Фаддей Булгарин | |
---|---|
Tadeusz Bułharyn | |
![]() Портрет авторства И. Фридерика, 1828 | |
Имя при рождении | Ян Тадеуш Булгарин |
Дата рождения | 5 июля 1789[1][2][3] |
Место рождения | имение Пырашево, Минское воеводство, Великое княжество Литовское, Речь Посполитая |
Дата смерти | 13 сентября 1859[4][1][…] (70 лет) |
Место смерти | имение Карлова[et], Дерптский уезд, Лифляндская губерния |
Гражданство | Российская империя |
Род деятельности | прозаик, литературный критик, журналист, издатель |
Язык произведений | русский и польский |
Награды | |
Произведения на сайте Lib.ru | |
![]() | |
![]() |
Фадде́й Венеди́ктович Булга́рин (урождённый Ян Тадеуш Кшиштоф Булгарин, польск. Jan Tadeusz Krzysztof Bułharyn; 24 июня [5 июля] 1789, имение Перышево[be], Минское воеводство, Великое княжество Литовское — 1 [13] сентября 1859, имение Карлова[et], Дерптский уезд, Лифляндская губерния) — русский писатель, журналист, критик и издатель польского происхождения. Капитан наполеоновской армии, кавалер Ордена Почётного Легиона Франции, действительный статский советник; «герой» многочисленных эпиграмм Пушкина, Вяземского, Баратынского, Лермонтова, Некрасова и многих других.
Основоположник жанров авантюрного плутовского романа, фантастического романа в русской литературе, автор фельетонов и нравоописательных очерков, издатель первого в России театрального альманаха. Его романы, в которых он выступал как идеолог российской буржуазии, при жизни были переведены на французский, немецкий, английский, испанский, итальянский, нидерландский, шведский, польский, чешский языки.[5]
Семья Булгариных происходит из шляхты Речи Посполитой, один из его предков был канцлером у Лжедмитрия Первого, полная фамилия — Шкандербек-Булгарин, по семейному преданию, предок был княжеского происхождения из ассимилировавшихся среди болгар албанцев. Польский литератор Осип Пшецлавский, хорошо знавший Булгарина, считал его белорусом.
Отец, ярый республиканец, дал ему имя в честь Тадеуша Костюшко[6], впоследствии участвовал в восстании 1794 года и был сослан в Сибирь за убийство русского генерала. После того как поместье было захвачено влиятельным соседом, мать отвезла Булгарина в Санкт-Петербург, где он в 1798—1806 годах учился в Сухопутном шляхетском кадетском корпусе. Плохо знал русский язык и в первое время учился с трудом и подвергался насмешкам со стороны кадетов, но постепенно прижился в корпусе, под влиянием корпусных литературных традиций стал сочинять басни и сатиры, а впоследствии написал очень лестный отзыв о своём учителе истории Г. В. Геракове[7].
В 1806 году выходит корнетом в Уланский великого князя Константина Павловича полк и сразу же отправляется в поход против французов. Был ранен под Фридландом и награждён орденом Святой Анны 3-й степени. Долголетний его журнальный соратник Греч сообщает: «Хотя впоследствии он рассказывал мне о своих геройских подвигах, но, по словам тогдашних его сослуживцев, храбрость не была в числе его добродетелей: частенько, когда наклевывалось сражение, он старался быть дежурным по конюшне. Однако он был сильно ранен в живот при Фридланде».В 1808 году участвовал в шведской кампании.
За одну из сатир на шефа полка великого князя Константина Павловича несколько месяцев провёл под арестом в Кронштадтской крепости. Отправлен в Ямбургский драгунский полк, но и здесь не ужился: из-за некой скандальной истории на «романтической подкладке» был плохо аттестован и в 1811 году отставлен от службы в чине поручика. Потеряв службу, Булгарин оказывается без денег, некоторое время мытарствует, а потом отправляется в Польшу. Там вступает в созданные Наполеоном войска герцогства Варшавского — после Тильзитского мира (1807) Франция была союзным Российской империи государством. В составе Надвислянского легиона воевал в Испании. В 1812 году участвовал в походе на Россию в составе 8-го полка польских улан 2-го пехотного корпуса маршала Удино, был награждён орденом Почётного легиона (факт известен с его слов, документально не подтверждается), получил чин капитана. В 1813 г. был в сражениях при Бауцене и под Кульмом. В 1814 сдался в плен прусским войскам и был выдан России.
Говоришь: за бочку рома!
Незавидное добро!
Ты дороже, сидя дома,
Продаёшь своё перо.
Россию продает Фаддей
Не в первый раз, как вам известно.
Пожалуй, он продаст жену, детей,
И мир земной, и рай небесный,
Он совесть бы продал за сходную цену,
Да, жаль, заложена в казну.
Все говорят: он Вальтер Скотт,
Но я, поэт, не лицемерю:
Согласен я, он просто скот,
Но что он Вальтер Скотт – не верю.
Не страшитесь с ним союза,
Не разладитесь никак:
Он с французом – за француза,
С поляком – он сам поляк,
Он с татарином – татарин.
Он с евреем – сам еврей,
Он с лакеем – важный барин,
С важным барином – лакей.
Кто же он? Фаддей Булгарин,
Знаменитый наш Фаддей.
Биография Булгарина, служившего у Наполеона, а затем ставшего сторонником реакционной политики и агентом Третьего отделения, была предметом обсуждения в русском обществе и многочисленных эпиграмм. Сам Булгарин оправдывался тем, что вступил во французскую армию до 1812 года, в то время, когда согласно Тильзитскому миру Франция была союзницей России.
По окончании войны союзников против Наполеона вернулся в Варшаву. В 1816 году был в Санкт-Петербурге, затем переехал в Вильну. Управлял близлежащим имением своего дяди и начал публиковаться (в основном анонимно на польском языке) в виленских периодических изданиях «Dziennik Wileński», «Tygodnik Wileński», «Wiadomości Brukowe». Интенсивно общался с местными либеральными польскими литераторами и преподавателями Виленского университета, входившими в Товарищество шубравцев («бездельников»; 1817—1822). В январе 1819 года Булгарин стал даже его почётным членом; после отъезда из Вильны поддерживал с шубравцами тесные контакты.
В 1819 году Булгарин окончательно поселился в Санкт-Петербурге, завёл связи в столичных литературных кругах, познакомился с Н. М. Карамзиным (1819), Н. И. Гречем (1820), К. Ф. Рылеевым, А. А. Бестужевым и Н. А. Бестужевым, В. К. Кюхельбекером, А. С. Грибоедовым, А. О. Корниловичем.
В Санкт-Петербурге развернулась его литературная и издательская деятельность.
Поддерживал дружеские отношения с А. С. Грибоедовым[9], которого изобразил в образе Талантина на страницах фельетона «Литературные призраки» (1824 г.) — любопытного источника сведений о воззрениях драматурга[10]. С Грибоедовым была близка и жена Булгарина Елена, что породило версию об их романе[11].
В феврале 1824 года Пушкин писал Булгарину: «Вы принадлежите к малому числу тех литераторов, коих порицания или похвалы могут быть и должны быть уважаемы». Но уже в том же 1824 году Булгарин резко изменил взгляды с «либеральных» на «реакционные», хотя говорят, что 14 декабря 1825 года его видели в толпе зрителей на Сенатской площади кричащим «Конституции!». Несмотря на обещания Рылеева отрубить Булгарину голову на «Северной пчеле» в случае победы декабристов, после разгрома восстания Булгарин по просьбе Рылеева спрятал его архив и тем спас А. С. Грибоедова и многих других, на которых в этом архиве имелись компрометирующие материалы. После поражения декабристов с созданием III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии сотрудничал с ним, даже украл для своего романа «Дмитрий Самозванец» идеи трагедии Пушкина «Борис Годунов», с которой мог познакомиться только как сотрудник охранки[12], чем заслужил с лёгкой руки догадавшегося об этом А. С. Пушкина (которого критиковал за поэму «Гавриилиада», отсутствие патриотизма и воспевание «воров» (казаков и разбойников) и «жидов» (поэма Пушкина «Цыганы»)) репутацию осведомителя. «Он производил впечатление малого умного, любезного, веселого и гостеприимного, способного к дружбе и искавшего дружбы людей порядочных. Однако не пренебрегал знакомством и милостями людей влиятельных: сошелся с Магницким, Руничем, с приближенными Аракчеева, пролез и к нему самому. Разразилось 14 декабря. Булгарин сильно перетрусил: он водил знакомство со многими из декабристов – Рылеевым, братьями Бестужевыми, Кюхельбекером. Все меры стал принимать, чтобы доказать свою непричастность. На запрос полиции описал приметы бежавшего Кюхельбекера «так умно и метко», что по ним узнали и арестовали беглеца. Донес на племянника своего, молодого офицера Демьяна Искрицкого. Явился к нему журналист Орест Сомов, заявил, что бежал из Петропавловской крепости, и просил спасти. Булгарин запер его на ключ у себя в кабинете, помчался в полицию и сообщил о своем госте. Оказалось, однако, что Сомов просто подшутил над Булгариным. Он действительно был арестован и сидел в крепости, но выпущен «без последствий». За такую шутку Сомов отсидел три дня в крепости».
Согласно российским законам Булгарин как поляк, воевавший в составе наполеоновской армии против русских, должен был быть направлен на службу в казачьи войска; исключение из этого правила в случае Булгарина могло объясняться только высочайшим повелением. Несмотря на это, он позволял себе фронду: напечатал в своей газете отрицательную рецензию на патриотический роман «Юрий Милославский» и был за это по личному распоряжению царя 30 января 1830 года посажен на гауптвахту в ожидании направления в казаки; газета его была закрыта. Но уже к новому 1831 г. в разгар Польского восстания он получил третий брильянтовый перстень от государя (якобы за «Ивана Выжигина») с письмом Бенкендорфа, в котором подчёркивалось высочайшее покровительство Булгарину и разрешалось сообщить об этом: «При сем случае государь император изволил отозваться, что его величеству весьма приятны труды и усердие ваше к пользе общей и что его величество, будучи уверен в преданности вашей к его особе, всегда расположен оказывать вам милостивое своё покровительство»[13].
Похоронен на кладбище Раади в Дерпте (ныне Тарту, Эстония).
«В Булгарине, – рассказывает Греч, – скрывалась исключительная жадность к деньгам, имевшая целью не столько накопление богатства, сколько удовлетворение тщеславия; с каждым годом увеличивалось в нем чувство зависти, жадности и своекорыстия. В основе его характера было что-то невольно дикое и зверское. Он ни с кем не умел ужиться, был очень подозрителен и щекотлив и при первом слове, при первом намеке бросался на того, кто казался ему противником, со всею силою злобы и мщения. Иногда по самому ничтожному поводу он впадал в какое-то исступление, сердился, бранился, обижал встречного и поперечного, доходил до бешенства. В таких случаях он пускал себе кровь, ослабевал и приходил в нормальное состояние»
В 1819—1820 годах анонимно или под криптонимом публиковал стихи, очерки, воспоминания в петербургской газете на польском языке «Ruski inwalid czyli wiadomości wojenne» (польская версия «Русского инвалида»; (1817—1821) .
В 1820 году появились первые публикации Булгарина на русском языке (обозрение польской словесности в «Сыне отечества»), вступил в Вольное общество любителей словесности, наук и художеств.
На первых порах активно пропагандировал польскую культуру, писал статьи по истории и литературе Польши, переводил польских авторов.
Участвовал в выпусках альманаха «Полярная звезда». Писал статьи, военные рассказы, путевые записки, очерки, сказки, исторические повести и романы, фельетоны. Вершина литературной карьеры Булгарина — роман «Иван Выжигин» (Санкт-Петербург, 1829), который стал первым в России бестселлером (всего было продано более десяти тысяч экземпляров)[14]. Роман стал предшественником «Мёртвых душ», «Двенадцати стульев» и других русских романов, ориентированных на традицию плутовского романа. Роман «Иван Выжигин» был настолько популярен, что, по желанию читателей, Булгарин написал его продолжение «Пётр Иванович Выжигин» о войне 1812 года (Санкт-Петербург, 1831). Именно завистью к своему успеху у читающей публики он объяснял враждебность Пушкина, Лермонтова и многих других писателей. Роман в том же году был переведен на иностранные языки.
Фантастически-утопический очерк Булгарина «Правдоподобные небылицы, или Странствования по свету в двадцать девятом веке» (1824) считается первым в русской литературе описанием путешествия во времени. Булгарин написал также большое собрание воспоминаний.
При советской власти отдельных изданий писателя не было. С начала 1990-х годов произведения Ф. В. Булгарина вновь широко издаются в России.
Особенно известен как предприимчивый издатель. Был создателем первого в России театрального альманаха «Русская талия» (1825), где опубликовал отрывки «Горе от ума» Грибоедова.
В 1822—1829 годах издавал журнал «Северный архив» (с 1825 года совместно с Н. И. Гречем) и выпускаемые в качестве приложения к нему «Литературные листки» (1823—1824), в 1825—1839 годах — соредактор и соиздатель Греча по журналу «Сын отечества», с 1829 года объединённого с «Северным архивом» и выходящего под названием «Сын отечества и Северный архив».
Наибольшую известность приобрёл как редактор-издатель первой частной российской политической и литературной газеты «Северная пчела», которую (вместе с Гречем) издавал с 1825 года до конца жизни.
Несмотря на успешную и плодотворную издательскую деятельность, Ф. В. Булгарин и «Северная пчела» в наши дни поминаются по большей части в связи с развернувшейся в этой газете травлей Пушкина.[15]
Чувствовал себя человеком русской культуры и молодому Адаму Киркору советовал писать на русском языке. В то же время поддерживал связи с виленской культурной средой, переписывался с местными литераторами, выписывал альманах Киркора «Teka Wileńska».
Александр Бестужев-Марлинский в статье «Взгляд на старую и новую словесность в России» (1823) отзывался о нём так:
Булгарин, литератор польский, пишет на языке нашем с особенной занимательностью. Он глядит на предметы с совершенно новой стороны, излагает мысли свои с какой-то военной искренностью и правдой, без пестроты, без игры слов. Обладая вкусом разборчивым и оригинальным, который не увлекается даже пылкой молодостью чувств, поражая незаимствованными формами слога, он, конечно, станет в ряд светских наших писателей.
Данная страница на сайте WikiSort.ru содержит текст со страницы сайта "Википедия".
Если Вы хотите её отредактировать, то можете сделать это на странице редактирования в Википедии.
Если сделанные Вами правки не будут кем-нибудь удалены, то через несколько дней они появятся на сайте WikiSort.ru .