WikiSort.ru - Не сортированное

Для улучшения этой статьи желательно: Добавить иллюстрации. Добавить дату рождения персоны. Добавить место рождения персоны. Викифицировать статью.

Николай Александрович Старынкевич (1784—1857) — сенатор, писатель и переводчик, брат Соломона Александровича Старынкевича.

Биография

Родился в 1784 года в Шклове, в семье настоятеля Шкловской успенской церкви и преподавателя Шкловского училища Александра Старынкевича.

Образование начал в Шкловском кадетском корпусе, а закончил его в Московском университете. На службу Старынкевич поступил в 1801 году в канцелярию главноуправляющего малороссийскими губерниями С. К. Вязмитинова, вместе с которым он 5 марта 1802 года перешёл в военную коллегию; 3 февраля 1803 года он определился в департамент министерства юстиции. В октябре 1805 г. он был командирован за границу в составе походной канцелярии H. Н. Новосильцова. В 1809 году Старынкевич перешёл на службу в департамент министерства юстиции и 20 февраля 1810 года был назначен правителем канцелярии белорусского военного губернатора герцога Александра Вюртембергского; в этой должности ему пришлось много бороться с различными злоупотреблениями чиновников в Белорусском крае; особенной энергии потребовало дело о неправильном распределении налогов в Витебской губернии.

Во время Отечественной войны 1812 года он был директором канцелярии главнокомандующих 2-ю западной армией, кн. П. И. Багратиона и гр. М. А. Милорадовича, а с 25 декабря 1812 по 17 августа 1813 г. находился в главном штабе М. И. Голенищева-Кутузова и Барклая де-Толли; кроме того он состоял при интенданте всех армий Д. А. Рахманове и, за болезнью генерала Маевского, заменял его при докладах у князя Волконского в действующей армии в Дрездене. По окончании военных действий, Старынкевич был в 1815 г. причислен к военному министерству и отправлен в Париж, в распоряжение графа Воронцова. Этим назначением он воспользовался прежде всего для восстановления своего здоровья, значительно расшатанного непрерывными походами, а затем занялся изучением ланкастерской системы обучения чтению, увлекся ею и делал попытки применить её к русскому языку, для чего им были составлены соответственные таблицы. Впрочем, увлечение это вскоре было оставлено, после долгих бесед с посетившим его в Париже Н. И. Гречем. Там же Старынкевич довольно близко сошелся с гр. Михаилом Орловым, против которого позже возникло дело о измене; на основании своего знакомства с ним Старынкевич сделал важные показания в его пользу, заявив, что Орлов в это время (1815—1817 гг.) совсем удалился от политики, интересовался искусством, сам бывал только у немногих высокопоставленных русских, живших в Париже, и что он, Старынкевич, видел в Орлове лишь "чувство живейшей преданности к особе Его Величества и не только не приметил замыслов ко вреду престола и отечества, но не открыл и помышления о том".

Из Парижа Старынкевич переселился в Аахен, где одно время находился в настолько печальных денежных обстоятельствах, что его квартирная хозяйка за долги задержала его бумаги и в их числе рукопись еще нигде не напечатанной комедии Фонвизина, о сохранении которой очень заботился А. И. Тургенев; в письмах к В. Жуковскому последний говорит, что в этой комедии содержался род пророчества о французской революции, а князь Вяземский называет эту комедию "Гофмейстер". С 1819 г. Старынкевич временно был в отставке, но не переставал интересоваться делами, поддерживал служебные связи и принимал иногда даже участие в разработке разных вопросов, напр., в составлении державшегося в большом секрете доклада графа Берга о закрытии монастырей в Царстве Польском. 5 окт. 1825 г. он вновь поступил на службу и первое время состоял в распоряжении гр. Новосильцева, занимавшего пост делегата русского правительства при совете управления Царства Польского, а позже, именно с 13 декабря 1831 по 10 декабря 1834 г., был правителем канцелярии варшавского верховного суда, "учрежденного для суждения изъятых из всепрощения подданных в Царстве". С закрытием этого суда С. был назначен членом правительственной комиссии юстиции Царства Польского и в 1838 г. произведен в действительные ст. советники; в феврале 1843 г. он назначается членом варшавских департаментов сената, а в 1844 г., 2 июля, — сенатором с повышением в тайные советники.

Литературная деятельность Старынкевича выражается сотрудничеством его в двух периодических изданиях: "Журнале любителей словесности", издававшемся в начале XIX ст. Н. А. Остолоповым, и "Варшавском Дневнике". В первом он напечатал переведенные им с английского и французского языков несколько незначительных повестей; что же касается "Варшавского Дневника", то, после преобразования его из польского издания в русский правительственный орган, С. был одним из главных руководителей его и поместил на его столбцах ряд статей, касавшихся злободневных вопросов об отношениях русских к покоренному краю и ныне уже утративших своё значение. Однако литературную популярность он стяжал себе более всего переводом с французского сантиментального романа Амалии Они "Отец и дочь, или пагубные следствия обольщения". Этот роман, лейтмотивом которого является любовь девушки, ради удовлетворения своей страсти отвергающей и кровные узы, и семейные обязанности, и общепринятую мораль, — роман этот своими не совсем обычными в то время идеями вызвал большую сенсацию, которую не мог заглушить и его тривиальный эпилог: отступление от общепринятого наказывается. В сравнительно короткий период книга выдержала два издания (1808 и 1815 гг.), успех для того времени выдающийся, тем более, что доминирующим интересом в эти бурные годы служила политика. Каждое издание было снабжено предисловием С., в котором он в сжатых выражениях давал характеристику романа.

В "Дневнике" гр. Граббе под 14 марта 1858 г. имеется любопытная характеристика Старынкевича: "Η. А. был одним из умнейших людей своего времени, хотя вовсе не многим был известен. Его осторожный, скажу — робкий характер был тому причиною... Всесторонний его ум и дружеская уживчивость были моим наслаждением и, без сомнения, были для меня полезны... Он прошел через разнообразные и нередко тяжкие положения, но практический ум его скоро выводил из них. Он всегда умел сделаться необходимым. Он в разные времена был при Сперанском, Новосильцеве, гоним и посажен в тюрьму цесаревичем Константином Павловичем, в которой его и захватил варшавский мятеж. До взятия Варшавы он оставался в плену. Князь Паскевич, которого он по какому-то случаю учил русской грамоте (и нельзя сказать, чтобы удачно), назначенный наместником Польши, взял его к себе и вывел в сенаторы варшавского департамента, где он играл значительную роль, как замечательный юриспрудент... Удивляясь постоянному разладу его необыкновенного ума с характером, мне случилось сказать ему: "Кабы твою голову на другие плечи, какой бы вышел человек!"

Старынкевич умер 7 (19) ноября 1857 года холостяком, пережив себя умственно и физически". Бутенев в своих воспоминаниях изображает Старынкевича "человеком умным, веселым и неистощимым собеседником, любившим жить в своё удовольствие". Друзья называли его "бедуином, готовым разделить последнее добро с приятелем, но и опорожнить его кошелек до дна за картами". Автор "Заметок из старой записной книжки" упоминает о нем, как о человеке с изумительною памятью, цитированием целые страницы, талантливом собеседнике, редкого ума и даже прозванном "политическим фигаро".

Источник

• Старынкевич, Николай Александрович // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.