лоренц и не считал, что ребёнок от него), Андреас категорически отказался выдавать Викторию за него. Впоследствии Шлиттенбауэр утверждал, что отказ Грубер мотивировал тем, что «сам сможет приласкать свою дочь». Были слухи, что Виктория вступила в интимную связь с соседом только чтобы у ребёнка был официальный отец[1].
9 июля 1919 года Виктория родила сына — Йозефа Габриэля. Официально он отца так и не имел, его опекуном был записан Андреас, который 13 сентября того же года был арестован, но 29 сентября с него были сняты все обвинения, так как Виктория всё же уговорила Лоренца признать отцовство. Шлиттенбауэр согласился, хотя это поставило его в крайне тяжёлое положение — признавая Йозефа, но в то же время не будучи женатым на Виктории, он в итоге обязывался выплачивать на него алименты вплоть до совершеннолетия. Сам Йозеф родился крайне болезненным и сильно отставал в физическом развитии — за два года он почти не вытянулся в росте и умещался в люльке для новорождённых. Многие односельчане сочли это доказательством кровосмешения.
Преступление
Предшествующие события
За некоторое время до убийства Виктория начала проявлять беспокойство, ей казалось, что за ней кто-то наблюдает. Однажды она увидела незнакомого мужчину, наблюдающего за их двором. Андреас также замечал его, но не придавал этому особого значения[1]. 30 марта 1922 года Андреас приехал на рынок в Шробенхаузен и в разговоре с одним из местных продавцов, закупавшим у Груберов кур, упомянул, что накануне ночью слышал шум на чердаке и видел свет факелов неподалёку от дома, но, выйдя, никого не увидел. Утром он обнаружил на снегу ведущие из леса в дом две пары следов, однако обратно к лесу следов не было. Осмотрев двор и дом, Андреас нашёл следы взлома помещений, но не увидел следов обуви в самом сарае, вещи были нетронуты и из дома ничего не пропало. Кроме этого, Грубер нашёл мюнхенскую газету, которую никто в посёлке не выписывал, что также вызвало много вопросов. Позже он сообщил соседу Лоренцу Шлиттенбауэру, что пропали его ключи от усадьбы. Соседи посоветовали Андреасу обратиться в полицию, но он отказался. Такое решение их не удивило, ведь он всегда старался минимизировать контакты с окружающим миром[1].
На следующий день, 31 марта, в 17 часов в усадьбу прибыла новая горничная — 45-летняя Мария Баумгартнер. С предыдущего места работы ее уволили из-за сложностей физического и психологического характера. Мария от рождения была калекой — одна из ее ног на несколько сантиметров была короче другой, из-за чего у неё была «утиная походка». Малейшие шутки на тему её хромоты вызывали у неё приступы хандры и депрессии. Сестра Марии, которая сопровождала её до нового места работы, вероятно была последним человеком, кто видел семью до преступления. Предыдущая горничная, Кресценц Ригер, спешно покинула Хинтеркайфек, когда начала замечать странности и списала их на появление привидений. Кроме того, сообщалось, что она увидела Андреаса и Викторию занимающимися сексом на сеновале[1].
Обнаружение тел
В субботу, 1 апреля 1922 года, 7-летняя Цецилия Грубер не пришла в школу — это даёт понять, что преступление произошло либо поздно вечером в пятницу, 31 марта, либо в ночь на 1 апреля. В следующие три дня Груберов никто не видел, хотя соседи были уверены, что в усадьбе кто-то есть — 1 апреля из печной трубы шёл дым, а в окнах иногда зажигался свет. В тот же день в усадьбу приехал продавец кофе, у которого с Андреасом была заранее назначена встреча, но дверь ему не открыли, и он уехал. В воскресенье 2 апреля Груберы не пришли в церковь Святого Венделина, а вечером того же дня местный столяр Михаель Плек видел возле кромки леса, принадлежащей Груберам, свет от карманного фонаря, однако на его оклик фонарь был потушен. Почтальон Франк Мейер, который каждый день приезжал в усадьбу с почтой, все три дня бросал корреспонденцию в окно кухни, потому что дверь ему тоже не открывали. Между тем, померанский шпиц Груберов, которого они в основном держали на улице, тоже не был замечен, как и их домашний скот.
4 апреля в 9 часов утра в усадьбу приехал мастер по ремонту двигателей Альберт Хофнер, у которого тоже была заранее назначена встреча. Он как раз слышал лай собаки, но не видел её и дверь ему аналогично не открыли. Он целый час прождал хозяев, но затем нашёл в пристройке сам двигатель и принялся за его починку. Работа заняла у него 4 с половиной часа, в течение которых Хофнер насвистывал песни и запускал для проверки двигатель, но на производимые им звуки никто не откликнулся. Закончив работу, Хофнер отправился к Лоренцу Шлиттенбауэру и отчитался о проделанной работе, заодно сообщив об отсутствии людей. Лоренцу это показалось подозрительным и, примерно в 16 часов, прихватив с собой 4-х человек, он явился в усадьбу. Зайдя в сарай, Лоренц и остальные нашли тела Андреаса, Цецилии, Виктории и Цецилии-младшей. Тела были свалены в одну кучу прямо у порога двери сарая, сверху их частично забросали сеном и прикрыли старой дверью. Они были мертвы не первый день и у всех четверых были разможжены головы: на них были видны глубокие раны от некого острого предмета. Тело Марии Баумгартнер было найдено в её спальне, тело Йозефа — в его коляске в детской. Их причины смерти были аналогичными.
В 18:15 того же дня полиция Мюнхена получила сообщение об убийстве и в 21:30 прибыла в усадьбу. К тому времени там столпились все жители посёлка[1].
Расследование
Место убийства выглядело крайне странно и необычно: несмотря на насильственную смерть хозяев, в доме царил порядок, следы от взлома, борьбы или кражи отсутствовали. Тогда, в 1922 году, полиция Мюнхена детального акта осмотра места происшествия не составила — все наблюдения и описания были чисто поверхностными. Было очевидно, что убийство произошло не с целью ограбления. Андреас Грубер не доверял банкам и хранил все свои сбережения в усадьбе в различных тайниках (во время обыска там обнаружились даже довоенная валюта и просроченные векселя), о чём знали все местные. Сумма сбережений размером в 1880 золотых марок была найдена нетронутой вместе с кипой облигаций в копилке Андреаса на видном месте в комоде. Там же находилась и шкатулка с немногочисленными золотыми украшениями. В детской прямо на кровати лежал нетронутый открытый кошелёк. Тем не менее, полицией в отчётах именно ограбление было названо самой вероятной причиной убийства, потому как никто не знал, сколько именно денег хранил Андреас. Полиция предположила, что какую-то часть нападавший всё же забрал с собой. В тот день полиция сделала лишь беглый осмотр, потому что была почти ночь, что затрудняло поиски. Следующий осмотр начался 5 апреля около 6 часов утра.
Осмотр тел показал, что преступление произошло тогда, когда семья готовилась ко сну. Андреас был одет лишь в кальсоны и исподнюю рубашку, Цецилия-младшая — в ночную сорочку, лишь Виктория с матерью были одеты в повседневную одежду. Мария Баумгартнер тоже была в верхней одежде, рядом с её телом была найдена её нераспакованная сумка с личными вещами. Все шестеро были убиты там же, где их и нашли. Ряд кровавых брызг и человеческих следов вёл из сарая в дом на кухню, затем в комнату горничной и в детскую. Полиция в дальнейшем установила на основе следов, что преступник носил грубые мужские ботинки и именно он оставлял кровавые брызги при передвижении. На следующий день в усадьбу прибыли два кинолога с поисковыми собаками. Собаки нашли след преступника в доме, но возле кромки леса потеряли его, обыск местности вокруг результатов не дал. Шпиц Груберов был найден привязанным в конюшне. Он был жив, но слегка избит. Скот тоже был заперт в своём помещении — чтобы никто из них не кричал от голода, преступник там же рассыпал по всему полу корм, но навоз за ними не убирал.
Дальнейший осмотр нежилых помещений усадьбы показал, что преступник жил в Хинтеркайфеке несколько суток после убийства и, возможно, обитал там и накануне. Ему сыграл на руку тот факт, что вся усадьба являлась одним сплошным зданием, в котором жилые и нежилые помещения сообщались между собой, что позволяло беспрепятственно попадать из одной комнаты в другую, не выходя при этом во двор. Это объясняло, почему преступник не был замечен соседями. В северной части дома над помещением с двигателем, который 4 апреля ремонтировал Альберт Хофнер, на чердаке были найдены следы временного проживания человека: солома была примята и утрамбована, везде валялись объедки и мусор. Здесь же пол в чердаке был частично разобран, и в конюшню свисала, привязанная тугим крепким узлом к стропилу, толстая веревка, способная выдержать человека — злоумышленник вполне мог использовать её для быстрого доступа из чердака в сарай. Кусок такой же веревки был найден и в подсобном помещении возле амбара.
6 апреля из Нойберга в усадьбу прибыли судебный медэксперт Иоганн Баптист Аумюллер и помощник по правовым вопросам Генрих Ней, который на импровизированном операционном столе под открытым небом провели вскрытие тел. Результаты аутопсии были следующими:
- Цецилия-младшая — череп был разбит накрест несколькими ударами острым, тяжёлым предметом. На шее имелось несколько поперечных, резаных ран, что вызвало обильное кровотечение. С правой стороны от носа, на щеке, имелось странное круглое ранение, оставленное неизвестным предметом, подбородок был разбит тупым твердым орудием. На шее имелись кровавые следы от детских пальчиков, оставленные, очевидно, самой Цецилией в попытке зажать кровоточащие раны на шее. В руке девочки был крепко зажат пучок вырванных волос, которые позже были установлены, как волосы Виктории. Аумюллер пришёл к выводу, что девочка какое-то время после получения ран была ещё жива и вполне могла выжить, если бы вовремя получила соответствующую помощь.
- Цецилия-старшая — череп имел множественные переломы и имел 7 ран от острого тяжёлого предмета на правой стороне.
- Виктория — правая сторона лица была разбита тупым предметом, на черепе было найдено 9 крестообразных ран. На шее были обнаружены следы удушения.
- Мария — на её затылке были обнаружены глубокие (4 сантиметра) следы ран от крестовых ударов. По височной части головы с правой стороны был нанесён массивный удар.
- Йозеф — два сильнейших рубящих удара в височную область головы.
- Андреас — правая половина лица была полностью рассечена глубоким рубящим ударом.
Поскольку тела были свалены у порога сарая, а сам проход в сарай был довольно узким, чтобы в него могли войти сразу несколько человек, то полиция пришла к выводу, что убийца каким-то образом заманил всех четверых по одному в сарай. Мария и Йозеф, как показала экспертиза, были убиты самыми последними и, возможно, в планы убийцы не входили, но он вероятно посчитал их лишними свидетелями. Орудием убийства какое-то время считалась кирка Андреаса, которая была найдена прислонённой к скотным яслям, но судебные криминалисты в своём заключении затруднились определить орудие убийства, поскольку посчитали, что некоторые раны (вроде разрезов на шее Цецилии) явно не были оставлены вышеупомянутой киркой: по их мнению орудий убийств было несколько.
Расследование преступления возглавил 56-летний Георг Рейнгрубер. 7 апреля, согласовав свое решение с Баварским Управлением министерства внутренних дел, он отдал распоряжение об официальном опубликовании награды, которую готова была выплатить полиция за любые сведения о прошествии. Вознаграждение составляло 100 000 марок. Трупы были обезглавлены, а черепа отправлены в Мюнхен, где были переданы ясновидящим, но никаких данных получено не было.
Среди основных подозреваемых назывался Лоренц Шлиттенбауэр. Его мотивом могла быть месть за нанесённое оскорбление или же нежелание выплачивать алименты. Также у него не было подтверждённого алиби на ночь с 31 марта по 1 апреля — по первоначальным показаниям, в тот вечер он сказал домочадцам, что будет ночевать в сарае, однако подтвердить, провёл ли он действительно там ночь, не мог никто. Однако в 1930 году его вторая жена неожиданно поменяла показания и заявила, что ту ночь они провели вместе. В свою очередь, сам Шлиттенбауэр немного нарушил работу полиции: обнаружив убитых в сарае, Лоренц, как он позже пояснил полиции, поменял местоположение тел Андреаса и Виктории. Свои действия он объяснил тем, что испугался того, что среди тел мог лежать его сын Йозеф. Он подтвердил, что в процессе этого поиска перевернул тело Андреаса на спину. В результате осталось доподлинно неизвестным, в каком порядке тела были свалены в кучу и, соответственно, было невозможно установить, в каком порядке они были убиты. Мотивация действий Шлиттенбауэра вызывают сомнения. Во-первых, хоть он и признал Йозефа, но явно не питал к нему нежных чувств. Во-вторых, присутствовавший вместе с Лоренцом в тот момент в сарае сосед Груберов Георг Зигл утверждал, что ему не показалось, будто бы Шлиттенбауэр был шокирован: он прямо заявил полиции, что действия Лоренца были очень уверенными, и что он намеренно передвинул тела. Впоследствии он даже уговаривал сына Шлиттенбауэра дать против него показания. Шлиттенбауэр тогда подал на Зигла жалобу в суд. Поскольку вина Лоренца в убийстве так никогда и не была доказана, то суд взыскал с Зигла штраф за клевету в размере 40 марок. Также Лоренца несколько раз после убийства видели около усадьбы.
Смерть Карла Габриэля, мужа Виктории, который был убит во французских окопах в 1914 году, была под вопросом. Нередко случалось, что родственники получали уведомление о смерти солдата, а он впоследствии возвращался домой. Тело Габриэля не было найдено. Несмотря на это, большинство его однополчан сообщили, что видели, как он умирает, и писали об этом в докладах полиции. Также полиция прорабатывала мотив ограбления и допросила нескольких жителей из окрестных селений, а также путешествующих ремесленников и бродяг. Но от этой теории отказались, когда в доме была найдена большая сумма денег. Считается, что нападавший оставался на ферме в течение нескольких дней и за это время легко бы мог найти и присвоить себе все ценные вещи.
Инспектор Георг Райнгрубер и его коллеги из Мюнхенского департамента полиции приложили огромные усилия к расследованию убийств. Более 100 подозреваемых были допрошены за годы расследования, но безрезультатно. Самые последние допросы состоялись в 1986 году, но также не дали результатов.
В наши дни официально расследование продолжается. В 2007 году студенты Polizeifachhochschule (Полицейской академии) в Фюрстенфельдбруке получили задание расследовать дело вновь с помощью современных методов. Они пришли к выводу, что невозможно полностью раскрыть преступление, так как прошло много лет. Отсутствовали доказательства, поскольку методы расследования тогда были достаточно примитивны, а многие были утеряны в ходе Второй мировой войны, подозреваемые уже умерли. Тем не менее, студенты смогли установить одного человека в качестве главного подозреваемого. Они не назвали в своем докладе имя того человека из уважения к его ныне живущим родственникам[1].
Похороны и судьба хутора
Коммуна Нойбург-Шробенхаузена решила проявить милосердие и похоронить убитых на собственные пожертвования. Похороны состоялись 8 апреля 1922 года, отпевание и захоронение происходило на кладбище церкви «Святого Венделина». Все шестеро были захоронены в одной могиле с общим обелиском. Отпевание проводил Михаэль Хаас. На прощании все шесть гробов были закрыты, что, с одной стороны, объяснялось жуткими увечьями тел, а с другой стороны у всех шестерых черепа в процессе экспертизы были отделены для дальнейших исследований в Мюнхене. В дальнейшем черепа так и не вернули из Мюнхена, после чего они пропали в хаосе Второй мировой войны. Недалеко от места, где была расположена ферма, находится крест.
Вся усадьба была снесена в 1923 году.
Память
Есть два фильма с названием «Хинтеркайфек» один Ганса Фегерта (1981), другой Курта К. Хибер (1991). Также в 2009 году вышел мистический триллер «Hinter Kaifeck» (режиссёр Эстер Гроненборн, продюсер Моника Ребель). В главных ролях Бенно Фюрман и Александра Мария Лара.
В 2006 году немецкая писательница Андреа Мария Шенкель написала роман, озаглавленныйTannöd, где она рассказывает историю Хинтеркайфека, изменив имена и названия. Предположительно этим же делом был вдохновлён роман The Murdered House, написанный французским писателем Пьером Маньяном. В этом романе самая младшая жертва бойни выживает и возвращается на ферму взрослой, чтобы расследовать преступление.
Мюнхенский журналист Петер Лёйшнер написал две книги с названием Hinterkaifeck: Der Mordfall. Spuren eines mysteriösen Verbrechens (Хинтеркайфек: дело об убийстве. Следы загадочного преступления) в 1979 и 1997 годах. Вторая книга является продолжением первой. В этих книгах Лёйшнер цитирует оригинальные полицейские документы.
В 2018 году в сериале «Lore» данному инциденту был посвящен отдельный эпизод.
Примечания
Ссылки
Данная страница на сайте WikiSort.ru содержит текст со страницы сайта "Википедия".
Если Вы хотите её отредактировать, то можете сделать это на странице редактирования в Википедии.
Если сделанные Вами правки не будут кем-нибудь удалены, то через несколько дней они появятся на сайте WikiSort.ru .