WikiSort.ru - Не сортированное

Древнекиевский диалект - один из восточнославянских (пост-антских) диалектов VII -- XV вв., лёгший в основу почти всех современных восточнославянских языков, кроме подкарпато-русинских (мараморошского, боржавского, южно-верховинского и ужанского) говоров. С рубежа же 10-11 столетий речь тогдашних киевлян -- язык-основа т. н. "второго шахматовского восточнославянского языкового единства".

Все языки означенного шахматовского "второго восточнославянского языкового единства", плюс русино-подкарпатские (пост-белохорватские), а также язык старо-новгородских (ильмено-словенских) берестяных грамот и все неизвестные нам (и ассимилированные) говоры остальных 10 восточнославянских "несторовых" племён - образуют "первое шахматовское восточнославянское языкове единство". Которое, по мнению Шахматова А. А., восходит где-то к сер. 3-й четв. I тысячелетия н. э.

В развитии же собственно древнекиевского диалекта можно выделить 4 этапа.

Древнейший (нач. VII -- сер. IX вв.) - выделение особого говора из ранне-восточнославянского ("перво-шахматовского", антского) языка. Ранний (IX -- нач. XI вв.) - "Правда Ярослава Мудрого". Классический (XI -- XIII вв.) - "Правда Ярославичей"; большая (древнерусская) часть "Киевской Летописи"; "Слово о полку Игореве"; "Слово о погибели Земли Русской"; ряд фрагментов среди преимущественно церковно-славяноязычных текстов той эпохи. Поздний (кон. XIII -- XV вв.) - поздне-новгородские (не ильмено-словенские, а русские) берестяные грамоты; "Задонщина" (хотя и написана в Москве); русская часть текста (в предисловии) "Киевской Псалтыри"; большая часть текстов "Хождения за три моря" и "Повести о Дракуле"; ряд др. фрагментов в тогдашних церковно-славяноязычных текстах.

В течение последних трёх (из вышеперечисленных 4-х) своих этапов развития, древнекиевский диалект становился семантико-грамматической базой различных восточнославянских языков. Ибо процесс ассимиляции других пост-антских (типа языка ранне-новгородских [ильмено-словенских] берестяных грамот) говоров на территории Державы Рюриковичей сопровождался наметившимися в ряде случаев диссимиляционными тенденциями самого древнекиевского диалекта, однако уже "на местах".

С нач. 11 столетия обозначилось начало диссимиляции в Полоцке (на основе речи дружинников-киевлян Изяслава Владимировича, глашатаев и др. киевских переселенцев и не без местного западно-кривичского лексического субстрата) прабелорусского говора. Так начал формироваться западнорусский язык.

Аналогичным образом в кон. 11 в. начинается диссимиляция старогалицкого (его дальнейшие прямые потомки - гуцульский, бойковский и лемковский говоры) наречия.

Образовавшиеся же пост-киевские микро-диалекты порой и сами вступали между собой во взаимодействие, образовывая при этом ещё новые (промежуточные) говоры-койне. Так, например, галицко-волынское наречие сер. XIII - XIV вв. -- микро-койне старогалицкого и тогдашнего киевского (конца его классического периода) микро-диалектов. Потомки этого галицко-волынского койне - современные надднестрянско-галицкий, буковинский и западно-полесский диалекты. На Волыни же в 14 -- 15 вв. сложилось своё новое (между галицко-волынским и старобелорусским [иначе - западнорусским] диалектами) мини-койне.

Украинский же язык семантико-грамматически базируется на русско-старобелорусском (иначе русско-западнорусском) мини-койне тогдашнего (XV - нач. XVI вв.) анти-позднеордынского фронтира Великого Княжества Литовского, Русского и Жмойского (ВКЛ). Этот фронтир (Полтавщина, Черкащина и Винничина) тогда заселялся как переселенцами из Киевского княжества Олельковичей и из Волыни, так и из "глубинки" ВКЛ - включительно (т. е. белорусами).

На завершающем же этапе развития древнекиевского диалекта (в кон. XV века), последний наметил свою (уже сравнительно-языковедчески - позднюю) диссимиляцию на собственно-киевский (прокоповичско-державинско-грибоедовский) и киево-владимирско-московский (аввакумско-карамзинский) варианты. Это было, по всей видимости, обусловлено разделением Киевской Православной Митрополии в сер. 15 века на две. Оформились собственно Киевская (в составе Константинопольского патриархата) и Московская (автокефальная) макро-епархии. До этого хронологического рубежа Русская Православная Церковь (РПЦ) широко практиковала и инструктировала  старокиевский язык в качестве местно-проповеднического для всех своих экклексий. Церковно-славянский же в парафиях употреблялся очень редко. Лишь для сугубо узкого озвучивания избранных евангельских цитат! Т. е., РПЦ явилась (наряду с дружинно-боярскими ротациями) одним из важнейших факторов ассимиляции русским языком местных восточнославянских (типа языка старо-новгородских берестяных грамот) диалектов. После же середины 14 века (в связи с переходом части Земли Ярославичей под сюзеренитет Гедиминовичей) Русская митрополия (в лице её приходских «батюшек») оставалась главным фактором сравнительно-языковедческого единства собственно киево-суздальской речи. Раскол же в середине 15‑го столетия означенной церковной макро-епархии на две, и обусловил начало микро-диссимиляции киево-великорусского языка на "прокоповичско-державинскую" и "аввакумско-карамзинскую" формы.

В самом же Киеве старокиевский диалект продолжал функционировать в "прокоповичско-державинской" форме (западнорусский язык в Матери Городов Русских был лишь "частично-деловым" и не использовался в быту), а затем постепенно "перетёк" в карамзинско-гоголевскую форму того же языка. Который и преобладает в Киеве. По крайней мере, по факту, - на конец 2-го десятилетия XXI века.

Литература

• Шахматов А. А. Очерк древнейшего периода истории русского языка. Пг., 1915.
• Зализняк А. А. Древненовгородский диалект. 2 изд. М., 2004.
• Абакумов А. В. Киев - родина русского языка: историко-лингвистическое исследование. Киев, 2009.