WikiSort.ru - Не сортированное

Великодушие Сципиона (Воздержанность Сципиона) — сюжет из древнеримской истории, часто встречающийся в западноевропейском искусстве, повествующий о добром поступке Сципиона Африканского, проявленном к побежденному врагу во время Второй Пунической войны в 209 г. до н. э. после взятия Нового Карфагена (Испания).

После захвата города среди пленных карфагенян нашлась одна красивая девушка. Солдаты привели её полководцу, однако Сципион, узнав что она любит испанского вождя Аллуция, возвратил её жениху. Когда же родители девушки принесли за неё золото в качестве выкупа, он отдал его Аллуцию как приданое. В благодарность Аллуций во главе 1400 воинов своего племени присоединился к армии Сципиона.

Источники

Наиболее популярный пересказ сюжета дает Тит Ливий в своей «Истории Рима от основания города» (XXVI, 50):

Солдаты привели к Сципиону пленницу: зрелую девушку такой редкой красоты, что, куда бы она ни шла, все на неё оборачивались. Сципион расспросил о её родине и родителях и, между прочим, узнал, что она просватана за кельтиберского знатного юношу Аллуция. Он тут же пригласил и её родителей и жениха и, узнав, что юноша без ума влюблен в свою невесту, обратился не к родителям, а к нему с речью, тщательно обдуманной: «Я говорю с тобой, как юноша с юношей, — не будем стесняться друг друга. Когда наши солдаты привели ко мне твою взятую в плен невесту и я узнал, что она тебе по сердцу — этому поверишь, взглянув на неё, — то, не будь я поглощен делами государства и можно бы мне было насладиться радостями юной, брачной и законной любви и дать себе волю, я пожелал бы твою невесту со всем пылом влюбленного, — но сейчас я, насколько могу, только покровительствую твоей любви. С невестой твоей обращались у меня так же почтительно, как обращались бы в доме её родителей или у твоего тестя. Я соблюдал её для тебя, чтобы нетронутой вручить её тебе как дар, достойный меня и тебя. И за этот подарок я выговариваю себе только одно: будь другом римскому народу. Если ты считаешь меня хорошим человеком, — эти народы еще раньше признали такими моего отца и дядю, — то знай, в римском государстве много похожих на меня, и нет сегодня на земле ни одного народа, которого ты бы меньше хотел иметь врагом и дружбы которого больше желал бы себе и своим».

Юноша, робея и радуясь, взял правую руку Сципиона и молил всех богов воздать ему, ибо у него нет возможности отблагодарить его, как он хотел бы за все им содеянное. Пригласили родителей и родственников девушки; они принесли с собой для выкупа немало золота, а её отдавали даром. Тогда они стали просить Сципиона принять это золото в дар; их благодарность за это, утверждали они, будет не меньшей, чем за возвращение девушки нетронутою. Сципион согласился на их настойчивые просьбы, велел положить себе к ногам это золото и пригласил Аллуция: «Сверх приданого, которое ты получишь от тестя, вот тебе мой свадебный подарок» — и велел взять золото. Юноша, обрадованный и дарами и почетом, вернулся домой и неустанно восхвалял землякам Сципиона: с неба, говорил он, явился богоподобный юноша, побеждающий все не только оружием, но и добротой и благодеяниями. Набрав воинов среди своих клиентов, он с отборной конницей в тысячу четыреста человек вернулся через несколько дней к Сципиону^[1].

Его современник Валерий Максим в своем сборнике исторических анекдотов «Достопамятные деяния и изречения» (Книга IV. «О воздержании и умении владеть собой», 3.1) излагает историю следующим образом, меняя имя жениха:

В возрасте двадцати четырех лет Сципион захватил Карфаген в Испании и получил, таким образом, благоприятные предзнаменования для захвата большого Карфагена. Заложников, которые были захвачены пунийцами, он принял под свою власть. Среди этих заложников была взрослая девушка исключительной красоты. И вот он, человек молодой, победитель, узнав, что она происходит из известного кельтиберского рода и обручена с Индибилисом, знатнейшим среди кельтиберов, вызвал её родителей и невредимой передал жениху. И даже золото, приготовленное для её выкупа, он добавил к её приданому. Великодушием и благородством он добился того, что Индибилис обратил души кельтиберов к Риму и отплатил таким образом за это благодеяние^[2].

Также об этом ключевом эпизоде Второй Пунической войны писали Флор, Силий Италик (XV, 268), Апиан, Дион Кассий. Историю взятия Нового Карфагена Тит Ливий, расцветив подробностями, почерпнул у своего предшественника историка Полибия, который в своей «Всеобщей истории» (X, 19) дает более скупое описание:

В это время несколько римских солдат повстречали девушку, между всеми женщинами выдававшуюся юностью и красотою. Зная слабость Публия [Сципиона] к женщинам, солдаты привели девушку к нему и предложили её в дар. Пораженный и восхищенный красотою, Публий, однако, объявил, что для него как для частного человека, но не военачальника, не могло бы быть дара более приятного. Мне думается, что этими словами Публий давал понять; что в мирное время и на досуге любовь доставляет молодым людям величайшее наслаждение и забаву, напротив, предаваясь любви за делом, молодежь расстраивает свои телесные и душевные силы. Солдатам он выразил благодарность и велел позвать отца девушки, которому тут же передал её и посоветовал выдать замуж, за кого из своих сограждан сам пожелает. Этим поступком Публий доказал умение владеть собою и воздерживаться, чем снискал себе большое расположение со стороны покоренного народа^[3].

Само словосочетание употребляется просто в общем контексте в античных источниках. Так, Плутарх в одном из своих «Сравнительных жизнеописаний», посвященных Божественному Титу («Тит», 20-21), которого он сопоставляет с Ганнибалом, пишет:

Приводили в пример мягкость и великодушие Сципиона Африканского, особенно восхищаясь им за то, что, победив в Африке грозного и не знавшего ранее поражений Ганнибала, он не только не изгнал его из Карфагена и не потребовал у карфагенян его выдачи, а напротив, еще до битвы встретившись с ним для переговоров, дружески приветствовал его, а после битвы, при заключении мира, ни в чем не унизил и не оскорбил врага, которому изменила удача^[4].

Живопись

Сюжет встречался в изобразительном искусстве Ренессанса, маньеризма и классицизма — в частности, Бернардино Фунгаи, Беллини, Рейнольдса, Никола Пуссена, ван Дейка и др.

Эпоха классицизма считала картины на эту тему посвященными «одной из важнейших проблем в эстетике классицизма — проблеме соотношения личного чувства и долга. (…) Сципион — образ справедливого и мудрого правителя, поступками которого движет сознание долга, его воля торжествует над страстями. Его поступок как бы иллюстрирует высказывание древних: „Гораздо проще разрушить город, чем победить самого себя“. Покорив [Новый] Карфаген, Сципион одерживает после этого еще большую победу — победу над своими страстями»^[5].

Музыка

Между 1664 и 1815 гг. было создано по меньшей мере 19 опер, посвященных действиям Сципиона в Испании, в том числе такими композиторами как Франческо Кавалли (Scipione affricano), Алессандро Скарлатти, Томасо Альбинони (Scipione nelle Spagne), Генделем (Scipione), Джузеппе Фаринелли (Scipione in Cartagena) и проч.

Примечания

	Великодушие Сципиона на Викискладе